– Что ж, я особенно и не надеялся. – Траск вынул флешку из компьютера и убрал в пакет для вешдоков, который спрятал в карман куртки. Кивнул в сторону открытой двери, где стоял Мэддокс Хеллер. – Зачем тут этот громила?
Чарли увидела, как Хеллер скривил губы.
– Он будет присматривать за мной и миссис Стронг, пока Майкл не вернется домой.
Траск прислонился к окну и склонил голову набок:
– Чарли, о чем вы умалчиваете? Вы со Стронгом пошли в бар, где вы с Элис провели ее последний вечер, и вот он в больнице с передозировкой ГОМК. Потом он посылает телохранителя, который будет охранять вас и его мать, пока он не вернется домой. Он считает, что на вас кто-то охотится?
– Наверное, кто-то охотится на нас обоих, – нехотя призналась Чарли.
– Когда все началось?
– Несколько недель назад у меня возникло чувство, будто за мной следят, – после того, как мне начали сниться сны о смерти Элис. Я попыталась связаться с Крейгом Берденом, оставила ему сообщение на автоответчике. Я спрашивала, не согласится ли он встретиться со мной, но он так и не перезвонил.
– Что вы сказали в своем сообщении?
– Я сказала, что кое-что вспомнила о той ночи и хочу поговорить об этом с ним.
Серые глаза Траска прищурились.
– Значит, он так вам и не перезвонил?
– Странно, правда? – Чарли прикусила губу. – Я думала, если в деле появится что-то новое, он первым захочет обо всем узнать. Но он так и не перезвонил.
– Может, он не получил ваше сообщение. Вы звонили ему домой или на работу?
– На работу.
– Может, кто-нибудь перехватил ваше сообщение и забыл ему передать.
– А может, он просто считает меня большой лгуньей, из-за которой погибла его дочь, – буркнула Чарли, глядя на свои руки. Когда она тревожилась, то непроизвольно начинала ломать руки. Она заставила себя успокоиться и крепко сцепила пальцы. – В общем, вскоре после звонка у меня возникло очень странное чувство, будто за мной следят. Знаете, иногда так бывает, когда кто-то смотрит на тебя. Но я ни разу никого не увидела.
– Вы поэтому решили записаться на курсы самообороны?
– Да. А через два дня кто-то испортил тормоза в моей машине.
– Что?! – Траск резко оттолкнулся от окна.
И Чарли рассказала, как у нее отказали тормоза и как Майклу удалось остановить ее машину за несколько секунд до аварии.
– Он спас мне жизнь.
– Какая удача! Интересно, как он понял, что тормозная жидкость вытекла именно из вашей машины?
Услышав его подозрительный тон, Чарли нахмурилась.
– Он видел, как я уезжала.
– Значит, за вами следил не только кто-то неизвестный, но и Майкл Стронг? И все на одной неделе?
– Траск, идите к черту! – Она встала и направилась к двери.
Траск удержал ее, схватив за руку.
– Простите, Чарли. Я полицейский. Подозрительность – мое второе имя. Расскажите, что еще с вами случилось. Почему вы сейчас здесь? Из-за того, что кто-то перерезал тормоза?
– Нет. Мы не придали тому происшествию особого значения. И автомеханик не мог сказать наверняка, как именно был перерезан шланг. На всякий случай Майкл передал шланг специалистам. А через день после тренировки кто-то вломился ко мне в дом и учинил настоящий погром… – Она рассказала о вандале и о том, как Майкл предложил ей пожить в безопасном месте, пока он не поймет, кто ее преследует.
– Вы не подумали о том, чтобы вызвать полицию?
– Подумала, а как же! Офицер Бентли из полицейского управления Кэмпбелл-Коув написал рапорт для моей страховой компании, но сказал: раз ничего не украдено, лучше постараться получить страховое возмещение…
– Возможно, он прав, – согласился Траск, задумчиво скрещивая руки на груди. – А что с головой Стронга? Это имеет какое-то отношение к тому, что происходит с вами в последнее время?
– Мы считаем, что да.
Она рассказала и о том, как у нее дома кто-то напал на Майкла. Траск покачал головой:
– Знаете, вы могли бы позвонить мне и поделиться своими соображениями, раз считаете, что происходящее как-то связано с гибелью Элис.
Она бросила на него недоверчивый взгляд:
– Траск, вы относились ко мне как к главной подозреваемой в гибели Элис. С какой стати мне к вам обращаться?
– Что ж, логично. Надеюсь, теперь вы понимаете, что я готов вас выслушать. Чарли, мы с вами на одной стороне. Я тоже хочу выяснить, что же тогда случилось с Элис.
– Тогда нам нужно найти того, кто разгромил мой дом, испортил мне тормоза и одурманил Майкла.
Шорох у входной двери привлек их внимание. Траск вышел из комнаты, Чарли следовала за ним по пятам. Мэддокс Хеллер замыкал шествие. Войдя в гостиную, они увидели, как Амелия Стронг заключила сына в объятия.
Встретившись с Чарли взглядом, он улыбнулся, но на его лице сразу же появилось подозрительное выражение, как только он заметил Арчера Траска.
– Заместитель шерифа! Какой сюрприз!
– Чарли посвящала меня в подробности того, что тут у вас творится. – Траск подошел к Майклу и протянул руку: – По-моему, мы все хотим одного и того же. Чтобы Чарли ничего не грозило… И выяснить, что на самом деле случилось с Элис.
Майкл замялся и снова покосился на Чарли. Она едва заметно кивнула, и он пожал Траску руку.
– Чарли сказала, что меня быстро доставили в больницу благодаря вам.
– Да я-то что… – Траск развернулся к Чарли. – Она рисковала жизнью, чтобы помочь вам.
Майкл снова перевел взгляд на Чарли:
– Рисковала жизнью?
– Не сказала бы, что я рисковала жизнью. Я побежала звать на помощь, только и всего, – объяснила Чарли.
– Какого черта ты бежала? – спросил Майкл.
– Следи за языком! – машинально укорила сына Амелия, отчего все заулыбались, даже Майкл.
– Миссис Стронг, давайте пойдем на кухню и приготовим для всех бутерброды, – предложил Мэддокс Хеллер, мягко отводя Амелию от Майкла. И обратился к Траску: – Вы тоже можете нам помочь – разложите лед по стаканам.
Через несколько секунд в гостиной остались только Майкл и Чарли. Она отважилась улыбнуться, но он не улыбнулся в ответ. Он подошел к ней, взял ее за руку, привел в гостевую спальню, заключил в объятия и нашел ее губы своими. Застигнутая врасплох, она крепко прижалась к нему.
Как будто внутри что-то щелкнуло, Чарли вдруг освободилась от оков. Она поняла, что наконец может стать той, кем она всегда хотела быть. Она свободно, без страха и стыда, может принять то, чего больше всего хотела. А хотела она – любить и быть любимой.
Его губы медленно, нарочито медленно скользили к вырезу блузки, в котором виднелась ложбинка между грудями.
