Я поцеловала Люка.
Первое прикосновение было похоже на удар током. По всему телу прокатилась волна наслаждения, и я ощутила трепет в груди. Губы покалывало, щеки покраснели, а Люк… он просто стоял не шелохнувшись.
Не поцеловал меня в ответ. Ничего.
О господи, что же я делаю? Я поцеловала парня, а он ко мне даже не прикоснулся. Не нужно было мне это делать. Наверное, я и правда сильно ударилась головой.
Я отступила назад на несколько шагов, уперевшись ногами в кровать.
От пристального взгляда Люка меня захлестнуло удушливой волной жгучего стыда, словно я окончательно выжила из ума, хотя, возможно, так и есть.
Точно свихнулась.
Его грудь вздымалась и опускалась.
Оцепенев от унижения, я едва выдавила:
– Что я наделала. Даже не знаю, как это вышло. Давай притворимся, что ничего не было? А может, и правда не было? И это какой-то дурацкий сон и мы…
В мгновение ока Люк очутился рядом. Одной рукой он обнял меня за талию, а вторую запустил в волосы.
Он изо всех сил прижался ко мне губами, и у меня захватило дух. Мы оказались друг к другу так близко, что наши тела полностью соприкасались, от груди до бедер.
Люк меня поцеловал… с глухим, низким стоном, зародившимся где-то в глубине его души. Дрожь наслаждения охватила каждый сантиметр моей кожи, а разум отключился из-за нахлынувших, переполнявших чувств.
Я обхватила его руками, впиваясь пальцами в плечи, потом зарывшись в мягкие, шелковистые кудри. Кончик его языка коснулся моего, и меня будто охватило пламенем.
Он провел рукой по моей спине, и меня накрыло волной умопомрачительных ощущений. Смутно померещилось, что верхний свет зажегся и тут же погас, впрочем, мне уже было все равно. Люк обхватил меня за бедра, приподнял на пару дюймов, и…
К черту размышления.
Он целовал меня жадно, с остервенением, словно в любой момент нас могли разлучить и надо было ловить каждую драгоценную секунду.
Потом шагнул вперед, и, не успела я опомниться, как мы рухнули на кровать. Я вытянулась на постели и распахнула глаза.
Его глаза…
Они приняли бесподобный фиолетовый оттенок, а зрачки искрились, как свежевыпавший снег.
Он навис надо мной, опираясь на руку возле моей головы.
– Этот поцелуй… – глухо сказал он, – он тоже классный.
У меня сжалось сердце. Люк сравнивал этот поцелуй с тем первым, который я забыла и никогда не вспомню. Вот какие светлые воспоминания остались у Люка, те, что я никогда…
– Перестань, – Люк коснулся моей щеки. – Хватит ворошить прошлое, Персик. Живи настоящим.
Словно сбросив с души тяжкую ношу, я ощутила настойчивый порыв. Поцелуев мне стало мало, я хотела…
– Чего же ты хочешь? – спросил он, не сводя с меня глаз.
– Тебя, – с пылающими щеками выдохнула я.
– Я и так твой, – он провел пальцем по моей нижней губе. – И всегда был твоим. Всегда.
Воздух застрял комом в горле, в глазах защипало от слез, и все мое естество вспыхнуло от неукротимой страсти, грозившей захлестнуть меня с головой. Я вцепилась в рубашку Люка, и он наклонился, помогая мне ее снять. Я изучила пристальным взглядом его широкие плечи, пресс, потом провела дрожащей рукой по рельефным кубикам на его животе и коснулась пуговицы джинсов с заниженным поясом. Сердце молотом бухало в висках.
Перехватив мою руку, Люк прижал ее к постели, опустился так, что бедра оказались у меня между ног, и с нежностью припал к моим губам.
Меня так никогда раньше не целовали.
Внезапно его рука нырнула мне под рубашку. Кончики его пальцев коснулись моей обнаженной кожи, и я в наслаждении выгнула спину. Люк оторвался от моих губ, проложил дорожку поцелуем по моей щеке, подбородку и шее.
Не сдержавшись, он застонал:
– Персики.
Он ущипнул губами мою кожу, и неожиданно у меня вырвался томный стон.
– Боже, как я люблю персики.
Разум отключился. Моя рубашка полетела в сторону, я прижималась к его обнаженной груди, обвив ногами его бедра. В комнате послышался хлопок и запахло горелым пластиком. Где-то на дальних задворках сознания шевельнулась мысль об опасности, но я уже тонула в нем, в нас, а его кожа… будто пылала.
Я никогда не испытывала таких эмоций. Все иные мысли, чувства просто вылетели из головы. Его сочные губы снова нащупали мои, я задыхалась от их близости и чувствовала, будто стою на краю пропасти и вот-вот совершу нечто очень важное, прекрасное и неизведанное. Сделаю шаг в неизвестность.
– Люк, – задыхаясь, простонала я.
Я жаждала, чтобы он продолжил, но неожиданно парень замер. Его горячее дыхание коснулось моих губ. Люк выругался и скользнул в сторону, устроился на спине рядом со мной.
Перед моими широко распахнутыми глазами вновь оказался голый потолок, пелена спала, и все тело пробрала крупная дрожь.
Я медленно обернулась.
Глотнула воздуха.
Слабое мерцание окутало Люка. Одной рукой он прикрывал лицо, другую прижимал к вздымавшейся груди. Мой взгляд скользнул ниже. Пуговицы были расстегнуты, и джинсы сползли вниз по стройным бедрам. Неужели это я…
– Люк, – позвала я.
– Подожди, – раздался хриплый голос.
– Чего подождать?
Костяшки его пальцев побелели.
– Я не могу.
Переполнявший меня жар улетучился. Я села, прикрывая руками обнаженную грудь. Мои волосы упали и рассыпались по плечам. Снова накатила дрожь, но уже не от страсти.
– Чего не можешь?
Люк отнял от лица руку, но глаз не открыл.
– Не могу так с тобой.
Меня охватил ужас.
– Не понимаю. С тобой вроде все… нормально. Я думала, у нас… все получится.
Он застонал как от боли.
– У тебя в голове сейчас полный сумбур. А я будто пользуюсь твоей слабостью, и завтра ты меня за это возненавидишь, – выдавил он сквозь зубы.
Сама мысль об этом была невыносимой, но он, как всегда, был прав.
Он с пугающей резкостью сел на кровати, потом поднялся. Стоял передо мной с растрепанными волосами, полуголый, в расстегнутых джинсах.
– Я хочу, но, Эви, сначала тебе нужно разобраться в самой себе.
30
Люк был прав.
И в то же время ошибался.
До меня это дошло минут через пятнадцать после того, как он вышел из комнаты. Без рубашки.
Откинувшись на спину, я посмотрела на торчвшие балки перекрытия, размышляя о том, что, черт возьми, только что между нами произошло. Просто не верилось, что я сама полезла целоваться. Еще я с трудом верила, что Люк на этот поцелуй ответил и что мы оказались тут, в его постели…
