Я ничего не ответила. Мне даже думать в эту минуту не хотелось о том, что будет завтра. Наконец Флориано уснул рядом со мной. Я смотрела на него, купающегося в лунном свете, который широкими потоками лился в окно. Потом нежно прошлась пальцами по его щеке.
– Спасибо тебе, – прошептала я. – Спасибо.
48
К превеликому моему изумлению, несмотря на то что последние четырнадцать лет я ни с кем не делила свою кровать, спала я в эту ночь как убитая. Даже не пошевелилась, пока кто-то осторожно не тронул меня за плечо. Открыла глаза и увидела перед собой Флориано. Он уже стоял одетый.
– Я принес тебе кофе. – Он жестом показал на кружку, которую пристроил на прикроватной тумбочке рядом со мной.
– Спасибо, – отозвалась я сонным голосом. – А который сейчас час?
– Половина девятого, Майя. И мне пора в аэропорт. Через три часа мой рейс на Париж.
– А мне надо бежать в гостиницу, успеть переодеться. – Я кубарем скатилась с кровати. – Ровно в десять мне уже нужно быть в монастыре.
Флориано положил руку мне на плечо, приостановив на мгновенье.
– Послушай, Майя, я понятия не имею, каковы твои дальнейшие планы после встречи с сеньорой Беатрис, но хочу повторить еще раз все то, что говорил минувшей ночью. Прилетай в Париж, дорогая. Я буду счастлив. Обещаешь подумать над моим предложением?
– Да, обещаю, – клятвенно заверила я его.
– Хорошо. – Флориано слегка почесал переносицу. По его устам скользнула задумчивая улыбка. – Не хочу никаких преувеличений и ложных ассоциаций, но у меня такое чувство, что тени Изабеллы и Лорена сейчас незримо витают рядом с нами, словно участвуют в нашем с тобой разговоре. Остается лишь надеяться, что у нашего романа будет более счастливая развязка. – Он протянул руку к моему лицу и бережно отбросил со лба прядь волос, а потом наклонился и нежно поцеловал в это место. – До скорого, – проговорил он на французском. – Удачного тебе дня. А сейчас мне действительно пора.
– И тебе счастливого пути, – ответила я, наблюдая за тем, как он направляется к входным дверям.
– Спасибо. Когда будешь уходить, просто захлопни за собой дверь. Петра вернется через пару дней. До свидания, дорогая.
Несколько секунд спустя хлопнула входная дверь. Я тоже быстро оделась и почти бегом устремилась по улицам Ипанемы к себе в гостиницу. С высоко поднятой головой подошла к стойке администратора и затребовала ключ от своего номера, проигнорировав удивленное выражение на лице администраторши, которая, окинув меня взглядом, сразу же отметила мой расхристанный вид. Ну и плевать! Я попросила ее предупредить Педро, чтобы тот был наготове и через двадцать минут отвез меня в монастырь.
Оказавшись у себя в номере, я на скорую руку ополоснулась под душем, хотя какая-то часть моего «я» отчаянно сопротивлялась тому, чтобы окончательно уничтожать запах Флориано на своем теле. Потом торопливо напялила на себя одежки, более приличествующие случаю, и уже через пятнадцать минут снова спустилась вниз. Увидела через окно вестибюля, что Педро уже ждет меня. Я заторопилась к машине. Педро встретил меня улыбкой.
– Как поживаете, сеньорита Деплеси? Не видел вас несколько дней. Мы сейчас в монастырскую больницу, да?
– Да, – подтвердила я правильность маршрута. Машина тронулась с места, а я впервые наконец сосредоточилась на предстоящей встрече, приводя в порядок свои хаотичные мысли.
Яра, заметно нервничая, уже поджидала нас снаружи. Но вот машина остановилась. Я вышла из нее.
– Доброе утро, сеньорита Майя. Спасибо, что приехали.
– Спасибо вам, что устроили мне эту встречу.
– Если честно, моей заслуги в том нет. Сеньора Беатрис сама, безо всяких подсказок с моей стороны, попросила связаться с вами. Она прекрасно понимает, что время ее уже на исходе. Вы готовы? – Я заметила сочувствие в глазах Яры.
Я кивнула, и она повела меня широкими полутемными коридорами в то крыло здания, где располагалась больница. Широко распахнула двойные двери, и мы переступили порог. В нос ударила смесь дезинфицирующих средств с каким-то еще непонятным, но устойчивым запахом, который присутствует во всех лечебных учреждениях.
– Сеньора Беатрис находится здесь. – Яра указала на дверь в конце коридора. – Пойду, взгляну, готова ли она к встрече.
Я присела на скамью, стоявшую у стены. Что бы ни собиралась сейчас сообщить мне сеньора Беатрис, думала я, это меня не сильно заденет. И уж точно не сломит. Прошлое есть прошлое, а я со вчерашнего дня начала наконец задумываться и о собственном будущем.
Но вот отворилась дверь, ведущая в комнату Беатрис, и Яра жестом пригласила меня войти.
– Сеньора Беатрис очень возбуждена сегодня. Она попросила сестру не давать ей обезболивающих, пока она не поговорит с вами. Хочет, чтобы ум ее оставался ясным. В вашем распоряжении где-то час, потом боль может стать слишком нестерпимой.
Яра ввела меня в комнату, большую, светлую, наполненную чистым воздухом, с красивым видом на горы и на море. Кровать Беатрис была типичной койкой больничного образца. А вот все остальное убранство комнаты напоминало обычную спальню.
– Доброе утро, Майя.
Сеньора Беатрис сидела в кресле возле окна. Она приветствовала меня с неожиданной теплотой.
– Спасибо, что пришли. Пожалуйста, присаживайтесь. – Она знаком указала мне на деревянный стул напротив кресла. – Яра, оставь нас пока одних.
– Слушаюсь, сеньора. Если вам что-нибудь вдруг понадобится, нажмите на кнопку. – Яра вышла из комнаты.
Пока хозяйка и служанка обменивались короткими репликами, у меня появилась возможность разглядеть свою собеседницу получше. После всего того, что Яра рассказала мне о сеньоре Беатрис, я вдруг увидела ее в совершенно новом свете. Конечно, чисто внешне она мало походила на Изабеллу, свою мать. Более светлые, европейские черты лица, вне всякого сомнения, делали ее похожей на отца. Впервые я обратила внимание и на ее зеленые глаза, по-прежнему живые и кажущиеся такими огромными на изможденном, исхудалом лице.
– Во-первых, Майя, хочу попросить у вас прощения. Увидев вас впервые, похожую как две капли воды на мою мать, я испытала самый настоящий шок. Конечно, эта цепочка с кулоном, которая была у вас тогда на шее… Я, как и Яра, сразу же узнала ее. Это украшение мне оставила моя мать, а я, в свою очередь, подарила его дочери на восемнадцатилетие. – Внезапно глаза старой женщины затуманились, то ли от приступа боли, то ли от переизбытка чувств. Трудно было определить на глаз. – Прости меня, Майя, но мне потребовалось некоторое время, чтобы решить, как наилучшим образом отреагировать на твое неожиданное появление, так близко совпавшее по времени с моим… уходом.
– Сеньора Беатрис, я снова повторяю, я разыскивала вас не ради денег, или наследства, или…
Трясущейся рукой Беатрис велела мне замолчать.
