– Но я не перестаю каждый день думать о своем сыне. Где он? Что с ним? Счастлив ли он? Любят ли его приемные родители? Иногда я вижу во сне, как он зовет меня. Хотя и знаю, что мне его ни за что не отыскать…
– Я вас прекрасно понимаю, но хочу еще раз напомнить, дорогая Майя, что вы сами тоже приемный ребенок. И что, вы много страдали из-за того, что ваш отец вам не родной? – спросил у меня Флориано.
– Совсем не страдала. Но я ведь не знала другой жизни.
– Вот именно! Вы только что сами ответили на все свои вопросы. Помнится, вы мне однажды сказали, не важно, кто воспитывает ребенка. Главное – чтобы его любили. Это же верно и применительно к вашему сыну, где бы он сейчас ни находился. Готов побиться об заклад, что в вашей невеселой истории основная страдалица – это вы сами. А сейчас, думаю, нам самое время сделать по глотку бренди. – Флориано разомкнул свои объятия, поднялся с дивана и подошел к узкой полке. Снял с нее бутылку. – Составите мне компанию? – спросил он у меня, наливая себе бренди на дно стакана.
– Нет, спасибо, – отказалась я.
Флориано принялся расхаживать по террасе, снова закурил, потом подошел к краю террасы и уставился в темноту. Чувствуя собственную беспомощность, я поплелась за ним следом, словно инстинктивно стремясь под его защиту.
– Вам не кажется, – начал он, медленно подбирая слова, когда я подошла ближе и встала рядом с ним, – что все наши с вами изыскания, все эти копания в прошлом вашей семьи заставили вас с новой силой начать думать о своем сыне, заново испытать всю ту боль, что вы пережили когда-то?
– Вы правы, – согласилась я с Флориано. – Но, с другой стороны, отец сам дал возможность всем приемным дочерям узнать при желании о своем происхождении. А разве у моего ребенка не должно быть такой возможности?
– Во всяком случае, он должен иметь право выбора, если пожелает предпринять какие-то шаги в этом направлении, – несколько скорректировал мои последние слова Флориано. – Вы, помнится, рассказывали мне, что поначалу отнеслись крайне сдержанно к идее покопаться в собственном прошлом. Но есть одно существенное «но». Вы изначально знали, что вы не родная, а приемная дочь. Вполне возможно, вашему сыну такой информации никто не сообщал. Скорее всего, он даже не знает, что не является родным сыном.
– Хоть бы мне один-единственный разок увидеть его собственными глазами, узнать, что он в порядке, что он счастлив… что ему ничто не угрожает…
– Понимаю вас. Но подумайте и о нем. Насколько это хорошо и желательно уже для самого ребенка? – промолвил он тихо и тут же добавил, переключившись на день сегодняшний: – Между прочим, уже второй час ночи. А мне нужно завтра с самого раннего утра быть в форме ради той маленькой сеньориты, что спит внизу.
– Конечно-конечно! – Я поспешно отошла от Флориано и взяла со стола свою сумочку. – Уже ухожу.
– Знаете, Майя, я хотел предложить вам остаться и переночевать здесь. Не думаю, что вам будет так уж приятно коротать остаток ночи в полном одиночестве.
– Со мной все будет в полном порядке, не волнуйтесь, – ответила я, направляясь к дверям. Неожиданное предложение Флориано вызвало у меня внутреннюю панику.
– Да постойте же! – Флориано издал короткий смешок и схватил меня за руку. – Я вовсе не имел в виду, чтобы вы остались здесь со мной. Вы вполне можете переночевать в комнате Петры. Она как раз отсутствует. Уехала на недельку навестить своих родных в Сальвадоре. Пожалуйста, останьтесь. Иначе я буду волноваться за вас.
– Хорошо, – уступила я, чувствуя, что у меня нет сил спорить. – Спасибо вам.
Флориано задул свечи, выключил свой компьютер, потом мы спустились вниз, и он указал мне на комнату Петры.
– Сообщаю вам, что я поменял постельное белье и все пропылесосил после того, как она уехала. Так что там все вполне пристойно. Ванная комната рядом, по правую сторону. Дамы идут первыми. Доброй ночи, Майя. – Флориано подошел ко мне и запечатлел на лбу легкий поцелуй. – Сладких снов.
Быстрый взмах руки на прощание, и Флориано исчез наверху, а я направилась в ванную. Спустя несколько минут я зашла в комнату Петры. На самодельных полках над письменным столом – учебники по биологии, на туалетном столике – ворох косметики, джинсы, небрежно брошенные на спинку стула. Я сняла с себя спортивную майку и залезла на узенькую кровать. И вдруг подумала: вот и я когда-то была такой же беззаботной студенткой, у которой еще целая жизнь впереди. Словно такое чистое полотно, на котором художнику еще только предстояло нарисовать мой портрет. Да, все было так здорово, пока… пока я не поняла, что беременна.
И с этой мыслью я заснула.
47
Я проснулась от того, что кто-то открыл дверь, и тотчас же поняла, что я в комнате не одна. Я открыла глаза. Так и есть. В ногах стояла Валентина и внимательно разглядывала меня.
– Уже почти десять утра. Мы с папой испекли сдобный пирог. Может, вы нам поможете съесть его?
– С удовольствием, – немедленно согласилась я, все еще приходя в себя после сна. Кажется, я действительно проспала всю ночь беспробудным сном. Валентина обрадованно кивнула головой и выбежала из комнаты. А я кубарем скатилась с кровати и быстро оделась. Уже по дороге на террасу я в полной мере вдохнула в себя вкуснейшие ароматы, витавшие, судя по всему, не только в коридоре, но и во всех остальных комнатах. Запах свежей выпечки моментально напомнил мне такие же знакомые ароматы на кухне Клавдии в Атлантисе. Поднимаясь по лестнице, я услышала веселый щебет Валентины. Отец и дочь сидели за столом и с наслаждением лакомились свежеиспеченным пирогом. Сам пирог круглой формы горделиво возвышался по центру стола.
– Доброе утро, Майя? Как спалось? – спросил у меня Флориано, смахивая салфеткой крошки со рта и придвигая ко мне шаткий деревянный стул.
– Отлично выспалась, – улыбнулась я в ответ. Флориано между тем отрезал мне кусок пирога и покрыл его сверху щедрым слоем масла.
– Кофе? – предложил он.
– О да, пожалуйста, – ответила я, вонзая зубы в еще теплое тесто. – Неужели вы каждое утро уплетаете на завтрак такие вкуснейшие пироги, Валентина? – поинтересовалась я у девочки. – Не то что я! Опостылевшая каша и тост. Никакого сравнения с вашим пиршеством.
– Мы тоже не каждое утро едим пироги, – со вздохом ответила мне малышка. – Только сегодня. Думаю, это папа ради вас так старается, – безмятежно добавила она.
Флориано лишь округлил глаза, услышав последнюю реплику девочки. Хотя мне показалось, что он даже слегка покраснел.
– А мы тут с Валентиной все прикидывали, как и чем вас развлечь в Рио. Решили, что вам не помешает сходить куда-нибудь повеселиться.
– Да, Майя, – перебила его Валентина. – Если мой папочка умрет и переселится на небеса, мне тоже будет очень грустно. И мне тоже захочется, чтобы меня развлекали.
– Скажу по секрету, у нас уже имеется готовый план увеселительных мероприятий, – вставил словечко Флориано.
