Книга Константин Великий, страница 25. Автор книги Сергей Власов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Константин Великий»

Cтраница 25

Вскоре перед ним предстал широкоплечий светловолосый подросток — уменьшенная копия своего отца. Только глазами он походил на мать, покойную Минервину.

— Завтра я отправляюсь в инспекционную поездку по Галлии, — сказал император сыну, — и хочу взять тебя с собой. Ты должен хорошо знать страну, которой тебе предстоит править. Когда ты подрастешь, я провозглашу тебя цезарем Галлии. Для начала. А там посмотрим на твои способности…


Они увидели благоустроенную процветающую провинцию, и в каждом городе, в каждом крупном селении христиане возвели церкви. Прихожане были хорошо организованы, с их помощью стало легко поддерживать общественный порядок. Священники приходили благодарить Константина за его доброе отношение, и он в очередной раз убедился, что поступил весьма мудро, избавив христиан от гонений.

Из этой поездки Константин вернулся с убеждением, что христианство — при верном к нему отношении — может стать не только сильной религией, но и средством большой политики в Империи.


Однако он не спешил отрекаться от язычества. Оно по-прежнему преобладало в мире, и Константину как первопроходцу приходилось искать свой путь, двигаясь весьма осторожно. В первые годы своего правления он восстанавливал языческие храмы и как верховный понтифик терпеливо исполнял обряды традиционного культа. В галльском дворце его окружали языческие философы и ученые. И даже два десятилетия спустя, в 330 году, освящая Константинополь, он будет использовать как христианские, так и языческие ритуалы…


По возвращении в Треверы Константин застал жену в скверном расположении духа: она устала жить в провинции и хотела вернуться в Рим.

— Но в Риме правит твой брат Максенций, — возражал Константин.

— Отправь его в какую-нибудь провинцию, в Сирию или в Африку.

— Но это кончится войной, а мне она сейчас не нужна, — раздраженно ответил Константин.

Характер жены стал явно портиться. Далее она жаловалась на несправедливость судьбы: она хочет родить ему сына, а на свет появляются девочки. А вокруг подрастают чужие сыновья, претенденты на трон. У Феодоры их трое, Крисп уже почти юноша.

— Разве дети твоей сводной сестры чужие для тебя? — удивился Константин. — А Крисп разве тебе чужой?

— Я говорю о своей родной крови.

Этот разговор еще раз напомнил Константину, что Фауста готова преступить любые препоны ради того, чтобы ее сыновья, еще даже не родившиеся, оказались на вершине власти.

* * *

Константин тяжело переносил разлад в семье. До сих пор, уезжая в дальний поход, он чувствовал за спиной прочный домашний тыл. А теперь… С кем он мог поделиться самым сокровенным? Мать была далеко. Крисп еще молод. Самая близкая прежде женщина, Фауста, отдалялась от него…

В это нелегкое для себя время Константин нашел неожиданную опору в лице испанского епископа Осия. Он жил по-прежнему в Треверах, у Феодоры, хотя частенько говорил, что сердце его рвется на родину. С Осием можно было обсуждать любые темы, и этим Константин часто пользовался. Когда ему принесли текст эдикта Галерия о запрете гонений на христиан, он позвал к себе Осия и дал ему прочесть.

— Что скажешь, Осий? — спросил император, когда тот вернул ему эдикт.

— Это просто подарок для всех христиан Империи.

— Но могут ли они принять его от человека, который еще совсем недавно проявлял к ним столько жестокости и отправлял на лютую смерть тысячи христиан?

— Я думаю, что да, могут, — ответил Осий. — Весь вопрос в том, насколько искренне раскаивается человек в своих грехах. И мне кажется, что этот эдикт Галерия доказывает его искреннее покаяние.

— Боюсь, что ты ошибаешься, Осий, и слишком хорошо думаешь о человеке, который просто до смерти перепуган, что его болезнь — это кара за его непомерную жестокость. Тем не менее я сегодня же прикажу объявить этот эдикт во всех моих территориях.

— А я буду молиться за здоровье Галерия, — сказал Осий.

— И ваш Бог примет молитву за такого богохульника?

— Вполне возможно, — ответил Осий, — я ведь говорил тебе, август, что для нашего Бога важнее всего глубина искренности в раскаянии грешника.

— Я вижу, что с твоей помощью я мог бы лучше понять суть вашей веры, — сказал Константин. — Не примешь ли ты мое предложение стать моим советником?

— Для меня это большая честь, август.

На следующий день был издан указ Константина о том, что христианский священник Осий из Кордобы назначается личным советником правителя западной части Империи.

* * *

В мае 311 года в Никомидии умер старший император Востока Галерий.

Незадолго до смерти он публично признался: гонения на христиан оказались тщетными, они лишь ослабили Империю, но не самих христиан. Своим эдиктом о веротерпимости Галерий признавал свое бессилие против христиан. Отныне гонения в Империи прекращались. Христиане могли строить церкви и жить по своей вере. В эдикте Галерия говорилось:

«Среди прочего, что постоянно свершали мы для пользы и блага государства… желали мы… заботиться о том, чтобы и христиане, которые оставили путь прародителей своих, возвратились к благим мыслям… И поскольку очень многие из них не оставляли своих убеждений, и… мы видели, что как не воздается должное почитание небесам, так и не уважается бог христианский, по соображению мягчайшей нашей кротости и согласно постоянной любви, мы готовы оказать всем людям снисхождение… Простирая великодушие наше, мы постановили, чтобы вновь свободно жили христиане. И пусть устраивают свои собрания, но так, чтобы никто из них не нарушал порядка… По великодушию нашему, пусть молят бога своего за избавление наше…»

Галерий в то время был смертельно болен, но он, как мы видим, еще надеялся, что молитвы христиан помогут ему.

Но не получил Галерий снисхождения от Бога за свои злодеяния. Эдикт его был обнародован в Никомидии за день до майских календ, то есть 30 апреля 311 года. Буквально через несколько дней после этого Галерий умер.


Смерть Галерия была мучительнейшей, и Лактанций весьма обстоятельно доказывает, что она стала расплатой за те страдания, которые Галерий принес тысячам христиан:

«Уже шел восемнадцатый год правления Галерия, когда Бог поразил его невыносимым страданием. Возник опасный нарыв в нижней части его детородных органов и начал распространяться вширь. Лекари вырезают язву и очищают рану. Но боль бередит уже затянувшуюся рану и, поскольку лопнула вена, началось кровотечение, приближая опасность смерти. С трудом кровь все-таки останавливают. Но возникает новое кровотечение… Рана уже перестает воспринимать действия лекарств. Повсюду вокруг язвы распространяется раковая опухоль, и чем больше ее срезают, тем более она свирепствует, чем более лечится, тем более растет в размерах… Отовсюду привозятся прославленные лекари, но бессильны руки человеческие. Галерий обращается к идолам. Заклинает Аполлона и Асклепия, вымаливает лекарство. Аполлон проявляет свою заботу, и недуг увеличивается еще более. Смерть уже не отступала, низ был поражен язвой полностью. Сгнило снаружи мясо… Зловоние от этого распространилось не только по дворцу, но и по всему городу… Тело, съеденное червями… умирало с невыносимыми болями».

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация