– Ну пусть хоть приезжают иногда… в гости.
– Это так серьезно все. Хотя… ты знаешь, мы с тобой на равных. Ты «РСП с прицепом» и я. Я даже с двумя «прицепами», как говорят теперь.
– Зина, и где ты набралась этой гадости… РСП – это что, кстати?
– В интернете я этой гадости набралась, – хладнокровно ответила Зина. – РСП – это «разведенка с прицепом». То есть разведенная женщина с ребенком. Ну, или разведенный мужчина с ребенком…
– Это звучит унизительно.
– Согласна. Но это просто грубый, некорректный термин, обозначающий реальную проблему. А проблема есть – потому что мало кто в наше время готов тратить свои ресурсы на разгребание чужих нерешенных дел. Сейчас это не принято. Потому что все равны и все умными стали… Теперь свои дела человек должен решать сам. Ну, кроме определенных ситуаций, конечно, когда человеку, попавшему в тяжелую ситуацию, без посторонней помощи или помощи государства действительно не обойтись.
– Но твой муж помогал тебе по минимуму, как понимаю. А все свои ресурсы – отдал чужим детям. Действовал вопреки современным тенденциям…
– А ты – помогал Броне, отдал ей и то, чем мог бы и по закону не делиться. Ты развратил ее своей жалостью, она думает, что ей можно тянуть из тебя до бесконечности…
– Так и есть, – хладнокровно согласился Олег. – Она тут мне недавно сообщила, что я обязан переписать на нее всё, чем я владею сейчас. Потому как если я женюсь на ком-то, то половина отойдет моей новой супруге. Этого Броня допустить не может. Я должен ей отдать сейчас не половину, а вообще всё. Потом перезвонила мне еще раз и добавила, что именно на нее все должен записать или на ее маму, Анну Георгиевну, а не на сына даже, потому что Стива, как она считает, дурачок и может по глупости или нечаянно лишиться того, что ему передали.
– Она хоть благодарна тебе? – спросила Зина.
– Нет, что ты. Я «должен», и точка, какая благодарность…
– Да и я ничем не лучше, – в свою очередь, призналась и Зина. – Я уже думала о том, что в брак мне вступать нельзя, потому что половина моего имущества отойдет моему будущему мужу, а значит, это ущемит в правах Петра и Павла.
– И вот как жить в таких условиях, как говорить о любви! – невесело рассмеялся Олег.
– Поэтому и не надо говорить о любви. Смысл? – с иронией рассмеялась Зина. – Чувства только застят разум, расслабляют.
Она говорила эти слова шутя, но при этом в глубине ее души было горько. Ни следа освежающе-сладкой радости, лишь одна горькая желчь. И ощущение такое – поздно планировать жизнь заново, нет смысла мечтать о беззаботном и ясном будущем. Возможности – они остались в прошлом, сейчас уже глупо строить из себя наивную влюбленную девочку. Это раньше мир вокруг казался прекрасным и добрым, но с рождением детей все изменилось. Надо забыть о своих чувствах и жить лишь рассудком, постоянно помня о том, что она – мать и она – обязана. Мир – это больше не цвета, краски, запахи и звуки, он – таблица на листе формата А4 с графами, заполненными цифрами и сухими казенными словами, и к этим таблицам прилагаются еще всевозможные документы – свидетельства, расписки, выписки, квитанции…
Как ни странно, но Зина понимала Броню. Не принимала, не разделяла позицию своей бывшей однокурсницы, решившей лишить Олега всех его накоплений, но понимала, да, что руководит той, какие эмоции переполняют сейчас мать Стивы…
– Я хочу забрать у нее сына, – настойчиво повторил Олег. – Стива уже обладает собственным голосом, он имеет право высказать свою позицию. Я считаю, что ему будет лучше со мной, и если он хочет жить со мной, то я должен, понимаешь, должен увезти его от Брони, иначе он совсем свихнется в том дурдоме…
– Попробуй, – согласилась Зина. – Может, и получится.
– Поэтому я хочу знать твое мнение…
– А что я, при чем тут я!
– Я хочу, чтобы мы жили вместе.
– А если я не соглашусь, то тебе придется выбрать своего сына? – усмехнулась Зина.
Олег молчал, глядя на нее своими прекрасными синими глазами.
– Я не смогу выбирать, – не сразу, с трудом, произнес он. – Вы оба для меня очень дороги. И ты, и Стива. Мое сердце разорвется пополам.
– Это называется шантаж, милый! – вздохнула Зина.
– Я понимаю тебя. Почему ты против Стивы? Ты уже выслушала один концерт от Брони, когда Стива обжег руку, и этого, наверное, тебе хватило.
У Зины вдруг защипало глаза. Она сама не понимала почему. Расстроилась из-за мальчика, затюканного матерью, Броней то есть? Себя стало жалко? Или страшно потерять Олега?
– Стива хороший, – с трудом произнесла она. – Я ничего не имею против него, не придумывай за меня. Если люди – отчасти животные и принимают во многом тех, кто им близок, по каким-то природным законам, на бессознательном уровне, то Стива – мне не чужой. Он часть тебя, Олег.
– И я принимаю твоих детей, – дрогнувшим голосом произнес тот. – Потому и предлагаю нам всем – существовать вместе. Одной семьей. Это честно. Ты принимаешь моего ребенка, а я – твоих, пусть они и взрослые уже давно…
Он подошел к Зине и обнял ее.
– Ты такой хороший, – с удивлением произнесла она, чувствуя, что все-таки плачет и горячие слезы текут у нее из глаз. – Ты необыкновенный.
– А ты не усложняй! – засмеялся он. – Ну, расслабься же наконец, перестань всего бояться, не загадывай ничего. Просто живи.
Он уехал, а к вечеру вернулся со Стивой.
Тот особой радости при виде Зины не выказал, вел себя смущенно и зажато, опять уткнулся в свой планшет.
– Как тебе это удалось – уговорить Броню? – чуть позже, наедине, спросила Зина Олега.
– С трудом. Но, признаюсь, я вел себя сегодня как заправский манипулятор и интриган. Сумел убедить Броню, что это ее Ася накрутила. Это ведь оказалось правдой, Ася во всем замешана.
– Значит, Ася Дрогина…
– Она вертела Алиной, она направляла Броню, куда хотела. Оказывается, что даже в той ситуации с ожогом Стивы – замешана Ася. Броня призналась. Моя бывшая, хоть и любительница поскандалить, но простодушна и скрываться не умеет. В общем, я убедил Броню, что Стиве с нами будет хорошо.
– А он? А сам Стива?
– Он сказал матери прямо, что хотел бы пожить со мной. Вернее, с нами. С тобой и со мной. Сам это заявил! Броня принялась рыдать, Анна Георгиевна тоже в унисон… Они восприняли заявление Стивы как предательство и, возможно, именно на волне своей обиды и отпустили его. Дескать – поезжай, потом сам назад запросишься…
– С этим все понятно, – кивнула Зина. – Не понятно только одно – зачем Асе понадобилось мутить воду? Да еще столь изощренно и масштабно! Она столько людей втянула в свои интриги, еще этот блог, где она пишет под ником «Черной Пантеры»!
– Ты все-таки читала его.
