— А впрочем, вас больше никто не услышит, — сообщил он, подтверждая мои подозрения насчёт звукоизоляции. — Хочу напомнить, что я ваш супруг и имею право прикасаться к вам в любое время, когда захочу.
Рывок, и халат сдёрнут с моих плеч до локтей. Ещё один рывок за ворот рубашки и тонкая ткань разошлась двумя половинками, обнажая меня до пупа.
На обнажённую кожу плеч тяжело легли мужские ладони и сжали.
— Предупреждаю последний раз, не испытывайте моё терпение, — жёстко и с угрозой сказали мне.
На меня нахлынули давно забытые чувства беззащитности и безысходности. Мне ясно дали понять, кто в доме хозяин и на чьей стороне сила.
Вдоволь насладившись своим превосходством и видом обнажённой груди, он убрал руки.
— Будьте благоразумны, Анника, — на прощание сказал мне супруг. Окружающая нас сфера исчезла, и он пошёл к себе.
Наверное, девочка восемнадцатилетняя, после такого прессинга судорожно бы куталась в обрывки одежды, давясь от слёз после пережитого унижения.
Но я не девочка.
— Лорд Дарстен, — окликнула его, застав уже у дверей. Он обернулся. Развернулась на пуфе к нему лицом, отчего ещё больше обнажилась, но не сделала даже попытки прикрыться. Какая разница, раз он и так всё прекрасно рассмотрел через отражение в зеркале. — После брачной ночи вы мне стали омерзительны. А после сегодняшнего я вас презираю.
— Какое мне дело до ваших чувств? Мне от вас нужен лишь ребёнок, — холодно бросил он и скрылся за дверью.
Козёл! Но откровенный, и не скрывающий свою сволочную натуру. Сразу сказал, что от меня нужны лишь дети и в первый же день семейной жизни познакомил с любовницей, чтобы не было никаких иллюзий и недопонимания.
Встав с пуфа, я развязала пояс на пеньюаре и сняла его, избавляясь от остатков сорочки. Идти искать новую рубашку не было ни сил, ни желания. Натянула снова пеньюар, погасила везде свет и легла в постель.
Странно, но даже злости на муженька не было. Попытался приструнить жену как умеет. Да, животное парнокопытное, может быть опасное, но с ним хоть всё ясно и определено. Я же с Глебом долго мучилась сомнениями и подозрениями. Всё усугублялось тем, что в декрете я оказалась полностью зависящей от него.
Каждая женщина, у которой есть ребёнок, меня поймёт. А кто воспитывал его без бабушек и дедушек, особенно. Вся жизнь становится подчинена ему и зависит от распорядка дня ребёнка. Во время прогулок я ходила за покупками, пока дочь спала, готовила, убирала. Бессонные ночи накладывали свой отпечаток, и у меня появилась хроническая усталость. Смотришь на себя в зеркало, и видишь осунувшееся лицо с усталыми глазами и синими тенями под ними. Первый год у меня прошёл под мантру «Надо потерпеть».
Глеб помогал, но избирательно. Лекарства, если ребёнок болеет, он привезёт. И продукты, если надо. Но ночью к дочери вставала лишь я, потому что он же работает. По дому делала тоже всё я. За время нашей супружеской жизни могу по пальцам пересчитать, сколько раз он держал в руках пылесос. Или гулял по улице со мной и ребёнком. Я с завистью смотрела на парочки с коляской.
У меня такого не было. У Глеба на первом месте стояли дела, которым он посвящал семь дней в неделю. Вечно случались какие-то проблемы, и он срывался даже в выходные. На все мои недовольные замечание шёл ответ, что он же старается ради нас, жилы рвёт на работе.
У меня же крепли подозрения, что не только по работе. Каждая женщина чувствует это на интуитивном уровне, а так же замечает по мелким признакам. Звонки по телефону, когда он уходит в другую комнату и лишь потом отвечает. Когда воркует с кем-то, но стоит войти в комнату, как прекращает разговор, или сам уходит. Долгое сидение в туалете или в ванной, с тихими разговорами по телефону.
Меня это бесило, выводило из себя. Я устраивала скандалы, требуя сказать, есть ли у него кто-то. Опустилась до того, что проверяла телефон, но он был осторожен и кроме ничего незначащих сообщений, там ничего больше не было. А потом он вообще запоролил телефон и носил его постоянно с собой.
Это ужасно вариться в собственных подозрениях, я слышала его разговоры с другими женщинами, но за руку с другой так ни разу и не поймала. Он всегда твердил, что это или клиентка, или ещё кто, давал разумные объяснения. Иногда не давал, а просто срывался, крича, как устал от моей ревности. А я кричала, что мне в браке важна верность, и я ему верна, даже на других мужчин не смотрю. Однажды в пылу ссоры в нетрезвом состоянии, он ответил мне, что ему на это плевать.
Я эти слова запомнила.
Кто бы знал, как я тоже от всего устала! Клянусь, признайся он в том, что у него другая, я бы вздохнула с облегчением. Но нет же, он постоянно твердил, что любит только меня и дочь. На вранье его подлавливала неоднократно. Бесилась, выставляла из дома, но он всегда с упорством мула твердил, что никуда не уйдёт. Мы его семья.
В какой-то момент я поняла, что так больше продолжаться не может. Я или сойду с ума, или точно стану истеричкой. Проблема была в том, что я любила Глеба всей душой. Другие мужчины мне были не интересны. И я просто не понимала, почему при всех своих словах о любви, он так себя ведёт и мало уделяет нам времени. Я пыталась с ним спокойно обсудить наши отношения, спрашивала, почему так. Однажды, тоже в не трезвом виде, он признался, что, наверное, просто не способен на такие сильные чувства, как я.
Эти слова я тоже запомнила.
И тогда стала целенаправленно давить чувства в себе. Разговаривает с кем-то по телефону? Не прислушиваюсь и ухожу. Он задерживается на работе? Я наступала себе на горло и не перезванивала. Ловила себя на том, что в магазине зашла в мужской отдел и присматриваю ему обувь или одежду? Заставляла себя положить вещи на место и пойти посмотреть что-то себе. Переключала внимание на заботу о себе родимой и ребёнке, училась жить по-новому, любить себя, а не его. Выбиралась из эмоциональной ямы, куда сама себя загнала.
И после всего, что я пережила в своё время, попытки лорда Дарстера меня запугать и поставить на место были обречены на провал. Вот зря он со мной так!
Глава 14
На этот раз меня будила лишь одна служанка. Сначала постучалась и вошла, потом открыла шторы и скромно сообщила, что супруг ждёт меня к завтраку. Соблаговолю ли я подняться? Вставать не хотелось, но мысль о том, что этот тип решит, что морально меня сломил, и я его теперь боюсь, заставила пошевелиться.
Умывание холодной водой помогло окончательно проснуться. Когда вернулась, разорванная сорочка уже исчезла с пола, постель была заправлена, а на ней лежало жёлтое в цветочек платье. Ага, то самое, с длинными рукавами.
Усмехнувшись, не стала спорить и надела его. Буду сегодня солнечной, нести свет в массы и просвещать, что не стоит со мной использовать тактику запугивания. Нет, ну правда, чем он хотел меня напугать? Что имеет право рвать одежду? Да пожалуйста! На его деньги куплено. Что имеет право смотреть на меня голую? Так муж как-никак. Что изнасилует при желании? Можно подумать, он в брачную ночь был нежен и ласков.
