— Дениэль… — попыталась отстраниться я.
— Ден. Назови меня Ден! — требовательно попросил он.
— Ден… — мягко повторила я, но больше ничего сказать не успела. Горячий поцелуй запечатал мне губы. Как будто пламя лизнуло. Такое чувство, что он себя всё это время немного сдерживал, а сейчас дал свободу, дорвался. Всё же у рыжих особый темперамент и мне это дали прочувствовать.
На некоторое время все мои благие намерения были забыты, и я поддалась страсти, наплевав на всё. Но тревожный звоночек сработал, когда ощутила руку на своём бедре и тяжесть навалившегося мужского тела.
— Ден… — попыталась остановить его я. Здравый смысл возобладал. Что я творю?! Это только всё усложнит! Я замужем за его другом. Нельзя!
Увернулась от поцелуя, упираясь в грудь, но он стал осыпать поцелуями шею, ключицы, а рука под платьем добралась до внутренней части бедра.
— Дениэль, нет! — стала всерьёз вырываться, пытаясь ускользнуть или скинуть его с себя. Но он оказался очень сильным. — Дениэль!!!
Поймала его взгляд и испугалась. Несмотря на тяжёлое дыхание, в глазах холод и решительность. Он не собирался останавливаться! Мне стало страшно, и я пронзительно закричала, забившись под ним в попытке избавиться от прикосновений.
— Я думаю достаточно, — раздался холодный голос, и я получила свободу. Путаясь в юбках, вскочила с кушетки, переводя взгляд с супруга на Дениэля. Последний, с невозмутимым видом поправлял манжеты, уделив им пристальное внимание.
Судя потому, что Дарстен не набрасывался на друга в праведном гневе, всё это была подстава.
— Что вы хотели проверить? — потребовала ответа у му… мудака, являющегося моим мужем.
— Убедился, что тебе хватает здравомыслия, чтобы вести себя как подобает замужней женщине. Сейчас это был Дениэль. Когда в следующий раз тебя попытаются поцеловать, это может оказаться ещё одна моя проверка. В твоих интересах меня не разочаровать, иначе пожалеешь.
— Вы превзошли себя! По морде бы дать, но даже руки марать не хочется, — выплюнула я, борясь с подступающими слезами. Меня трясло от пережитого испуга и унижения.
— Иди в свою комнату, Анника, — несколько устало произнёс Дарстен. Не знаю, что он там себе выяснил, но счастливым от этого не выглядел.
Развернулась и молча ушла. На предателя Берийского даже не посмотрела.
Как дошла до дома не помню, осознала себя лишь на втором этаже, на пути в свои покои и остановилась.
Иди в свою комнату, иди в свою комнату… Да не пошёл бы он! Резко развернулась и направилась в кабинет Дарстена. Помнится, у него там запасы спиртного были. Мне сейчас что-то крепкое не повредит заглушить стресс.
Ворвалась в кабинет, хлопнув дверью. Напольная ваза покачнулась и я пнула её от злости. Черепки разлетелись по всему полу. Пошла по ним, и они с хрустом разлетались под ногами. Помнила, откуда в прошлый раз он доставал себе пойло и пошла к нужному шкафу. Графин с янтарной жидкостью нашла сразу, и выпила из него сразу, чувствуя, как обожгло горло.
Хорошо-о-о! После лживых поцелуев хоть рот продезинфицирую. Взяла стакан и сползла прямо на пол, прижимая к себе второй рукой графин. Ублюдки! Все мужчины лживые ублюдки. По щекам потекли слёзы. Плеснула в стакан из графина и отставила его на пол, так как было неудобно держать. Не успела сделала ещё глоток, как распахнулась дверь, являя мужа. Отсалютовала ему бокалом.
— Анника?! — шокировано произнёс он. — Ты что делаешь?
— Пью! — в груди запекло. Выпитая жидкость прокатилась лавой по горлу и дошла до пищевода. — У меня стресс. Ненавижу вас! Под кого ещё меня подложите в своих проверках?
— Ты что несёшь? — широкими шагами сократил между нами расстояние, и вздёрнул меня за плечи на ноги. Стакан не удержала, и он выпал из ослабевших пальцев, покатившись по ковру. Жаль, а так бы плеснула ему в лицо.
— Я испугалась! Он не останавливался… — давясь от слёз, закричала ему в лицо. — Не трога…
Закашлялась, хватаясь за шею. Спазмом сжало горло.
— Не… могу… дышать…
— Анника!!!
— А-а-а… — протяжно застонала, оседая. Всё тело прострелило от боли, меня выгнуло, и я забилась в судорогах.
Дарстен выругался, положил меня на пол и куда-то метнулся. Потом склонился надо мной, что-то вливая в рот. Меня скрючивало от боли, внутри всё горело. Я давилась, часть жидкости вылилась
— Что случилось? — услышала голос Дениэля.
— Яд. Держи её, я за Фероном.
— Анника!
Картинка сменяется перед глазами и я вижу полный беспокойства взгляд некроманта. Очередной приступ накрывает меня, и я бьюсь на полу, удерживаемая лишь его руками, беспомощно царапая ворс ковра.
С этого начались мои личные круги ада. Целитель определил яд кайори. Противоядие мне дали, но меня всё равно выгибало от боли, сознание мутилось. Я то проваливалась куда-то, то вновь приходила в себя. Судороги сменялись жаром и бредом. Я то звала дочь, а то мелькали лица Ферона, Дарстена, Дениэля. Последний твердил, что не отпустит меня, не даст уйти. Даже когда я проваливалась во тьму, чувствовала его присутствие рядом, его голос вёл меня.
Запомнилась режущая боль внизу живота и с меня что-то потекло. Мысль, что обмочилась. Стыд ещё остался. Сбрасываю одеяло, порываюсь встать, трогая себя внизу, и вижу на руках кровь. Пронзительно кричу. И опять целитель, Дарстен, Дениэль рядом.
Ферон говорит о потере ребёнка, что ему жаль. Я кричу, что моя дочь жива и опять проваливаюсь во тьму. Потом блуждаю в бредовых видениях, но в сознание возвращает жуткая боль, ломающая тело.
И опять по кругу: жар, бред, боль…
***
Я пришла в себя и некоторое время просто наслаждалась тем, что ничего не болит. Пошевелила рукой, и тут же услышала:
— Слава Пресветлой! Вы очнулись.
Разлепив глаза, увидела сидящую рядом с кроватью Ириду.
— Пить… — в горле саднило.
— Да-да, сейчас. Целитель оставил восстанавливающий отвар, — засуетилась Ирида.
Губы скривились в кривой улыбке. Ну просто дежавю, как мой первый день в этом мире, только комната другая. Я жадно выпила протянутый настой и лишь после этого спросила:
