– Мне нужно повзрослеть.
– Куда еще-то, – хмыкнул Кауфман. – Зачем?
– У меня есть тридцать четыре доллара. Этого хватит, чтобы стать пятнадцатилетним? – проигнорировал вопрос мальчик.
– Почему именно пятнадцатилетним? – Марк все меньше понимал, что происходит.
– Мне обязательно отвечать? – уточнил Брендон.
– Нет, но и мне не обязательно тебе помогать, – ответил Кауфман.
– Справедливо, – подумав, решил гость. – Я хочу повзрослеть, чтобы защитить маму.
– Тогда почему именно пятнадцать лет?
– С шестнадцати полная уголовная ответственность, – серьезно заявил Брендон. Кауфман поперхнулся.
– То есть ты планируешь кого-то убить?
– Нет, но так может получиться.
Кауфман помолчал, глядя на Брендона. Тот стоял ровно, совсем не как нормальные дети, постоянно елозя и перемещаясь, и не сводил взгляд с хозяина лавки.
– Почему бы тебе просто не попросить средство против того, кто угрожает твоей маме?
– Это не один человек.
– Ты обращался в полицию?
– Они сказали, что ничем не могут помочь. У меня не так уж много времени, вы мне поможете?
– В таких делах не стоит спешить, – развел руками Кауфман. – Так что же это за группа людей угрожает твоей маме?
– Мудаки, – ответил Брендон. И судя по прежней серьезности, он не шутил.
– Это тебе мама сказала? – нахмурился Кауфман.
– Нет, но я постоянно слышу, что очередной мудак разбил ей сердце.
– Ясно.
Кауфман вздохнул, начиная понимать, что произошло.
– А папы у тебя нету?
– Нет. – Брендон покачал головой, потом добавил: – Был, но мама его выгнала.
– Весело у вас, – хмыкнул Кауфман. – Но он же остался твоим папой, не важно, что…
– Нет. Мама сказала, что он превратился в мудака, поэтому больше не приходит, – Брендон перебил Кауфмана и наконец-то проявил хоть какую-то эмоцию.
– Печально, – сказал Марк.
– Да, – твердо согласился Брендон. – Так вы мне поможете или нет?
– Думаю, что тут я бессилен.
– Отвратительное чувство, да? – с нотками жалости в голосе спросил Брендон.
Вдруг в окно постучали. Мальчик обернулся и посмотрел. На подоконнике сидел огромный сокол. Птица снова ударила клювом в стекло.
– Это ваш питомец?
– Это сам-по-себе питомец, – ответил Кауфман. – Впусти его, пожалуйста.
Брендон подошел к двери и открыл ее. Птица медленно вошла внутрь и замерла, глядя на мальчика.
– Он что-то хочет от меня? – с опасением спросил Брендон.
– Не знаю, но, кажется, ты ему понравился.
– Мне нужно идти, мама будет волноваться, – сказал Брендон, аккуратно протягивая руку к соколу, чтобы его погладить. – Она думает, что я жду ее возле магазина.
– Вот как. Она знает, где ты? – Кауфман достал из-под прилавка трубку и стал поспешно ее набивать.
– Не думаю. – Брендон никак не мог оторваться от птицы.
Марк набил трубку и тут же раскурил ее, лавку мгновенно окутал сизый дым. Внезапно звякнул колокольчик, но надпись на табличке не изменилась. В магазин влетела пепельная блондинка с непрокрашенными корнями.
– Брендон! – взвыла она. – Я тебя еле нашла! Когда ты уже повзрослеешь? Тебя могли украсть!
Мальчик посмотрел на нее, не изменив серьезного выражения лица.
– Ты как твой отец! Он тоже меня никогда не слушал!
Птица отошла в сторону и недобро нахохлилась.
– Ты вообще слышишь, что я тебе говорю?! – не унималась женщина.
– Да уже весь город слышит, – не выдержал Марк.
– Не лезьте не в свое дело! – мгновенно переключилась блондинка.
– Вы в моем магазине, – холодно заметил Кауфман. – Выметайтесь отсюда и делайте что хотите.
– Не указывайте мне, что делать! – зашипела блондинка.
– Не то что? – спокойно спросил Марк.
– Слушай внимательно, старый мудак, если ты думаешь, что имеешь право так со мной разговаривать, то ты сильно ошибаешься! Я тебя уничтожу! Ты понял? – Женщина прямо на глазах превращалась в гибрид змеи и рэкетира.
– Приступайте, – сказал Кауфман.
– Что? – чуть сдулась блондинка.
– Приступайте к уничтожению старого мудака, – любезно объяснил Кауфман.
– Ах ты… – Женщина надулась, казалось, что она вот-вот лопнет. Кауфману захотелось ткнуть ее иголочкой. – Я…
Блондинка угрожающе двинулась к стойке. В этот момент птица вспорхнула на прилавок, широко раскинула крылья и протяжно крикнула, угрожающе глядя на женщину. Та опешила и немного стушевалась. Грозное выражение на ее лице сменилось на жалобное. Казалось, что она вот-вот заплачет.
Кауфман успокаивающе тронул птицу и сказал:
– Вы, конечно, вольны объявить войну всему миру, но это не значит, что мир это хотя бы заметит.
– Пошли. – Блондинка взяла Брендона за руку, но тот не сдвинулся с места. Он зачарованно смотрел на птицу.
– Я сказала, пошли! – рявкнула женщина и снова дернула мальчика за руку. Тот, как ни странно, устоял.
– Это папа, – каким-то не своим голом сказал Брендон.
– Что? – не поняла блондинка.
– Папа! – Мальчик указал на птицу.
– Что за чушь? – скривилась женщина, но кинула быстрый взгляд на сокола. – Да пошли же!
– Нет! – твердо ответил Брендон.
Блондинка просто схватила его и оторвала от земли. Мальчик стал биться в ее руках с такой силой, что она, не сделав и двух шагов, была вынуждена его бросить.
– Я не могу тебя тащить!
– Я этого и не просил! – вдруг закричал мальчик.
Женщина удивленно отпрянула. Посмотрела на него так, будто видит впервые. На глазах у нее проступили слезы.
– Да я всю жизнь… Ради тебя… Да ты хоть понимаешь…
– Не надо ради меня! Ничего не надо! – В Брендона будто бы вселился бес. – Я ни о чем тебя не просил!
Блондинка в ужасе закрыла рот рукой, будто сдерживая крик. Кауфман накрыл трубку специальным колпачком, туша тлеющий табак. И подвинул сокола, чтобы тот не загораживал ему обзор.
– Кажется, переборщил, – шепнул он. Птица наклонила голову и посмотрела на него.
– Что ты такое говоришь? – наконец справилась с собой женщина.
– Алиса, – обратился Кауфман к блондинке, но та, кажется, ничего не услышала. – Алиса!
