– Как же, черт возьми, такое возможно?
Она приподняла тонкую бровь.
– Солнышко, не поверишь, сколько тайн скрывают от людей и они не имеют никакого отношения к пришельцам из космоса.
– Каких? – тут же спросила я. – Как насчет убийства Джона Кеннеди? А Розуэлл?
[8] Там, правда…
– Давай не будем отвлекаться, ладно?
Я вздохнула, теперь меня занимало другое.
– Я вообще не понимаю, как такое можно удерживать в тайне. Уму непостижимо.
– Ну, получалось не всегда. Что-то просачивалось. Без проблем не обошлось, так что… всякое бывало. – Она уронила руки на колени. – Знать о других разумных формах жизни ответственно и опасно. Ты и сама это понимаешь. Когда люди впервые узнали о пришельцах, они приняли решение сохранить это в тайне, пока общество не созреет для восприятия информации. К несчастью, события развернулись иначе. Нашествие лаксенов произошло гораздо раньше, чем мы узнали, готово ли общество принять весть о том, что во вселенной мы не одиноки.
Совершенно невероятно.
– Многие лаксены, зарегистрированные и живущие по нашим законам, не принимали участия в нашествии. Из напавших выжили единицы. Они покинули нашу планету, и считается, что после проигрыша на Земле их осталось совсем мало.
Окончательно запутавшись, я принялась расхаживать туда-сюда перед диваном.
– Если лаксены жили здесь нормальной жизнью, зачем тем, другим, понадобилось нападать? Они тоже могли бы… как вы это называете?
– Ассимилироваться.
– Да, именно. Они могли бы ассимилироваться, как и остальные. Почему они поступили иначе?
Мама заправила прядь волос назад.
– Потому что другие хотели власти. Они пожелали хозяйничать здесь в одиночку. Те лаксены не контактировали с людьми, считая их низшей расой.
Так находился Люк среди нападавших или нет? Он определенно не был зарегистрирован. Но это неважно. Из-за путаницы в голове я начала злиться.
– Но это же бред! – Я всплеснула руками. – Если бы люди знали о лаксенах, они бы подготовились к вторжению. Мы могли бы уже иметь все эти технологии: оружие, блокаторы… Сколько жизней спасли бы!
– Задним умом мы все сильны.
Я открыла рот.
– Это твой ответ?
Она печально добавила:
– Солнышко, те решения принимала не я.
Я все еще топталась по ковру перед тахтой, скрестив руки на груди.
– Но ты об этом знала?
– Да.
И она никого не предупредила, что эти сверхмогущественные пришельцы живут среди нас? Я остановилась.
– А сама-то ты откуда узнала? Ты же со всякими мерзкими вирусами работаешь…
– Раньше я работала в «Дедале», особом отделе министерства обороны. Его создали по заданию правительства для… ассимиляции лаксенов. Отдела… больше нет.
Я попыталась произнести слово.
– Де… что?
Мама улыбнулась.
– Дедал, герой греческих мифов. Был такой изобретатель, отец Икара.
– Икар? – Что-то смутно знакомое. – Тот, что взлетел к самому Солнцу и опалил крылья?
Мама кивнула.
– Дедал и сделал сыну те крылья.
– Странное название для государственного ведомства.
– Это, скорее всего, кодовое название. Там я встретила Джейсона. Он тоже там работал.
Я уселась в кресло и наклонилась к маме немного ближе, стараясь не упустить ни слова, ведь она так редко рассказывала про отца.
Мама задумчиво посмотрела на телевизор.
– В «Дедале» твой отец познакомился с Люком. В «Дедале» с ним познакомилась и я. Он тогда был… моложе.
– Значит, он не из тех лаксенов, что на нас напали? Он уже жил здесь?
По какой-то причине я надеялась, что мама ответит положительно. Мне почему-то не хотелось считать Люка пришельцем-убийцей, стремящимся любой ценой истребить род человеческий, пусть он и был лаксеном.
Ее лицо напряглось, но потом разгладилось.
– Нет, среди напавших его не было.
Ну вот, уже лучше. Я не целовалась с убийцей из открытого космоса. Такие мелочи помогали оправдать собственные ошибки.
Я покачала головой.
– Значит, вы помогали Люку ассимилироваться? Или его родителям?
Мама долго не отвечала.
– Что-то в этом роде.
Не много же у нее узнаешь. Уж очень уклончивый ответ. За этим явно что-то кроется.
Она откинула голову и расправила плечи.
– Джейсон… – она облизнула губы. – Джейсон был далеко не подарок.
У меня перехватило дыхание.
– Ничего не понимаю. Папа же… герой. – В столице ему даже поставили памятник! Ну, не совсем памятник. Что-то вроде обелиска, но все же. – Его даже наградили медалью Почета.
Она прикрыла глаза.
– Солнышко, награды не отражают истинной сущности человека. На свете очень много знаменитостей, удостоенных высоких наград, которые как люди на самом деле никудышные. Как много сплошь и рядом тех, кто убежден в своей правоте и не замечает, сколько бед они натворили своими благими намерениями.
– Но… – Я замолкла, мое сердце словно хотело выпрыгнуть из груди. Эта новость не укладывалась в голове. Отца я близко не знала, да и видела редко. Он постоянно был на работе, и все же… – Ты рассказывала мне, какой он хороший. Говорила, что самое важное…
– Я лгала, – перебила она, глядя мне прямо в глаза. – Лгала потому, что тебе лучше было не знать о нем правду. Эта ложь была вынужденной, и я надеялась, что мы никогда не коснемся этого вопроса. Но объявился Люк, и лучше ты услышишь правду от меня, чем от него.
– Что… что отец ему сделал?
Мама провела руками по лицу.
– Джейсон не церемонился со своими подопечными лаксенами. Он мог… он бывал жесток. – Она замолчала, и я неожиданно подумала, что за скудными словами скрывалось гораздо большее. – Между ним и Люком кое-что произошло. Скверный случай.
Слова Люка сразу же всплыли в памяти. Он сказал, что в клубе мне не место, и я думала, что он цепляется, но, видимо, все не так просто. Может, он имел в виду, что мне лучше держаться от него подальше из-за того, как папа поступил с его семьей?
Но если дело в этом, почему он меня поцеловал?
Я съехала на край кресла.
– Мама, что папа натворил?
– Из-за него Люк потерял того, кто был ему очень дорог, – ответила она, и меня затрясло. – Этого Люк никогда не забудет и не простит. Поэтому его надо опасаться.
