«Помните, разведчики и диверсанты — это единственные люди в армейских рядах, которые всю войну провели, как говорится, лицом к лицу с врагом и со смертью. В буквальном смысле… Любой фильм ужасов покажется вам лирической комедией после честного рассказа войскового разведчика о том, что ему пришлось увидеть и испытать в разведке. Нам ведь часто приходилось немцев не из автоматов убивать, а резать ножами, душить руками… Сами вдумайтесь, что стоит за фразой «я снял часового» или «мы бесшумно обезвредили охрану»… Спросите разведчиков, какие кошмары им снятся до сих пор по ночам».
По словам друзей и родственников Конона Трофимовича, этот общительный человек был крайне скуп на воспоминания о пережитом в лихую годину войны. Возможно, не хотел бередить нанесенные ему фронтом душевные раны…
Как впоследствии признавался сам Конон Молодый в изданной по материалам бесед с ним книге «Моя профессия — разведчик»: «Я был в том самом первом звене армейской разведки, которое действует непосредственно на передовой. Взять «языка», разведать расположение огневых точек — такие задания ставились перед бойцами подразделения, в котором я служил… Сначала рядовым, потом офицером. Закончил войну в должности помощника начштаба… О характере заданий, которые нам поручали, можно судить по тому, что из трехсот человек, которые начали войну со мной, завершили ее лишь семнадцать. В том числе и я…» И здесь же припомнил конкретный случай из своей фронтовой биографии: «Однажды вдвоем с товарищем ушли мы в разведку. Впрочем, не ушли — уползли. Нам не повезло: на ничейной земле немцы засекли нас. Белой пустыней лежали снега, тихо мерцали, холодно искрились под бледной, будто напуганной бесконечным грохотом войны, луной. Вспыхивали и гасли, распахивая небо, ракеты. Ударила автоматная очередь — пули легли чуть сбоку от нас. Мы повалились, зарылись в сугроб. Мороз был такой — звезды, казалось, трещали. Так мы пролежали часа два, а может, и меньше — время казалось бесконечным.
— Всё, пошли дальше, — тихо сказал товарищ.
— Лежи. Рано.
— Забыли про нас фрицы. Или решили, что прихлопнули.
— Лежи, — попросил я.
Товарищ не послушался. Приподнялся на мгновение. Очередь прошила ему грудь…»
В другой раз Молодый с сослуживцами ехал в крытом брезентом кузове грузового «студера», когда неожиданно налетевший немецкий истребитель буквально изрешетил из пулеметов машину, убив и ранив большинство бывших в ней солдат. Что касается Молодого, то он не получил ни царапины…
Летом 1943 года началась наступательная операция Красной армии на Смоленщине. Вот выписка из боевого приказа, датированного началом августа: «275-я стрелковая дивизия с 256-й танковой бригадой… прорывает оборону противника на участке безымянная высота 1,5 км западнее Жеребцово, Теленково. Поддерживает 644-й ПАП».
Конон Молодый со своими однополчанами принимал непосредственное участие в этом сражении, которое завершилось освобождением от немецко-фашистских захватчиков Смоленска и многих других близлежащих городов и сел. Приказом № 25 от 25 сентября 1943 года 644-й пушечный артиллерийский полк полковника Кривошапова получил почетное наименование «Смоленского». Позже он вошел в состав 31-й армии, с которой воевал до конца войны. В феврале — марте 1944 года он участвовал в Витебской операции. В составе 3-го Белорусского фронта сражался в Белорусской и Гумбинненской наступательных операциях.
Конон Молодый к тому времени уже надел офицерские погоны — стал младшим лейтенантом.
В мае 1944 года 644-й ПАП был преобразован в 140-ю армейскую пушечную артиллерийскую бригаду (ПАБ), которая практически сразу же отличилась в боях. Она, в частности, принимала участие в освобождении Витебска. 26 июня 1944 года войска 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов в ходе проведенной на первом этапе операции «Багратион» Витебско-Оршанской (23–28 июня 1944 года) наступательной операции выбили фашистов из города. Всем частям, участвовавшим в освобождении Витебска, Верховным главнокомандующим была объявлена благодарность. В их честь 26 июня 1944 года в Москве был дан артиллерийский салют двадцатью залпами из 224 орудий. Помимо непосредственно военнослужащих орденами были награждены и наиболее отличившиеся воинские части. Среди удостоенных ордена Красного Знамени была и 140-я Смоленская армейская пушечная артиллерийская бригада, в которой служил Конон Молодый. Впоследствии она сыграла важную роль в ликвидации минского «котла», осуществленной в период с 5 по 13 июля 1944 года.
В последние дни лета 1944 года войска 3-го Белорусского фронта и в их составе 31-я армия, а с ней и 140-я армейская ПАБ вышли к границам Восточной Пруссии. Начались упорные, кровопролитные бои, которые шли уже на вражеской территории. Фашисты сопротивлялись отчаянно.
Бригада участвовала в Восточно-Прусской наступательной операции. Вспоминая рассказы отца о том периоде, Трофим Кононович писал:
«Никак наши не могли взять Кёнигсберг. Нужен был хороший «язык», а у разведчиков — ноль. И наткнулись они на какое-то странное место: ворота, въезжают автомобили и словно под землю проваливаются. Причем днем машины все больше обшарпанные, вечерами — «мерседесы», «опели». Подобрались разведчики поближе, разузнали. Оказалось, что в подземном бункере разместили немцы публичный дом. Утром туда отправлялись солдаты, вечером — уже офицеры. Наши их накрыли, захватили кучу офицеров…»
Идея «свинтить» разомлевших вояк принадлежала Ко-нону Молодому. Он со своими подчиненными воплотил ее в жизнь без потерь со своей стороны. За что и получил один из своих орденов — Отечественной войны I степени.
В разведку шли добровольно, причем принимали любого, был бы сильным, ловким, смелым и решительным. Если в первые годы войны отбирали лучших из лучших, то ближе к ее концу, когда многие из прежних выбыли из строя, никто уже особенно не рвался воевать в разведке. И оттого ей катастрофически не хватало кадров. Вот и принимали туда даже добровольцев из числа бойцов штрафных рот и батальонов. Судимость с них при этом снималась. Но и из них шли в разведку только самые отчаянные…
В начале апреля 1945 года, понеся тяжелые потери, бригада была отведена на переформирование, пополнение личным составом и техникой, после чего приняла участие в наступательных боях на территории Германии и непосредственно в штурме Берлина. Конон Молодый имел удовольствие лично видеть горящий рейхстаг и даже оставить на нем автограф.
В конце войны приданная вместе с 31-й армией 1-му Украинскому фронту 140-я бригада участвовала в Пражской наступательной операции.
В первые дни после Победы
В 1966 году, незадолго до очередной годовщины Победы советского народа в Великой Отечественной войне, Конон Трофимович рассказывал:
«В годы войны фронтовикам казалось, что многие боевые эпизоды никогда не исчезнут из их памяти. Но это оказалось не так. И после войны наша жизнь была наполнена яркими событиями, и постепенно мы стали все реже воскрешать в своей памяти годы, проведенные на фронте.
Приближающаяся годовщина нашей исторической победы невольно заставляет всех нас, и особенно бывших фронтовиков, вспомнить о войне.
