Через какое-то жуткое мгновение Люк отбросил его, словно обжегся.
– Что?
Мика простонал:
– Ты не представляешь, что грядет. Все кончено. Все! Только уже без меня. Скоро вы все… – Он понизил голос, и я не расслышала его слов. Потом вновь заговорил громче. – Они уже здесь.
Я видела реакцию Люка.
Тот ошеломленно уставился на источника, а затем его руку поглотил белый свет.
Одна лишь вспышка – и я поняла, что Мики больше нет.
Меня охватили облегчение и странная горечь. Я прикрыла глаза. Сердце билось все реже, и холод окутывал душу.
– Персик, посмотри на меня.
Я почувствовала, как его ладони коснулись моих щек, теплые, живые.
Я с трудом разлепила веки.
– Как… ты выжил? – Я же видела кровь, а сейчас он стоял рядом. – Как?
– Мое время еще не пришло. – Он окинул меня взглядом и прижал к груди. – Что же ты наделала? Только взгляни на себя.
– Я выколола ему глаза.
Он обнял меня за талию с каким-то сдавленным звуком.
– Я видел и долго не забуду.
Я едва говорила, язык не слушался.
– Что-то… мне… нехорошо.
Люк коснулся меня лбом, и его рука скользнула с моей щеки к груди.
– Потерпи, ладно? Сейчас станет легче.
Кажется, я согласилась, не помню. Мир завертелся ослепительным калейдоскопом боли, жара… и Люка. Вдруг промелькнуло стойкое ощущение того, что со мной такое уже случалось. Когда-то он точно так же держал меня на руках до последнего вздоха.
– Я же велел тебе бежать, – послышался хриплый голос сквозь окутывавшие меня волны света, исходившего из его ладони.
Я узнала это чувство, прогонявшее холод, и обрадовалась ему. Жар растекался по телу, проникая до самых костей.
– Почему не убежала? Персик, не молчи.
Я с трудом сосредоточилась.
– Я думала, ты умираешь. Не могла это допустить. Я хотела…
Что-то мокрое скатилось по моей щеке. Я не поняла, мои это слезы или его.
– Чего хотела?
Голова тяжелела.
– Мне хотелось узнать… была ли я там… в твоих приятных воспоминаниях.
Люк вздрогнул и наклонился ко мне всем телом. Меня окутало его тепло.
– Да, – его губы коснулись моего лба. – Все мои приятные воспоминания связаны только с тобой.
33
Поздним воскресным утром, не вылезая из постели, я отправила сообщение Хайди, что не смогу встретиться с ней и Эмери. Я не была готова общаться, тем более отвечать на кучу вопросов, что накопились у Хайди.
Нет, я ее не осуждала, но пока не готова была об этом говорить.
Я смутно припоминаю, как добралась домой. Помню, что Люк вылечил меня, исцелил раны, которые нанес Мика. Помню, что дома было много… пришельцев, как вскочили мама и Зои. Я, кажется, заметила Деймона и Арчера с бледным Грейсоном.
А еще я смутно помнила, как проснулась посреди ночи и увидела, что Люк спит рядом, на боку, ко мне лицом. Он держал меня за руку или я – его.
Была ли мама в курсе, что он ночевал в моей спальне, вопрос интересный, но, когда я сама не своя проснулась утром, его уже не было.
Я сильно переживала: вдруг он не до конца исцелился? Я ведь знала, что вчера ему здорово досталось. Да, он был самым могущественным существом из всех, что я видела, и все-таки Мика его ранил.
Он его чуть не убил.
Как и меня.
Раны болели, но уже не так сильно, в основном когда я двигалась. Честно говоря, у меня было ощущение, словно я выздоравливаю после гриппа. Понятия не имею, почему я так себя чувствовала. Люк говорил, что обычно люди поправляются быстро. Интересно, это как-то касалось той сыворотки, что ввели мне перед тем, как я стала Эви? А вдруг мое странное самочувствие связано с ней? Остановит ли она мутацию, ведь травмы были очень серьезные? Иными словами, вопросов было много.
Я поглядывала на прикрытую дверь спальни. Чем занималась мама? Она лишь раз заглянула ко мне утром и больше меня не беспокоила.
Еще она вызвала строителей вставить стекло в окно в коридоре, в которое влетел Грейсон. Да и внизу тоже требовался ремонт.
От раздумий меня отвлек негромкий стук в окно спальни. Сердце сделало кульбит. Это мог быть только он.
Так рано?
Решив, что не стоит ему торчать на крыше и пугать соседей, я аккуратно встала с кровати и подошла к окну. Внутри нарастало волнение и что-то еще… гораздо сильнее и острее. Я отдернула занавеску. Люк сидел на козырьке в серебристых солнцезащитных очках.
С банкой колы в руках.
Изо всех сил сдерживая улыбку, я отперла защелку и открыла окно.
– Не мог войти через дверь?
Он пожал плечами.
– Через окно интереснее.
– Ну конечно.
Я посторонилась, впуская его внутрь, и он спрыгнул на пол прямо передо мной. Я закрыла за ним окно, трепеща от предвкушения, но старалась не подавать виду.
Он снял очки, положил их на комод и вручил мне колу.
– Спасибо.
Кола была холодной, в самый раз. Я отставила банку и собиралась спросить, как он себя чувствует, как вдруг встретилась с ним взглядом и потеряла дар речи. Люк так на меня смотрел… напряженно, внимательно, будто видел насквозь.
Он нерешительно шагнул вперед и каким-то срывающимся голосом произнес:
– Я хочу… хотел бы… тебя обнять. Ты не против?
Я затаила дыхание и кивнула. Парень осторожно коснулся моих щек кончиками пальцев, потом прокатился ладонями вдоль моей шеи и рук, и от этих прикосновений меня будто пронзило иголками.
Люк обнял меня, и, втянув его запах, я прикрыла глаза.
Одной рукой Люк обнял меня за спину, другой – за плечи. Мои руки сомкнулись за его спиной, и я ощутила виском теплое дыхание. Мы так крепко прижались друг к другу, что я чувствовала, как бьется его сердце. На несколько мгновений мы застыли, не говоря ни слова, а потом он прижался губами к моей макушке и отстранился.
– Как самочувствие? – спросил он, отступив на шаг и спрятав руки в карманы.
– Нормально, – я откашлялась, пытаясь справиться с волнением. – А у тебя?
Он посмотрел в сторону, и я залюбовалась его профилем.
– Лучше не бывает.
И все равно мне не верилось, что он стоит рядом и что с ним все в порядке.
Я поджала губы, не понимая, почему он сбежал утром, не сказав ни слова, ведь после того, что произошло, мог бы остаться.
