Судя по радостному виду, идея зарифмовать принадлежала самому первосвященнику, и насчет корявости он не заморачивался. Но смысл и так был ясен.
— То есть испытание вообще без магии? — я с надеждой перевела взгляд на Амира.
— Похоже, на то. Даже любопытно, что такое они могли придумать, — улыбнулся: — Ты ведь придешь завтра за меня болеть, так что сама все и увидишь.
— Я вообще-то не говорила, что приду, — тут же возразила я. Просто покоробило, что он опять за меня все решает.
— Я и так знаю, что придешь. Может, кое-кто у меня и не в меру упрямый, но куда больше любопытный, — несмотря на шутливый тон, прозвучало так тепло и искренне, что я даже растерялась. Вот как Амира понять? Он порой такой разный…
— Ну что, ты не передумала? — он уже сменил тему. — По-прежнему не хочешь на балу лишний раз задерживаться?
Честно? Я очень боюсь грядущей проверки. Даже не того, что Амир вдруг накинется на меня с намерением убить, как в видении. Я боюсь разочарования, потери надежды…
Но правду все равно необходимо узнать.
— Не передумала. Ты… — голос дрогнул, — ты не мог бы проводить меня обратно в Северный Малый дворец?
Амир даже резко нахмурился.
— А ты, что, думала, я тебя просто за шкирку в ближайший экипаж закину, а сам тут останусь? Естественно, я поеду с тобой.
Амир
Кристина так старалась выглядеть спокойной, что сразу было ясно: очень волнуется. Задумчивая, молчаливая, она будто бы все порывалась что-то сказать или сделать, но не решалась.
Амир тоже ничего не говорил. Ехали уже минут десять, но все это время не прозвучало ни слова. Было приятно просто смотреть на нее, улавливать все тени эмоций. Она то хмурилась, то становилась понурой. Довольно нетипичное поведение для юной девушки после роскошного бала.
— Что тебя терзает? — Амир все же нарушил молчание.
Кристина ответила не сразу. Может, взвешивала, стоит ли говорить честно. Или придумывала, как заверить, что все в порядке.
Не поднимая на него взгляда, ответила:
— Ты.
— Я?.. Нет, мне, конечно, приятно, что ты обо мне так увлеченно думаешь. Но вот в контексте «терзает» звучит не очень. Предлагаю сменить на «приятно волнует», — Амир улыбнулся. — Что скажешь?
— Ничего, — она пожала плечами. — Я уже столько раз высказывалась насчет самомнения одного не в меру настырного темного, что повторяться уже как-то не хочется, — но тоже улыбнулась. — Но если твоему самолюбию так будет легче, ничего особо плохого я все же о тебе не думаю. Да, ты самолюбивый, иногда даже жестокий, властолюбивый деспот. Но порой так ловко притворяешься милым, что даже хочется в это поверить.
— Тьма пощади, вот за что мне досталась такая колючка? — Амир с усмешкой покачал головой. — За какие такие проступки настолько бесчеловечное наказание?
— Ну, учитывая твой характер и образ жизни, думаю, проступков у тебя хватает. Мне вот куда интереснее, меня-то за что так наказали встречей с тобой? — парировала она хоть и с улыбкой, но в зеленых глазах читалась серьезность.
— Твой главный проступок именно в том, что ты расцениваешь меня как наказание. А что, если наоборот? Что, если я — дар судьбы?
Кристина засмеялась.
— Ладно-ладно, признаю, твое самолюбие свергнуто с пьедестала твоей же феноменальной скромностью.
Казалось, напряжение понемногу начинает ее отпускать. Но все-таки, из-за чего же она так переживала?..
Экипаж в это время как раз свернул на аллею, ведущую к Северному Малому дворцу. Веселость Кристины тут же пропала.
— Амир, может, дальше пешком пройдемся? Ночь такая чудесная, я бы с удовольствием прогулялась, да и на колдовские огни на деревьях хочется взглянуть поближе.
Амир приказал кучеру остановиться. Первым вышел из экипажа и подал руку Кристине. Она не стала игнорировать, вложила свою ладонь в его, но пальцы едва уловимо дрожали. Из-за чего же так волнуется? Хочется верить, что лишь в хорошем смысле и из-за него. Но все же тут точно дело не только в этом.
На аллее царила умиротворенная тишина, нарушаемая только шелестом листвы из-за легкого ветерка. Ни других людей, ни дворцов с их яркими окнами — лишь чарующий уют летней ночи. Амир поймал себя на том, что улыбается. Да и как смотреть на Кристину без улыбки. И восхищения. Из-за черного платья она казалась воплощением темноты, но светлая кожа и золотистые волосы сразу навевали ассоциации с единственным лучом света.
Кристина подходила то к одному дереву, то к другому, разглядывала парящие огоньки с таким искренним интересом, словно это и вправду было настоящее чудо. Даже Тамилла, сама по себе донельзя наивная и чересчур эмоциональная, так не радовалась столь банальным вещам. Кристина восхищала своей открытостью к миру. Но при этом, чуть что, сразу пряталась в раковину, как улитка. И откуда в ней такой страх? Совсем он не вяжется с ее дерзостью и неукротимым нравом.
— Надеюсь, теперь тебе нравится в Чертогах? — Амир подошел к ней ближе.
— Здесь красиво, не спорю, — Кристина подставила ладонь, и один из мерцающих сполохов спланировал с ветки дерева к ней. Повертелся вокруг и вернулся обратно. Странная реакция… Обычно они вообще никак на людей не реагируют.
— Согласен, красиво, но лично мне даже по сторонам смотреть не хочется, — Амир коснулся ее щеки, ласково провел пальцами вниз до подбородка. Кристина вздрогнула, но не отстранилась. То ли себя проверяла на стойкость, то ли его на сдержанность.
Но о какой вообще сдержанности может идти речь? Сколько уже времени прошло с того момента, как забрал Кристину из замка Мив? Чуть больше двух недель? И за это время ни разу ее не поцеловал. Немыслимое промедление. Ни с одной девушкой так не было. Ведь смысл тянуть, если и так все ясно? Но и ни одну другую девушку он так не желал, как Кристину. С ней бы спешка могла все испортить. Зато теперь, когда наконец-то наметилась оттепель в отношениях, медлить он не собирался.
Его ладони легли на ее плечи, нежная кожа была прохладной. Так и хотелось прижать Кристину к себе и согреть жаркими поцелуями и настойчивыми ласками. Но нет, излишний напор ее точно спугнет.
В зеленых глазах явственно мелькнул испуг, но Кристина даже не попыталась отойти. Она будто бы мысленно боролась с самой собой. Видимо, тяга схлестнулась с ее упрямством. Ну ничего, он поможет ей принять правильный выбор.
Амир привлек Кристину к себе чуть ближе, одной рукой взял за талию, пальцами второй легонько приподнял за подбородок лицо.
— Чего же ты так боишься, Кристина?.. Того, что чувствуешь ко мне? Но ведь в этом нет ничего плохого, все так и должно быть, не стоит противиться собственным желаниям.
Он наклонился к ее лицу. Кристина даже дыхание затаила; такая податливая в его руках, пусть и испуганная, но все равно стремящаяся к нему…
