– У меня была паранойя. Я был не в себе.
– А я? – спросила Анна.
– В субботу вечером, когда мы заезжали ко мне домой, я в самом деле хотел повидать дочек. Я видел, как ты выходишь из ванной и смотришь на это фото. Я сразу догадался, что ты что-то поняла. После Бобрового озера я сумел скрыться, твою машину я бросил в лесу. Ударил себя камнем по голове, нашел обрывок веревки и связал себе руки.
– И все это вы совершили, чтобы никто не узнал вашу тайну? – спросил я.
Майкл посмотрел мне прямо в глаза:
– Убив один раз, вы можете убить и второй. А убив дважды, можете перебить все человечество. Границ не остается.
* * *
– Вы были правы с самого начала, – сказал нам Маккенна, выходя из комнаты для допросов. – Преступником был именно Тед Тенненбаум. Но не он один. Браво!
– Спасибо, майор, – ответил я.
– Джесси, можем мы надеяться, что ты еще немного поработаешь в полиции? – спросил майор. – Кабинет я тебе освободил. А ты, Дерек, если вдруг надумаешь вернуться в уголовный отдел, знай, что место тебя ждет.
Мы с Дереком пообещали подумать.
Когда мы выходили, Дерек предложил нам с Анной:
– Не хотите поужинать сегодня у меня? Дарла готовит жаркое. Могли бы отметить завершение дела.
– Это здорово, спасибо, – сказала Анна, – но я обещала своей подружке Лорен поужинать с ней.
– Жалко, – расстроился Дерек. – А ты, Джесси?
– А у меня вечером свидание, – улыбнулся я.
– Да ну? – изумился Дерек.
– С кем это? – осведомилась Анна.
– Потом расскажу.
– Ишь, какой загадочный, – хмыкнул Дерек.
Я помахал им рукой, сел в машину и поехал домой.
* * *
В тот вечер я отправился в Саг-Харбор, в свой любимый французский ресторанчик. Подождал ее на улице, с цветами. А потом увидел ее. Анну. Она сияла. Повисла у меня на шее. Я нежно коснулся пластыря на ее лице. Она улыбнулась, и мы слились в поцелуе. Потом она спросила:
– Думаешь, Дерек догадывается?
– Вряд ли, – усмехнулся я.
И снова ее поцеловал.
2016 год. Два года спустя
Осенью 2016 года в одном маленьком нью-йоркском театрике была сыграна пьеса под названием “Черная ночь Стефани Мейлер”. Написал пьесу Мита Островски, поставил Кирк Харви, и решительно никакого успеха она не имела. Островски был в восторге. “Если произведение не пользуется успехом, значит, оно отличное, это я как критик говорю”, – заверил он Харви, и тот порадовался: прекрасная новость! Сейчас эта парочка совершает турне по стране и страшно довольна собой.
Стивена Бергдорфа весь год после ужасной поездки в Йеллоустон преследовал призрак Элис. Она мерещилась ему повсюду. Он слышал ее голос. Она возникала перед ним в метро, в его кабинете, в ванной.
Чтобы успокоить совесть, он решил открыться жене. Не зная, как подступиться к подобному признанию, он записал свою исповедь. Рассказал все, в мельчайших подробностях – от отеля “Плаза” до Йеллоустонского национального парка.
В тот вечер, дописав, он кинулся к жене и попросил ее прочесть. Но она собиралась пойти ужинать с подругами.
– Что это? – спросила она, глядя на стопку бумаги в руках у мужа.
– Ты должна прочесть. Сию минуту.
– Я опаздываю на ужин, вернусь домой – прочитаю.
– Начни хотя бы. Ты поймешь.
Любопытство победило, и Трейси Бергдорф, стоя в коридоре, стала читать первую страницу исповеди. Потом вторую. Потом сняла пальто, туфли и уселась на диван в гостиной. Она просидела на нем весь вечер, не в силах оторваться от текста. Она проглотила его разом, от начала до конца, забыв про ужин. С той минуты, когда она начала читать, она не проронила ни слова. Стивен ушел в спальню, сел на супружескую постель и долго сидел в прострации. Нет, он решительно не готов пережить реакцию жены. Он открыл окно и высунулся в пустоту. Одиннадцатый этаж. Он умрет сразу. Надо прыгать. Теперь или никогда.
Он уже задирал ногу на подоконник, когда дверь спальни внезапно распахнулась.
– Стивен, – восхищенно воскликнула Трейси, – ты написал гениальный роман! Я не знала, что ты пишешь детектив!
– Роман? – еле слышно пробормотал Стивен.
– Я давно не читала такого прекрасного детектива!
– Но это не…
Трейси в восторге и упоении даже не слушала, что говорит муж.
– Я немедленно отнесу его Виктории. Ты ее знаешь, она работает в литературном агентстве.
– Нет, не думаю, что…
– Стивен, эту книгу надо печатать!
Не слушая возражений Стивена, Трейси отдала его текст своей подруге Виктории, а та – своему начальнику; тот прочитал, обалдел и немедленно связался с крупнейшими нью-йоркскими издательствами.
Через год книга вышла. Она имела огромный успех. Сейчас готовится ее экранизация.
Алан Браун не стал выдвигать свою кандидатуру на муниципальных выборах в сентябре 2014 года. Они с Шарлоттой уехали в Вашингтон, он теперь работает в секретариате одного сенатора.
А Сильвия Тенненбаум была избрана мэром Орфеа. Жители очень ее ценят. Прошлой весной она организовала ежегодный литературный фестиваль, уже получивший известность.
Дакота Райс поступила на филологический факультет Нью-Йоркского университета. Джерри Райс ушел со своего поста и вместе с женой Синтией перебрался из Манхэттена в Орфеа. Теперь они владеют книжным магазином незабвенного Коди. Они назвали его “Мир Дакоты”. Магазин славится во всех Хэмптонах.
А Джесси, Дерек и Анна по завершении расследования дела об исчезновении Стефани Мейлер получили награды от губернатора.
Дерека по его просьбе перевели из административного отдела в уголовный.
Анна перешла из полиции Орфеа в полицию штата в звании сержанта.
Джесси после его решения продолжить карьеру в полиции предложили звание майора, но он отказался. Вместо этого он попросил разрешения работать втроем с Анной и Дереком. На сегодня это единственная команда в полиции штата, работающая в таком составе. С тех пор на их счету нет ни одного нераскрытого дела. Коллеги зовут их “команда сто процентов”. Как правило, их бросают на самые запутанные дела.
Если они не выехали на дело, значит, находятся в Орфеа. Все трое отныне живут там. Если они вам понадобятся, вы наверняка найдете их в прелестном ресторане на Бендам-роуд, 77, там, где раньше, до пресловутого пожара в июне 2014 года, была скобяная лавка. Ресторан называется “У Наташи”, а держит его Дарла Скотт.
Если попадете туда, скажите, что приехали взглянуть на “команду сто процентов”. Они порадуются. Они всегда сидят за одним и тем же столиком в глубине зала. Прямо над ним висит фотография дедушки с бабушкой и большой портрет Наташи, прекрасной и вечно юной; их духи хранят покой этого места и всех его посетителей.
