— Ты меня спрашиваешь, дядя Коля?
— Нет. Вопрос риторический. Потому что нет на это однозначного ответа. Тут — порыв, энтузиазм, жажда нового. И безоговорочная вера в своего «нефтяного вождя» — в Виктора Муравленко. Люди знали, что там, где он, — там всегда будет нечто необыденное, непростое, там всегда будет борьба и в конечном счете — победа. В Муханово съехался весь цвет нефтяников СССР. Взять того же Абдуллу Сабирзяева. Или молодого талантливого инженера Цареградского. И многих других, юных и пожилых, которые заслуживают того, чтобы им был установлен единый, общий памятник… А Муханово вскоре действительно превратился в город, названный Отрадным. «От радости» за первый фонтан нефти из 38-й скважины. И даже улицы в нем стали носить названия Буровиков, Геологов, Нефтяников. А потом наступил день, когда объединение «Куйбышевнефть» стало давать миллионы тонн нефти. Это означало, что «второй Баку» под управлением Виктора Муравленко обогнал «Баку первый». А ведь будет в его жизни еще и «третий Баку», и там тоже — самая великая и главная победа.
— Круто! — уважительно отозвался Алексей. — Ты, дядя Коля, так рассказываешь, что мне и самому захотелось стать нефтяником.
— Еще не поздно. Нечего без дела болтаться. Поезжай в Ханты-Мансийск, я даже сам с тобой съезжу, у меня там друзья остались. Устроим на буровую. Начнешь в человека превращаться.
— А нельзя ли просто какую-нибудь маленькую завалящуюся нефтяную скважину заиметь?
— Ну вот, взял — и всё испортил, — огорчился Николай Александрович. — Ну что у вас за психология такая, откуда она взялась? Чтобы без труда — и сразу на все готовое. Это же просто ненормальность какая-то, противно человеческой природе. Ты не бери пример с сынков рублевско-барвихинской элиты. Эта пена рано или поздно пройдет, смоется в канализацию. И ничего после них не останется. А сам себя уважаешь только тогда, когда что-то сделал своими руками. Или головой.
— Много сейчас руками-то заработаешь, коли не воруешь, — проворчал Алексей. — Но насчет Ханты-Мансийска я подумаю. Впрочем, в ваше время всё было как-то проще. Понятней, что ли.
— Да, — согласился дядя Коля. — Сейчас многое запуталось, исказилось, перевернулось вверх дном. Навязываются ложные идеалы, кумиры, смыслы жизни. Черное делают белым, и наоборот. А тогда, в пятидесятые годы, когда я был в твоем возрасте, перед нами действительно были открыты все дороги: бесплатное образование, любая работа на выбор, отдых в Крыму или на Кавказе и никакой тебе национальной вражды. Одна семья братских народов — и что в этом плохого? Вместе строили Каховскую и Куйбышевскую ГЭС, осваивали Южно-Уральский уголь. Смотрели «Кубанских казаков» и «Летят журавли». Зачитывались «Туманностью Андромеды» Ефремова. В эти годы произошло много знаменательных событий. Перечислю наугад, по памяти, потому что они — суть эпохи, знаковые для того времени.
— Валяй, — оживился Алексей. — После твоих рассказов я, честно говоря, уже и не знаю, где лучше жить-то: там, тогда, в то время или сейчас?
— Жить надо тогда, когда живешь, — просто ответил Николай Александрович, — и не выбирать время. Только жить следует честно, по совести. Итак, начнем. Если считать пятидесятые — начало шестидесятых годов возрастом «акме» для СССР, то, кроме достижений Муравленко в Поволжье, прежде всего вот что надо отметить. Советскими физиками Игорем Таммом и Андреем Сахаровым была получена управляемая термоядерная реакция. Математиком Сергеем Лебедевым создана первая отечественная ЭВМ — «МЗСМ». Закончено строительство Волго-Донского канала, построены высотные здания в Москве — на Смоленской площади и на Котельнической набережной (всего их будет семь). Налажен серийный выпуск ЭВМ — «БЭСМ». На экраны вышла вторая (и первая в советском кино цветная) серия «Ивана Грозного». Проведены успешные испытания водородной бомбы, а ее создатель Сахаров секретным приказом награжден Золотой Звездою Героя Советского Союза и избран действительным членом Академии наук СССР. Советские ученые первыми в мире запустили в подмосковном Обнинске атомную электростанцию. Начал летные испытания первый советский реактивный пассажирский самолет Ту-104. Под Ленинградом вновь открыта разрушенная немцами в годы войны знаменитая Пулковская обсерватория. Начато строительство не менее знаменитой Братской ГЭС, куда отправились сотни и сотни молодых людей твоего, Лешка, возраста.
