— Бруну?
— Да, он. И оказался совершенно прав. Ведь свою записную книжку я нашёл в столе вашего мужа.
Глава 9
«Бруну Майя перестарался!» Марта ехала к Бруну, обуреваемая мучительными подозрениями.
Утром Сезар рассказал ей о событиях минувшего дня, о том, как Клементину заявился в кабинет вместе с Александром, устроил скандал, обвиняя его и во взрыве, и в попытке свалить вину на него, Клементину.
Сезар выглядел растерянным и встревоженным. Больше всего мучило мужа то, что дети – Александр и Энрики — готовы считать его преступником.
— И даже ты, Марта, моя жена, не доверяешь мне. Я чувствую себя изгоем в собственной семье. Мне нигде нет доверия. Если так будет продолжаться дальше, то скоро ко мне пришлют детектива, который начнёт копаться в моём прошлом, искать какую-нибудь зацепку, чтобы обвинить меня во всех смертных грехах.
Слова Сезара о детективе заставили Марту напрячься: детектив, нанятый ею, уже собирал информацию о прошлом Сезара, и не только Сезара. Появление Жайму Пашеку, тщательно скрываемое от неё Сезаром, породило множество мыслей в её голове. Однако прежде чем давать им волю, их нужно было проверить.
Но сейчас она видела перед собой несчастного, убитого горем мужа, и ей искренне, по-человечески было жаль его. Эта жалость и погнала её к Кларе — Марта надеялась убедить и её, и Клементину отказаться от обвинений. Клару же убеждать было не в чем, она и сама понимала, насколько безрассудно и необдуманно поступает Жозе. Но вот сам да Силву был непоколебим в своей убеждённости. Теперь Марта поняла, кто стоит за его спиной и управляет им. Бруну Майя — вечный оппонент и недруг Сезара.
Она застала Бруну дома и без предисловий попросила честно рассказать ей обо всём, что связывало его с Сезаром. Она хотела знать истоки ненависти, которая двигала Бруну.
— Двадцать лет я живу мыслью об отмщении. Я ненавижу Сезара Толедо, потому что считаю его виновным в гибели дочери и скорой смерти жены.
Он рассказал ей о том, как искал повод, чтобы сблизиться с их семьёй. Гильерми и Анжела помогли ему в этом, сами того не желая.
— А потом я полюбил тебя. И сейчас люблю, Марта...
— Любишь меня и думаешь о мести Сезару? — Презрение сквозило в голосе Марты. — Ты его настолько ненавидишь, что становишься безумным. Теперь мне кажется, что это ты взорвал Центр, чтобы отомстить Сезару. Отчего же нет? Достойная месть, Бруну?
— Я не способен убивать, Марта! И потом, ты забываешь, что я люблю тебя и не хочу причинять тебе боль. Ты ведь многое заставила меня переоценить.
— Но не твоё отношение к Сезару! — Марта поднялась и направилась к двери. — Нам не о чем больше разговаривать.
Она вернулась домой и застала полицейских исполнителей, которые протянули ей постановление об обыске.
— Начинайте, — кивнула Марта и уселась в своё любимое кресло.
Рядом стояла Луиза и глазами, полными ужаса, смотрела на разворошенные ящики, поднятые ковры, снятые со стен картины.
Обыск закончился. Полицейские с извинениями ретировались к двери, провожаемые Луизой.
— Надо всё здесь прибрать. — Марта устало поднялась и направилась в спальню.
— Конечно, конечно, дона Марта. — Луиза подошла к ней и опустила голову. — Я только хотела попросить вас... Мне нужны деньги... Нанять адвоката...
Марта посмотрела на обречённо склонённую голову Луизы и отрезала:
— Я ничего не буду делать для Анжелы, Луиза. Запомни это раз и навсегда!
Марта поднялась к себе и задумалась над собственным поведением. Поразительно, но ей даже не пришло в голову позвонить Сезару и рассказать об обыске. Его наверняка нет в офисе. Обедает где-нибудь с Лейлой. Да и что она ему скажет? Они так отдалились друг от друга, что даже беда не сблизила их.
К вечеру она и сыновья собрались в гостиной. Дети остались ночевать у Селести, к которой относились как к матери. Да она и была им замечательной матерью: ласковой, тёплой, заботливой. Их отсутствие невольно обрадовало Марту: ей хотелось тишины и покоя. Покоя!
Энрики присел рядом, обнял, прижал к плечу и ласково спросил:
— Тяжёлый выдался денёк? — Он налил себе в стакан немного виски. — В офисе также был обыск. И тоже ничего не нашли!
Александр подсел к ним:
— Я был сегодня у комиссара, судя по всему, заявление Клементину рассматриваться не будет — никаких доказательств причастности отца к взрывам, кроме записной книжки Клементину, нет. Более того, усилились подозрения против самого Клементину... — Он замолчал, задумавшись. — Здесь всё равно что-то не так. Я же сам видел в столе у отца эту книжку, видел схемы. Если её подложили, то кто? Анжелы ведь нет!
— Анжелы нет... — Теперь пришла очередь задуматься Энрики. — Сегодня ко мне подходила Одети и интересовалась, навещал ли я Анжелу.
— А у меня Луиза просила денег на адвоката. — Марта встала и прошлась по комнате. — Энрики, неужели у Анжелы нет денег на адвоката? Я не верю!
— Деньги у Анжелы были всегда. Вопрос в том, куда они подевались. — Энрики повернулся к брату. — Александр, а можем ли мы на законных основаниях покопаться в банковских счетах Анжелы?
— Лучше не пытайся. Банки строго хранят тайну вкладов. У нас могут быть крупные неприятности.
Марта посмотрела на часы. Было за полночь. Энрики взял её за руку, помог подняться.
— Ужин у отца затянулся? — Энрики участливо улыбнулся. — Ты из-за этого переживаешь?
— Я переживаю из-за всего. Из-за отца, из-за Бруну, из-за Клементину. Я даже переживаю из-за денег Анжелы.
Марта не спала и слышала, как появился Сезар. Часы показывали половину третьего ночи. Она слышала его крадущиеся шаги, шелест одежды. Он лёг, и до неё донёсся лёгкий запах незнакомых духов.
Идея проверить счета Анжелы всё больше и больше привлекала Энрики. Селести, которой он, конечно же, рассказал о денежных проблемах Анжелы, его поддержала.
— Я думаю, что можно обойтись и без банковских счетов. У неё же должны сохраниться банковские выписки. Анжела вряд ли их выбрасывала.
В очередной раз Энрики поразился простоте и логичности предлагаемого Селести решения.
— Не думаю, чтобы она держала их в кабинете.
Селести хлопнула в ладоши:
— Знаю! Они наверняка в тех ящиках, которые я отвезла из её квартиры в хранилище. Ты ещё не знаешь последней новости! Я, кажется, уговорила дону Марту сдать квартиру Анжелы Леде. На днях Леда должна переехать в свою новую, — Селести заколебалась, — или в свою старую квартиру. А вещи Анжелы я проверю сегодня же.
Энрики всё больше и больше гордился своей невестой. Потрясающая любовница, прекрасная мать, добрая подруга. Умна, выдержанна, спокойна. Он невольно позавидовал сам себе.
