— Я знаю, как это происходит, — после короткой паузы добавила девушка, и на ее губах мелькнула горькая усмешка. — И видела, в каком состоянии возвращаются в Хад те, кому чудом удалось уцелеть после встречи с тобой. Мне повезло — меня эта участь миновала, поэтому не напрягай память. Но моим подругам, увы, повезло меньше. Сколько из них к этому дню остались в живых, я не знаю. Некоторые из них до сих пор находятся в клетках… как звери… но даже в таком виде продолжают приносить тебе пользу. Или скажешь: я не права?
Император снова промолчал, а я поторопился влить в его высочество еще одну порцию магии. Убийца Орриан или нет, насильник или жертва грандиозной подставы, печать на моей груди настоятельно советовала об этом не думать. Чужие ногти на плече впились в кожу почти до крови. Но я молчал. Слушал. Терпел. И лихорадочно вытягивал из стен оставшиеся целыми нити, в которых еще сохранилась магия.
— Кто же тебе помог избежать со мной встречи? — осведомился император, вычленив из речи дарру самое главное. — Тебя ведь кто-то спас? Укрыл? Сумел избавить от моего внимания? Поэтому мы не встретились раньше?
Девчонка усмехнулась.
— Тебе ни к чему знать его имя.
— Защищаешь хозяина? — неожиданно улыбнулся его величество. Причем нехорошо так улыбнулся. Я бы даже сказал хищно, хотя не в его положении было умничать.
Дарру на это лишь скривилась.
— Мы не рабы. И тот, кому мы служим, нам не хозяин. Не должен быть хозяином, ты понял?!
Она едва не сорвалась на крик, а я мысленно кивнул.
Молодец, твое величество, отвлекай ее дальше. Я почти на четверть пуст, а Карриан, соответственно, полон. И, что самое главное, он не задает дурацких вопросов, хотя их наверняка стало еще больше. Его высочество просто делает что должен. Ни во что не вмешивается и старательно держится сзади, опасаясь выдать свою стремительно восстанавливающуюся ауру. Зато его рука уже не дрожит. Пальцы впиваются мне под кожу все глубже. Он зол… да. Я почти чувствую, как бурлит в нем заемная сила. Нам бы выиграть еще немного времени, но…
— Хватит, — вдруг повторила дарру, отступая от трона. — Довольно разговоров.
После чего выудила из-за пазухи стеклянный шар размером с теннисный мячик, до краев наполненный темной субстанцией вроде той, что не так давно сожрала тела убитых стражников. Взвесила его на ладони, а затем спокойно сказала:
— Пришло время умирать.
После чего размахнулась и с силой швырнула эту гадость императору в лицо.
***
Его величество Орриан однажды правильно сказал: мы, к сожалению, редко обладаем всей полнотой информации, поэтому же редко бываем абсолютно готовы даже к тому, о чем уже знаем или предполагаем, что это может случиться. Я вот тоже выжидал, анализировал и просчитывал варианты. Но все равно не знал, чего именно ждать от заключенного в тончайшую оболочку заклинания, поэтому едва не выругался вслух, когда стекло прямо в полете рассыпалось на куски, и оттуда выстрелил целый дождь угольно-черных, похожих на лезвия, осколков. Причем их было много. Навскидку штук сто, веером разлетевшихся по залу.
Я действительно этого не ожидал. Да и времени было мало, поэтому пришлось действовать в спешке, совершенно не представляя, к чему это в итоге приведет.
Нет, при виде заклинаний-лезвий я не запаниковал и не сорвался с места —паниковать меня давно отучили, а магическая печать запрещала оставлять наследника престола без защиты. Поэтому я не побежал, не прыгнул наперерез стремительно летящим осколкам, а сделал то единственное, что дозволял приказ императора — обрушил на тронный зал… почти перед самым своим носом и перед носом его величества Орианна… плотный, с трудом собранный из черных, синих и ослепительно белых нитей занавес, который я старательно создавал на протяжении недолгого разговора.