— Опять попреки, — отмахнулся его юный друг.
— Потому что любить надо свою страну и ее историю, — назидательно проговорил дядя Коля, — а ты, похоже, ничего кроме «Незнайки и его друзей» и не читал. А книжка эта, между прочим, как раз и была написана Носовым в эти годы… Ладно, продолжим. Еще пройдемся по науке, строительству, культуре. Открыт высокогорный каток в Медео. Создан Вычислительный центр Академии наук и Институт сердечно-сосудистой хирургии. Начато строительство нового стадиона в Лужниках. Первая линия метро в Ленинграде. Дрезденской галерее вернули отреставрированные шедевры, спасенные нашими воинами в 1945 году. И мало кто знал, что в далекой Казахстанской степи был заложен космодром Байконур… Ну, если касаться политики, то после смерти Сталина произошли крупные изменения. Берию расстреляли, на XX съезде КПСС как гром среди ясного неба прозвучал доклад Хрущева с разоблачениями «культа личности», из исправительно-трудовых лагерей — Архипелага ГУЛАГ — стали возвращаться люди. Пошла так называемая «оттепель». Но охладились отношения с Китаем и Югославией, а в Венгрии вообще ввели войска для подавления восстания. Хрущев, между прочим, сам был замешан во многих «расстрельных» преступлениях в Москве и на Украине, да еще отдал ей одним росчерком пера российский Крым, а сын его и вовсе в годы перестройки благополучненько перебрался на постоянное место жительства в США. Теперь американец.
— Это он, что ли, за Полярным кругом кукурузу сеял и башмаком стучал?
— Он, он. «Кукурузник», одно слово, так за ним эта кличка и закрепилась, посмертно. На место великих личностей поначалу всегда являются мелкие, которые утверждаются на костях. Хрущев наделал много ошибок, угрожал Западу, говорил, что «мы вас похороним», обещал народу через несколько лет показать по телевизору «последнего попа», вновь начал гонения на Церковь, на русский патриотизм, клялся, что к 1980 году будет «построен коммунизм». Но страна развивалась помимо его дури. В 1957 году в СССР запустили первый спутник — это был прорыв в космос. Построены первый отечественный синхрофазотрон, первый корабль на подводных крыльях. В Новосибирске открыто Сибирское отделение Академии наук, знаменитый Академгородок. В Антарктиде — научные станции и обсерватория «Мирный». Олег Ефремов создал театр «Современник» в Москве, а Георгий Товстоногов — БДТ в Ленинграде. Вышла знаменитая «Карнавальная ночь» Рязанова, в Питере установлен один из лучших памятников Пушкину работы Аникушина. Завершено строительство Государственной библиотеки имени Ленина. Прошли фестиваль молодежи и студентов в Москве и международный конкурс имени Чайковского, на котором всех покорил молодой американский пианист Ван Клайберн. Вышли на экраны фильмы, ставшие классикой советского кино: «Тихий дон», «Коммунист», «Добровольцы», «Идиот», — а «Летят журавли» завоевал в Каннах главный приз. Построен первый в мире гражданский атомоход «Ленин». На ВДНХ стала работать Круговая кинопанорама, куда было не пробиться. А в Плесецке начал функционировать секретный космодром. Был основан Центр подготовки космонавтов. Строители приступили к прокладке нефтепровода «Дружба». И, наконец, два события 1961 года. Одно — менее известное, но в будущем определяющее для страны, с ним будет связана дальнейшая жизнь и судьба Муравленко. Это — открытие богатого Усть-Балыкского нефтяного месторождения в Тюмени. И второе — на все времена — «визитная карточка» нашего Отечества: полет в космос 12 апреля 1961 года Юрия Гагарина. Тогда весь мир услышал его знаменитое «Поехали!», и русский человек с его открытой улыбкой мгновенно стал настоящим кумиром миллионов.
