Садясь в машину, Лев поглядел на часы. Время приближалось к часу ночи.
– Да, пожалуй, в СИЗО нам и правда являться поздно, – произнес он. – Это будет какое-то издевательство – и над задержанными, и над охраной.
– А я что тебе говорил? – заметил Крячко. – Ты вспомни, что мы сегодня успели сделать, где успели побывать! А тебе все мало!
– Да, мне все мало, – усмехнулся Лев. – Такой уж характер, ничего не поделаешь. Но ты прикинь, сколько нам на завтра всего осталось. Допросы этих двоих, да еще их сослуживцев допросить надо. И я все еще надеюсь, что ДПС сумеет задержать резвого Игоря Сухорукова. Тогда и его нужно будет допрашивать.
– Да, и пора переключаться на другого помощника – на того парня, которого упоминал Метелкин, – подхватил Крячко. – Как там его фамилия?
– Кирилл Баранов его зовут, – прочитал в блокноте Гуров. – Трудится помощником у банкира Александра Кровякова. Да, Барановым нужно заняться как можно скорее. Мы сунули палку в осиное гнездо. И теперь рассерженные осы или постараются скрыться, или все скопом кинутся на нас…
Глава 20
Ложась спать, Гуров отключил оба имевшихся у него телефона.
– И тебе советую то же самое сделать, – сказал он Крячко, когда они прощались в коридоре, желали друг другу спокойной ночи. – Ты был прав, когда говорил, что завтра, точнее, уже сегодня нас ожидает тяжелый день. А значит, надо хорошенько выспаться. И я не хочу, чтобы меня ночью беспокоили, что бы ни случилось. Пусть Сухорукова на трассе поймают, пусть Курицына среди ночи совесть замучает, и он начнет требовать к себе Гурова, чтобы рассказать, как убивал девушек – я не хочу, чтобы меня будили. Подождут до утра, ничего с ними не случится.
Утром, включив телефоны, он узнал, насколько был прав. Оказалось, что начиная с трех часов ночи его несколько раз пытались «достать» руководители местного ГИБДД. Ведь генерал Соколов еще вечером дал им строгое указание: как только будут новости относительно сбежавшего Сухорукова, тут же доложить Гурову. А новость была, и хорошая новость: в половине третьего на посту ДПС на границе соседней Пензенской области полиция задержала «Весту» Сухорукова. Владелец принял меры, чтобы машина осталась неузнанной, – заменил номера. Однако дежурный инспектор проявил бдительность. Он заметил нервозность водителя и сличил номера в техпаспорте с теми, что висели на капоте машины. Сухоруков, когда его разоблачили, снова попытался сбежать, но на этот раз удача от него отвернулась – его поймали и к утру вернули в Шатровск. Теперь он находился в том же СИЗО, где уже обитали его бывшие коллеги Тарасов и Курицын.
Все это Гуров узнал, позвонив по одному из телефонов, с которых его безуспешно пытались разбудить ночью.
– Вот и хорошо, что не дозвонились, – сказал он капитану ГИБДД, который сообщил ему эту новость. – Слишком радостное известие, у меня бы от такой вести ночью родимчик сделался бы. А сейчас эта новость в самый раз. Вот позавтракаю – и поеду повидаюсь с нашим беглецом. А если серьезно – спасибо, капитан, за хорошую работу.
Когда Крячко, по обыкновению, принес в номер хлеб и колбасу, Лев предложил ему не только кофе, но и хорошее известие с пензенской трассы.
– Отличная новость для начала дня! – заключил Стас, раскладывая нарезанную колбасу на хлеб. – Теперь мы с тобой можем прямо после завтрака отправиться в СИЗО и приступить к допросу всей троицы.
– Нет, я думаю, мы поступим иначе, – возразил Гуров. – Чтобы одолеть опытного противника, надо хорошенько вооружиться. А наше оружие пока не готово.
– Что ты имеешь в виду?
– Доказательства, Стас, вещественные доказательства. Не знаю, что нашел Плещеев при обыске у Тарасова, а мы с тобой располагаем кое-какой доказательной базой. На Сухорукова у нас есть химикаты и шприцы, а на Курицына – украшения и оружие из-под мойки. Но все это нужно провести через экспертизу. Что за химикаты хранились в гараже? Проходит ли по нашей картотеке «ствол», найденный под мойкой? И самая важная, самая страшная улика – украшения. Нужно показать их родственникам и подругам погибших девушек, может быть, они их опознают. Если уверенно опознают – обвинение против Курицына, можно считать, готово. Он тоже это понимает, я думаю, и в таком случае начнет давать показания. Поэтому давай поступим так. Мы сегодня разделимся. Ты узнай адреса, где живут родители Востоковой и Ярцевой, и съезди, покажи им украшения. А я отправлюсь к криминалистам. Если результаты по химикатам из гаража будут готовы, поеду в СИЗО и допрошу Сухорукова. Надеюсь, к полудню ты вернешься, и тогда мы вместе допросим Курицына.
– А как же Баранов, помощник банкира Кровякова? – спросил Крячко.
– Его оставим на вечер, – ответил Гуров.
Так и поступили. Крячко принялся звонить в управление, узнавать адреса родителей погибших девушек. Выяснилось, что родители Ярцевой живут в самом Шатровске, а вот Востокова приехала из районного центра Крапивино. До него было более ста километров.
– Что для тебя сто километров? – заметил на это Гуров. – За час доедешь. Я бы на твоем месте начал именно оттуда. Ярцевы от нас никуда не денутся. Кстати, подбросишь меня до криминалистов.
– Вот-вот, еще и личным водителем у тебя поработать… – проворчал Стас. Но возражать, конечно, не стал. Он был готов везти своего друга Льва куда угодно.
Так что уже через полчаса Гуров вошел в маленькое неприметное здание в центре города, в котором размещались все экспертные службы управления. Здесь он познакомился с начальником криминалистической лаборатории Евгением Макарыгиным. А тот отвел его в химический отдел, которым командовал Моисей Соломонович Сотник.
– Ага, вот, значит, какой вы, Лев Иванович! – воскликнул Сотник, когда Гуров вошел в его лабораторию. – Много слышал о вас, а теперь вот довелось и лично познакомиться. Очень приятно, очень приятно…
– Скажите, вы уже сделали анализы веществ, которые мы изъяли вчера в гараже Евгения Курицына? – спросил Лев.
– А как же! Конечно, сделал! И получил очень интересные результаты. Вот вам, пожалуйста, мое заключение. – И заведующий химическим отделом вручил полковнику документ. Тот вначале бегло его проглядел, причем в одном месте воскликнул: «Ага!», потом стал читать более внимательно, а, дочитав, сказал:
– Значит, в одном флаконе находилось сильнейшее успокаивающее, галоперидол, а в другом чистый яд, фенол?
– Совершенно верно, – кивнул Сотник. – Ваш охранник располагал на выбор двумя вариантами: либо он мог убить свою жертву быстро, почти мгновенно, введя ей фенол, либо мог погрузить ее в сон, дав ей чрезмерную дозу успокаивающего.
– Спасибо, Моисей Соломонович, вы мне очень помогли! – искренне поблагодарил Гуров. – Теперь меня интересует одежда, изъятая во время обысков у Курицына и Сухорукова. Вы ее тоже успели проверить?
– Обижаете, Лев Иванович! Вы что же думаете, мы здесь только чай пьем? Конечно, мы проверили все эти штаны и рубашки. И не только привезенные вами. Нам еще добавил работы капитан Плещеев – он привез целый узел одежды из квартиры некоего гражданина Тарасова.