Наверное, у меня было мало опыта. Быть может, я где-то просчитался, создав недостаточно длинные петли, когда в спешке вытягивал нити из таящегося под потолком запутанного клубка. А может, я просто никогда не работал с таким количеством магических каналов, поэтому не ожидал, что выбранные мною нити вдруг окажут сопротивление. Собственно, это было не совсем сопротивление… я просто ощутил, что нитей вокруг СЛИШКОМ много. И на каждой я должен был сосредоточиться, каждой уделить внимание. И максимально быстро сбросить вниз, создавая из беспорядочного скопления каналов нечто, более или менее похожее на защитный полог.
Но именно тогда-то я и почувствовал, что не справляюсь. На мою спину словно рухнула невидимая тяжесть, а руки онемели до самых плеч, будто я ухватился за толстенный канат и по меньшей мере пытался сдвинуть с места огромный самолет. Для одиночки это — непосильная задача. Совершенно невозможная даже с рывка, на пределе возможностей… неудивительно, что у меня потемнело в глазах, в башке что-то хрупнуло, а в носу стало мокро и горячо. Кажется, я впервые перенапрягся?
Правда, нити — это все-таки не самолет, поэтому после секундной паузы с потолка на нас все же рухнула наспех сплетенная защита. Такую же, только снизу, я поднял еще через миг, едва пупок не надорвав от натуги. И, возможно, это бы хватило, если бы мой занавес оказался равномерным, но проклятая печать… дурацкий приказ… да и просто ограниченные возможности заставили меня непроизвольно сделать полог более плотным перед собой. Перед Каррианом. Тогда как напротив императора остались зиять хоть и небольшие, но все-таки дыры.
Почти сразу осознав свой промах, я дернулся в ту сторону, но тут мимо нас промчалось что-то живое. Стремительная тень, за долю мгновения пролетевшая мимо и лишь чудом успевшая толкнуть императора, свалив его на пол, и накрыть собой в последний момент.
— Учитель… — выдохнул я, безошибочно определив, кто именно мог себе позволить так непочтительно обойтись с великим и суровым повелителем. Но времени разглядывать что там и как не было: в мою защиту вонзились первые лезвия, и тронный зал осветился серией таких болезненно ярких вспышек, что я был вынужден перейти на обычное зрение, чтобы не ослепнуть.
БУМ-М…
От мощного удара стены дворца загудели и завибрировали, едва не опрокинув нас с Каррианом на пол. Одновременно с этим на потолке появились глубокие трещины. Развешанные тут и там тяжелые люстры опасно закачались, огласив тронный зал мелодичным перезвоном. А затем одна за другой полетели вниз, с грохотом разбиваясь о такой же растрескавшийся пол.
— Ложись! — гаркнул я, завидев, что люстра над нашими головами тоже готова рухнуть. Но Карриан и сам прекрасно сориентировался, поэтому прыгнули мы с ним одновременно. Он влево, я — вправо, а аккурат между нами таки грохнулась злополучная люстра, отчего бесценный хрусталь разбился вдребезги, а на всех присутствующих обрушился целый град осколков.
Не дожидаясь, пока его высочество придет в себя, я подхватился на ноги и бросил быстрый взгляд в сторону неподвижно лежащего Тизара — кажется, его все-таки стукнуло бронзовым рожком по голове, зато он дышал. Его величество тоже был жив и тщетно пытался выбраться из-под настойчиво прижимающего его к полу мастера Зена. Карриан довольно удачно упал, укрывшись от новых лезвий за обломками массивной люстры. Но я на всякий случай набросил на него сверху еще один слой защиты, надежно пригвоздив к полу, после чего утер обильно льющуюся из носа кровь и огромными прыжками помчался к трону, по пути вернув второе зрение и с удовлетворением отметив, что хотя бы один удар моя импровизированная защита все-таки выдержала.
