– Шерри, прости меня! Меньше всего на свете я хочу, чтобы ты плакала. Да, ты права. Абсолютно права, – поспешил согласиться с ней Лорен. – Ты действительно сказала мне тогда, чтобы я ушел, но, как видишь, я не послушался. Так что вся вина лежит исключительно на мне, и ты ни в чем не виновата.
– Скажи, где мне взять силы, чтобы снова сказать тебе «прощай»? – Изабелла разрыдалась, и Лорен тотчас же обнял ее.
– Ну, так и не говори мне этого. Скажи, что ты хочешь, чтобы я остался. И я останусь.
– Я…
Лорен наклонил голову и стал целовать ее в шею. Его прикосновения были так нежны и мимолетны, словно бабочка касалась ее своим легким крылом. Изабелла издала протяжный стон.
– Пожалуйста, пожалуйста… Умоляю тебя! Не усложняй все еще больше.
– Изабелла, перестань изводить себя. Давай будем вместе, пока у нас есть такой шанс. Я люблю тебя, шерри, очень люблю. – Он прошелся пальцами по ее лицу, нежно касаясь каждой черточки.
Она схватила его руку и крепко сжала в своей.
– Если бы ты только знал, как я тосковала по тебе, – проговорила она, всхлипывая.
– А я по тебе. – Он придвинулся к ней еще ближе и поцеловал ее в губы.
И в ту же минуту Изабелла почувствовала, что все барьеры рухнули, что у нее нет больше сил сопротивляться.
– Шерри, – возбужденно пробормотал он, отрываясь от ее уст. – Позволь мне перенести тебя в кровать. Я соглашусь на самую малость – просто полежать рядом, подержать тебя в своих объятиях.
Не дожидаясь ответа, он схватил ее на руки и понес в спальню, а там осторожно положил на постель.
Изабелла уже мысленно приготовилась к леденящему акту насилия, которые постоянно учинял над ней Густаво. Ничего подобного! Вместо того чтобы наброситься на нее с остервенением изголодавшегося зверя, Лорен просто лег рядом и обвил ее руками. Потом снова принялся целовать, нежно скользя пальцами через материю платья по контурам груди, по талии, по бедрам, пока она уже сама не могла думать ни о чем ином, как о его обнаженном теле, лежащем на ней.
– Позволь мне раздеть тебя, – прошептал он ей на ухо. – Ты хочешь этого?
Изабелла с готовностью подставила свою спину, чтобы он расстегнул платье. Лорен расстегивал медленно, пуговичку за пуговичкой, нежно целую каждый новый клочок обнаженного тела. Потом высвободил ее руки из рукавов платья и принялся за бюстгальтер. Но вот и он полетел на пол следом за платьем. Лорен перевернул ее на спину, притянул к себе и внимательно посмотрел на нее.
– Ты так прекрасна, – прошептал он, чувствуя, как она вся изгибается под его телом, как жаждет его прикосновений и ласк. Вот он осторожно поцеловал ее соски, и из ее груди вырвался сладостный стон.
Потом рука его медленно двинулась вниз, погладила ее плоский, совершенной формы живот. Еще один взгляд, умоляющий разрешить ему двинуться дальше. И она, тоже взглядом, позволила. Тогда Лорен начал медленно снимать с нее чулки вместе с подвязками. И каждое новое прикосновение его пальцев к обнаженному телу было подобно электрическому разряду. Изабелла почувствовала, как в ней нарастает желание, страстное, непреодолимое. И вот она лежит перед ним совершенно нагая.
Тяжело дыша, Лорен все еще медлит, обозревая ее тело.
– Прости, но как бы я хотел начать ваять твой образ прямо сейчас.
– Нет, я…
Лорен закрыл ей рот поцелуем.
– Прости, что слегка подшучиваю над тобой, моя прекрасная Изабелла. Потому что больше всего на свете мне в эту минуту хочется заняться с тобой любовью.
В мгновение ока Лорен скинул с себя всю одежду. Изабелла украдкой бросила стеснительный взгляд на его красивую фигуру. Красив, словно бог, подумала она. Вот он лег на нее сверху и, убедившись, что она готова к соитию, вошел в нее. Ее тело приняло его в себя с радостью и наслаждением. То был настоящий экстаз, и впервые в жизни Изабелла поняла: так вот о каком наслаждении рассказывала ей в свое время мать.
* * *
Потом какое-то время они просто лежали в объятиях друг друга, блаженно наслаждаясь близостью. У Изабеллы вдруг возникло страстное желание прикоснуться к Лорену, изучить каждый сантиметр его тела, на ощупь прочувствовать всю его плоть. Она и сама снова с готовностью отдалась его ласкам.
Через какое-то время Лорен задремал, а Изабелла, лежа рядом, думала о том, как разительно отличается все то, что она только что испытала, от тех ужасов, что регулярно учиняет над ней Густаво. Как может быть, размышляла она, боясь пошевелиться, чтобы не разбудить Лорена, что, по сути, один и тот же половой акт вызывал в ней, в ее голове, в ее теле, такие совершенно разные эмоции и переживания.
Со всей очевидностью вдруг стало понятно, что Лорен был абсолютно прав, когда предупреждал, что ей нельзя выходить замуж за Густаво. Но она его тогда не послушала. А ведь она не любит своего мужа и никогда не полюбит так, как он любит ее.
То физическое отвращение, которое она к нему чувствует… Разве он виноват? Ведь в сущности, Густаво – неплохой человек, он не тиран. Он заботливый и любящий муж. А свою любовь к ней он проявляет лишь одним-единственным доступным ему способом… Так, как он это сам понимает.
– О чем задумалась?
Лорен проснулся и теперь смотрел на нее пристальным взглядом.
– Вот лежу и думаю о Густаво.
– Пожалуйста, не надо, Изабелла. Ничего путного из твоих размышлений не получится.
– Нет, ты меня не понимаешь, – тяжело вздохнула она и слегка отстранилась от Лорена, откатываясь на свою половину кровати. Почувствовала его руку на своем бедре, потом он погладил ложбинку на спине и снова привлек к себе так, что контуры их тел слились в единое целое.
– Знаю, дорогая, знаю… Все это ужасно, ужасно и еще раз ужасно. Мы оба должны максимально постараться, чтобы защитить твоего мужа от всяческих неприятностей.
Но вот его рука стала гладить ее грудь, Изабелла издала еще один сладостный стон и с готовностью прижалась к нему. В ту же самую минуту, как Лорен снова стал заниматься с ней любовью, мысли о муже были немедленно выброшены вон из головы. Изабеллу снова накрыла волна удовольствия, которого она никогда ранее не испытывала.
После она тоже немного вздремнула, чувствуя себя абсолютно удовлетворенной, но быстро проснулась и взглянула на часы.
– Бог мой! Мне пора бежать, – воскликнула она в панике, спрыгивая с кровати. – Наш водитель будет ждать меня возле ателье мадам Дюшан.
Она быстро собрала в охапку всю свою одежду: часть вещей валялась на полу, другая – затерялась среди измятых простыней.
– Когда я увижу тебя снова? – спросил Лорен.
– Только не завтра. Мне нужно появиться в церкви, где занимаются изготовлением мозаики для покрытия статуи Христа. Может, в понедельник? – нерешительно бросила она, на ходу причесывая волосы и пришпиливая шляпку.
