– Ушам своим не верю: ты опять приплела ее отца?
Зои схватила поднос, и я тут же подумала, что она стукнет Эйприл по башке.
– Ты словно наказание для родителей – ребенок, который их позорит.
Эйприл и ухом не повела.
– Мой отец тут совершенно ни при чем, – вздохнула я. – Да, иногда от некоторых жуть берет, но…
– Но что? – тихонько спросила Зои, перехватив мой взгляд.
Я провела рукой по волосам и прикусила язык, надеясь не сболтнуть лишнего.
Честно говоря, я понятия не имела, как относиться к лаксенам, особенно после маминых рассказов. Неважно, что сделал или чего не сделал мой отец. Он погиб, сражаясь против них. И неважно, что многие из них жили с нами бок о бок годами, я все равно их боялась. Да и кто в здравом уме их не испугается? Я правда… правда не знала, что о них думать. И еще я не понимала, хуже ли это, чем иметь хотя бы какое-то мнение.
Эйприл повела плечами, подцепив вилкой спагетти.
– Возможно, тут и спорить не о чем и все это не имеет значения.
Я посмотрела на нее.
– И что это значит?
Она слегка улыбнулась.
– Не знаю. Просто, возможно, они пораскинут мозгами и присмотрят себе другую планету, более… подходящую для них.
11
В конце дня Зои поджидала меня в коридоре у шкафчика, пока я выкладывала книги, оставив учебник по биологии для подготовки к контрольной.
– Ты домой? – спросила она, прислонившись головой к соседнему шкафчику.
– Надо бы, – усмехнулась я, когда Зои удивленно подняла брови. – Но на улице такая благодать, вот я и подумала, не заглянуть ли в парк.
– Фотографировать?
Я кивнула. Стояла чудная погода, для снимков – самый смак: жара спала, и листва заиграла осенними красками. С того самого момента, как мама сделала мне сюрприз на прошлое Рождество, я не расставалась с подаренным «Никоном» именно ради незапланированных фотосессий.
– Мама не сказала, что я наказана.
– Коне-е-ечно, – протянула Зои. – Ага, надейся.
Я заперла шкафчик и вскинула рюкзак на плечо.
– А у тебя какие планы?
Она пожала плечами.
– Надо бы позаниматься, но я, наверное, весь вечер проваляюсь на диване и залипну на старые серии «Гриффинов»
[10].
Я засмеялась, и мы направились через коридор к парковке. Родители Зои погибли в страшной авиакатастрофе еще до нашествия, и ее отправили жить к дяде, который вечно пропадал. Я видела его только раз, издалека. Раньше они жили ближе к округу Колумбия, но после всех передряг оказались здесь.
– В общем, мне так и не рассказали во всех подробностях, как вы с Хайди сходили в тот клуб. – Зои поймала дверь, придержала ее, и мы вышли под яркое послеполуденное солнце. – Хайди вроде говорила, там как раз в это время устроили облаву.
Я нацепила на нос солнцезащитные очки, выуженные из рюкзака, и мы присоединились к потоку людей, движущемуся к парковке.
– Да уж, шухер был грандиозный. Никогда не видела ничего подобного. Вообще.
– Вот почему Хайди даже не предложила пойти с вами. Я бы отказалась.
– А я не смогла ей отказать. Она уже ходила туда одна, и мне, если честно, это не нравилось.
Я обошла парня с девушкой, которые вот-вот то ли бросятся обниматься, то ли разругаются в пух и прах.
– Я даже не познакомилась с Эмери.
Зои помолчала немного, а потом толкнула меня локтем.
– Говорят, там был один парень.
Я со стоном закатила глаза, и мы вышли на небольшой холм. Хайди – болтушка!
– Ты о лаксене? Такой осел.
– Тот самый, который явился к вам домой?
Когда я кивнула, она тихо присвистнула.
– Мама, наверное, перепугалась.
– Не то слово, – сухо пробормотала я.
Из всех моих друзей Зои была самой… рассудительной и спокойной. Мы почти ничего не скрывали друг от друга, так что мне было как-то неловко умалчивать о случившемся. Ну правда, лучше бы она в ту пятницу пошла с нами. Тогда я бы точно не оказалась с Люком в кладовке.
– Слушай, я никому больше не рассказывала, но, когда он появился в доме, мама его чуть не пристрелила.
– Да ты что? – она потрясенно хихикнула.
– Ага, – я понизила голос, когда мы подошли к машине Зои.
Сегодня я припозднилась, так что пришлось оставить машину в дальнем конце парковки, рядом с футбольным полем.
– Надо же, – сказала она, смеясь.
С поля донесся свист.
– А он что?
– А он расплавил ствол. – Вспомнив об этом, я поежилась.
Трудно было поверить в такую необузданную силищу.
– И все?
Зои потянулась к двери своей машины.
– Нам хватило и этого.
Конечно, это было не все, что проделал Люк.
– Он еще…
– Что?
Щеки запылали. Мне хотелось рассказать – хоть кому-нибудь – о том, что случилось между мной и Люком, но если расскажу, то словно признаю, что только об этом и думаю. Переживаю. А я ведь даже и не вспоминала про тот поцелуй! Ну разве что вчера ночью, когда не спалось… и позавчера.
Зои толкнула мою руку.
– На нем не было блокатора, – вывернулась я, отбросив мысли о поцелуе. – Скорее всего, он не зарегистрирован.
Опершись о заднюю дверь машины, Зои скрестила руки на груди.
– Мне кажется, таких нелегалов много.
– Да. – Она немного помолчала. – Но Эйприл все равно неправа.
– В чем?
Она закатила глаза.
– Да во всем. Еще и отца твоего зачем-то упомянула. Все в кучу.
– Точно. – Я достала из кармана джинсов заколку, наклонилась вперед и собрала волосы в пучок. – Ты что, Эйприл не знаешь?
– Не знаю. – Зои прищурилась и посмотрела на футбольное поле. – Порой она меня беспокоит.
Скрутив густой пучок и даже не уронив очки, я прихватила волосы заколкой.
– А меня она беспокоит всегда, – я выпрямилась. – Иногда я не понимаю, почему с ней дружу.
– А я иногда удивляюсь, как еще не толкнула ее под автобус, – заметила Зои.
Вспомнив разговор с мамой, я помрачнела. Если бы Эйприл узнала о подлых поступках моего отца, она вряд ли изменила бы свою точку зрения, ведь его причастность к чему-то плохому только подтверждала невиновность многих лаксенов.
