По двору пронесся легкий гул недоумения и несогласия. Принести дары Смерти? Но это же немыслимо! Эта богиня никогда не вмешивается в людские судьбы. Она не начинает и не заканчивает войны, не ведает урожаями и непогодой. Лишь изредка собирает дань. Щедрую или не очень — зависит от ее родителей. Как можно просить Смерть о благословении? Ведь страшно даже представить, что она может услышать зов и… И откликнуться на него.
— Ваше высочество! — Король не позволил и тени эмоций отразиться на своем лице. — Подумайте хорошо. Вы несколько заблуждаетесь. Первая жертва не означает конечного итога переговоров. Она лишь показывает, к чему будет стремиться тот, кто делает выбор, — к войне или к миру. Но принести дары Смерти?! Вдруг это навлечет проклятие небес на наши две страны? Вдруг разразится такой мор, перед которым поблекнут предыдущие напасти?
Харий сделал паузу, пытаясь отдышаться после прочувственной тирады. Потом продолжил уже тише:
— Нет, я ни в коем случае не пытаюсь вас отговорить или, небо упаси, заставить отказаться от выбора. Но… Ваше высочество, во имя всех богов, будьте благоразумны! Внимание такой силы лучше не привлекать.
— Я понимаю ваши опасения, — после минутной паузы ответил принц. — Но, увы, не разделяю их. Мой дар Смерти — это подношение судьбе, и не надо искать в этом потаенных смыслов, которых просто нет. Еще ничего не определено. Мы в самом начале пути, даже не сделали первый шаг. Так что уважьте мой выбор. Или принесите жертву сами.
Харий молчал. Шаная видела, каких трудов отцу стоило сохранять видимость спокойствия. Чужаки разрешали себе слишком многое. Принц явился во дворец заклятого соперника почти без охраны и позволяет себе такие выходки. Уж не безумец ли он?
— Делайте что знаете, — наконец с тяжким вздохом произнес король. — Но помните, ответственность ляжет полностью на вас.
— Мне не привыкать к подобному бремени. — Кирион улыбнулся, но его черные глаза остались холодными и пустыми.
Принц шагнул к протянутому для него подносу. Небрежно кинул на каменные плиты перчатки и без малейшего сомнения взял нож в левую руку, зачем-то забрав еще и каравай хлеба с вином. Несчастный слуга с чуть слышным вздохом облегчения перехватил тяжелый серебряный поднос под мышку и отошел в сторону.
Шаная замерла, с недоумением наблюдая за действиями незнакомца. Что он делает? Смерти во все времена приносили кровавую жертву. Зачем принц забрал еще и дары другим богам?
Харий быстро переглянулся с советником, тоже не понимая задумки Кириона. Олаф пожал плечами, и король вновь все свое внимание обратил на принца. Да, стоило признать, церемония приветствия пошла совсем не так, как задумывалась. Но теперь уже поздно что-либо менять.
Кирион подошел к ягненку, на которого было наложено заклятие молчания. Бедное животное широко раскрывало рот, но не могло издать и звука, чтобы не мешать торжественной обстановке ритуала. Принц присел рядом с ним, положил хлеб перед его мордой, кубок с вином отставил чуть в сторону, чтобы не мешался. Теплый сытный запах заставил ягненка затихнуть, вытянуть шею, пытаясь добраться до лакомства.
Шаная круглыми от ужаса глазами наблюдала за этой сценой. Она знала, в чем заключался смысл подношения Смерти, но неужели принц способен на подобное? Неужели он убьет ягненка, без малейшей жалости прирежет его на глазах присутствующих?
— Ешь, — чуть слышно шепнул принц, ласково потрепав ягненка по шелковистой белой шерсти. — Не бойся.
Ягненок вытянул шею еще сильнее. И в тот же миг воздух располосовал безжалостный проблеск безупречно заточенной стали. Мельчайший веер кровавых брызг усеял лицо принца, запачкал изысканную вышивку его камзола.
Шаная зажала рот, удерживая себя от крика. Отступила на шаг от окна, не в силах отвести взгляда от столь отвратительного, но в то же время и притягательного зрелища.
— Ваше здоровье! — Принц, встав, отсалютовал королю поднятым кубком с вином, предназначенным прежде богу Игниусу. Осушил его одним глотком и вновь склонился над ягненком, чьи ноги мелко подрагивали на каменных плитах в посмертных судорогах. Наполнил кубок заново, но теперь в нем плескалась свежая, еще дымящаяся кровь. И через миг алтарь Смерти получил новое щедрое подношение.
— Огонь, — сухо приказал Кирион. Ближайший слуга выступил вперед, протянув уже зажженный факел. Бездымное, почти бесцветное в лучах солнца пламя недовольно затрещало, когда принц принял древко и кинул его на алтарь. Неполную минуту после этого ничего не происходило, и король успел облегченно перевести дыхание, решив, что богиня отклонила дар чужака. Но еще через миг яркий оранжевый огонь с безудержным ревом взметнулся к небесам, рассыпаясь вихрем алых искр.
Принц стоял так близко от алтаря, что наверняка чувствовал жаркое безумство стихии. Но не отходил, напротив, подался вперед, словно не замечая жгучих укусов огня, а возможно — получая от них удовольствие.
Шаная невольно залюбовалась. Высокая темная фигура отчетливо выделялась на фоне громадного костра. Иногда казалось, что пламя вот-вот поглотит принца, обнимет его всполохами и утащит к престолу польщенной богини. И она готова была кричать — прочь, принц, берегитесь! Но раз за разом огонь склонялся перед его ногами, отступая в последний момент.
— Он безумец, — тихо прошептал Харий, поспешно делая шаг назад, когда очередная искра едва не прожгла его камзол. — Слепая лихорадка, от которой погибает император Мириот, поразила и его разум.
Советник встревоженно шикнул, заметив, что светловолосый северянин, по всей видимости, правая рука принца, язвительно усмехнулся, наверняка услышав нелестные слова о своем господине.
Когда пламя начало утихать, принц обернулся к Харию.
— Теперь, когда формальности улажены, предлагаю приступить к переговорам, — произнес он, небрежно стряхивая с камзола хлопья черного пепла и сажи.
— Быть может, вы желаете отдохнуть после долгой дороги? — несмело предложил король. — И вы наверняка голодны. Обед и самые лучшие покои моего дворца к вашим услугам!
— Сначала дело, — тоном, не терпящим возражений, ответил Кирион. Смягчил резкий тон прохладной улыбкой. — Ваше величество! Вы человек занятой, я тем более. Не будем попусту терять время. Оставим обеды до окончания переговоров, когда будет, что праздновать. По крайней мере, я надеюсь на это.
Харий кивнул, соглашаясь. И два правителя удалились в зал совещаний. Поспешил за ними советник Олаф и светловолосый северянин. Некоторое время во дворе еще бурлил народ, на все лады обсуждая прошедшую церемонию. Затем все разошлись. Лишь слуги суетились около алтарей. Одни — убирая головешки, другие — аккуратно расставляя щедрые дары вокруг жертвенников Террии и Игниуса. На всякий случай. Чтобы те не обиделись столь явным пренебрежением.
Шаная остановившимся взором уставилась перед собой ничего не видя. Она вновь и вновь переживала сцену, невольной свидетельницей которой только что стала. Принц далекой страны заворожил ее, околдовал своим мягким хрипловатым голосом с то и дело проскальзывающими стальными нотками, удивительно темными глазами и резкой непривычной красотой.
