По красивому бульвару, раскинувшемуся внизу, неспешно фланировали парижанки, многие под руку со своими кавалерами. Все элегантно одеты, по самой последней моде, которую продиктовал дом Шанель, пропагандирующий в последнее время такой мальчиковый стиль: максимальная простота кроя, юбки до колена, никаких излишеств в аксессуарах. Как же далека была эта мода от тех нарядов с обязательным жестким корсетом, к которым Изабелла была приучена у себя в Рио.
Она вздохнула и распустила свои роскошные волосы, собранные в тяжелый узел на затылке. А что, если она тоже сделает себе модную короткую стрижку под мальчика, вдруг мелькнуло в голове. Отец наверняка тут же откажется от нее. Ведь он постоянно твердил, что прекрасные волосы – это то, что венчает ее красоту. Но она же здесь, за тысячи миль от родного дома, впервые в жизни вырвалась на волю из его железных рук.
По спине пробежал холодок радостного возбуждения, Изабелла повернула голову влево, туда, где искрилась в огнях Сена, главная водная магистраль Парижа. А чуть дальше возвышался знаменитый Левый берег, на улочках которого, главным образом вокруг Монпарнаса и Монмартра, селилась богема: начинающие художники, артисты, писатели, модели, позирующие Пикассо полностью обнаженными. Или тот же поэт Жан Кокто, известный своей разгульной жизнью. Сплетни о том, что он наркоман и постоянно злоупотребляет опиумом, докатились даже до светских колонок Рио.
Из уроков по истории живописи Изабелла знала, что на Левом берегу нашли себе прибежище такие художники прошлого, как Моне, Дега, Сезанн. Но время импрессионистов уже ушло, сейчас в мире искусства правят бал гораздо более смелые и решительные молодые люди, именующие себя сюрреалистами. В здешнем фешенебельном ресторане «Клозери де Лила» отметились многие известные писатели. Сам Скотт Фицджеральд со своей красавицей женой Зельдой был его завсегдатаем. Их, потягивающими абсент в компании своих знаменитых богемных приятелей, даже запечатлели досужие фоторепортеры. Словом, все эти люди, по разумению Изабеллы, прожигали жизнь напропалую, целыми днями пили, а ночами танцевали до утра.
– Ложись в кровать, Изабелла. Я устала с дороги, – оторвала ее от мыслей о Париже Мария Элиза, входя в спальню. – И, пожалуйста, закрой окно. Здесь и так зверская холодина.
– Сейчас-сейчас! – Изабелла торопливо опустила оконную раму вниз и направилась в ванную, чтобы переодеться в ночную сорочку.
Через десять минут она улеглась в свою кровать: две одинаковые односпальные кровати, сдвинутые вместе.
– Боже, как же в этом Париже холодно! – снова пожаловалась Мария Элиза, натягивая одеяло до самого подбородка. Судя по всему, ее сотрясал озноб. – Ты так не считаешь? – обратилась она к лежащей рядом Изабелле.
– А по-моему, нормально, – откликнулась та и потянулась к прикроватной тумбочке, чтобы отключить ночник. – Спокойной ночи, Мария Элиза. Сладких тебе снов.
Лежа в темноте, Изабелла снова предалась мечтам о Париже. Радостное предвкушение от будущей встречи с этим прекрасным городом не покидало ее. Толпы нарядных людей на улицах, весь стиль здешней жизни, так не похожий на ее собственную жизнь, мысли обо всем этом не только будоражили, но и странным образом согревали. Ей действительно было очень тепло.
* * *
На следующее утро Изабелла проснулась рано. Тут же поднялась с постели и оделась. К восьми часам она уже была вполне готова к тому, чтобы покинуть отель и самостоятельно прогуляться по близлежащим парижским улицам. Ей не терпелось вдохнуть в себя удивительную атмосферу этого города. Из всей семьи да Силва Коста за завтраком в столовой она обнаружила лишь одного сеньора да Силва Коста.
– Доброе утро, Изабелла, – поздоровался он с ней, не выпуская из руки авторучки. Он отхлебнул кофе из чашки. – Как здоровье? Как настроение?
– Все прекрасно. Я вас не потревожила?
– Совсем нет. Я даже рад, что у меня появилась компания. Ведь я приготовился завтракать в полном одиночестве. Жена пожаловалась, что всю ночь не сомкнула глаз от холода.
– К сожалению, и ваша дочь тоже, – сказала Изабелла. – Она даже попросила горничную, чтобы завтрак ей подали в постель. Говорит, что она уже успела подцепить простуду.
– Что ж, рад заметить, что, глядя на вас, можно смело утверждать, что сия беда вас миновала, – отозвался сеньор да Силва Коста.
– Я бы все равно сегодня утром поднялась с постели, даже если бы у меня случилась пневмония, – ответила Изабелла, пока служанка наливала ей кофе. – Да и вообще, как можно болеть в Париже? – добавила Изабелла и взяла из корзинки с хлебом, стоявшей по центру стола, свежую выпечку в необычной форме рогалика.
– Это – круассан, – пояснил сеньор да Силва Коста, заметив, что Изабелла принялась внимательно разглядывать булочку. – Теплые, они просто восхитительны на вкус. Внутри начинка из фруктового конфитюра. Я тоже очень люблю этот город. Но, к сожалению, на сей раз у меня практически не будет свободного времени, чтобы просто прогуляться по Парижу. Слишком много деловых встреч запланировано на ближайшие дни.
– В том числе, и со скульпторами?
– Да, и с ними тоже. Я изрядно волнуюсь в преддверье этих встреч. А еще мне предстоит отдельное совещание со специалистом по армированному бетону. Звучит не очень романтично, но для меня этот современный строительный материал – ключ к успеху всего нашего мероприятия.
– А вы бывали на Монпарнасе? – спросила у него Изабелла, откусив кусочек круассана и мгновенно почувствовав его приятный вкус.
– Да, но давным-давно. Я посещал Монпарнас еще совсем молодым человеком, когда совершал свое образовательное путешествие по Европе. А вас, как я посмотрю, тоже манит к себе Левый берег… с его весьма необычными обитателями, не так ли?
В глазах архитектора заплясали веселые смешинки.
– Да. То есть я хочу сказать, – тут же поправила себя Изабелла, – что там родились и живут многие величайшие художники нашего времени. Например, я очень люблю Пикассо.
– Так вы поклонница кубизма?
– Нет. Я даже не знаток этого направления. Мне просто нравится разглядывать великие произведения искусства, – честно призналась Изабелла. – В Рио я брала уроки по истории искусства и с тех пор интересуюсь не только самими картинами, но и творчеством художников, которые эти картины создавали.
– Теперь понятно, почему вас так тянет в квартал, где издавна селится богема. Но заранее предупреждаю, сеньорита Изабелла, дух декаданса там очень силен, особенно в сопоставлении с Рио.
– Думаю, что не только в сопоставлении с Рио. Такого больше нигде в мире не увидишь, – согласилась с ним Изабелла. – Все эти люди живут совсем иначе, чем мы. Выдвигают какие-то новые идеи… Словом, толкают мир вперед…
– Все так. А с другой стороны, если бы я решил подпитаться художественными идеями Пикассо, работая над памятником Христу, то, боюсь, у меня бы возникли серьезные проблемы. – Архитектор издал короткий смешок. – К сожалению, мои поиски идеала не приведут меня на Монпарнас. Не хочу показаться грубым, но – увы! – вынужден вас покинуть. Мне уже пора уходить. Через полчаса у меня запланирована первая встреча.
