— Зачем она их сюда привозит? — скорректировал я вопрос и вдруг почувствовал, что Кира дрожит. Не от холода — от холода так не дрожат. Ей действительно было страшно… или то и другое вместе?
— Тебе надо под горячий душ и выпить чего-нибудь… погорячее. Я, пожалуй, спущусь и принесу тебе кофе…
Однако она проигнорировала мои предложения, помотав головой.
— Понимаешь, она их подкладывает под кого нужно… иногда получается даже замуж… или любовница на постоянной основе. Они даже гордятся: вот какую жену отхватили: умная, красивая, два образования, иностранные языки! откуда такие берутся? — да не знаю… случайно совершенно познакомились! А потом эти, которые так хорошо и «случайно» устроились, расплачиваются с ней. Кто чем. Возможно, кто-то откупается и деньгами… я не знаю. Я стараюсь ничего не видеть, не слышать… просто делать свою работу. Но ее, скорее, интересует конфиденциальная информация. Которую эти умные и образованные умеют правильно отфильтровать и найти. Если хочешь, это своеобразный промышленный шпионаж. Приносящий, судя по всему, весьма неплохие дивиденды!
— Выходит, ту, которой сломали руку, поймали на горячем? И раньше времени? — Я стащил с кровати одеяло и укутал в него Киру. Затем я снова сложил два и два и снова получил ту же железную четверку. Золушка номер один! Именно она вот уже несколько дней отсутствовала на занятиях. В ресторане для клиентов я, правда, больше не бывал, но это определенно она: жгучая, горячая, неосторожная… болтливая… и уверенная в своей неотразимости. Хорошенький набор! Просто фатальный! Для замужества или адюльтера — да, но не для шпионажа!
— Эта, которой сломали руку, такая красивая брюнетка, да? Это ее пытались задушить? Она еще постоянно тусовалась с таким неприятным типом… Светлана говорила… намекала, что он очень опасен. Это он… ее… так?
— Да, это была она. Но я не знаю… Я никогда не утверждаю, что черное — это черное, пока не увижу своими глазами!
Кира привалилась ко мне и постепенно перестала дрожать, но на ее щеках запылали два красных пятна. Она точно заболеет, если будет продолжать сидеть мокрая, пусть и в одеяле! Дождь все так же неумолчно стучал по подоконнику. За окном не было ничего ни черного, ни белого — только серое… беспросветное. Да, кончились все сроки тепла, оба лета, и осталось только человеческое тепло, которое может быть рядом всегда, стоит только захотеть…
Я потянулся к той, что ворвалась в мою комнату в такую несусветную серую рань. И сразу все расцветила… Эти розовые акварельные пятна на щеках, слипшиеся от воды, но все еще очень блестящие каштановые волосы, кожа цвета карамели… Почему Кира меня так притягивает? Нет, не потому что под маской хирурга она просто женщина, а я просто мужчина. Под всеми масками, а их у меня ох как много!.. Это происходит скорее оттого, что мы очень, очень разные…
— Тебе все-таки надо в горячий душ. И переодеться. Иначе ты заболеешь.
— Наверное, да.
— Хочешь, я тебя провожу… к тебе?
— Нет… я еще немножко посижу здесь, хорошо?
Я притянул ее к себе вместе с одеялом. Поцеловал сначала осторожно, потом все настойчивее и настойчивее. Неожиданно она ответила так яростно, что я даже застонал. Наверное, со стороны это было смешно: два человека, ринувшиеся навстречу друг другу сквозь целый ворох одежды, мокрой и сухой, и свернутое коконом одеяло. Но для НАС это не было смешным… Все это: треск ткани, отлетающие пуговицы, губы, которые так и не смогли разомкнуться… ищущие, и находящие, и узнающие, прежде чем глаза, руки…
Это не было смешным — потому что, в отличие от моих романов и сказок, это было НАСТОЯЩЕЕ.
Мир номер один. Реальность. Настоящее и ненастоящее, или Так будет всегда
— Я почему-то ЗНАЛА, Кира Юрьевна, что застану вас именно здесь!
Мадам Серый Волк, Светочка, черт бы ее побрал и унес туда, где ей было бы самое место, даже не постучала! Да и зачем стучать, если дверь не заперта! Я сам же ее и не запер, когда Кира вошла! И она тоже не повернула задвижку, потому что не думала и я не думал… и вот теперь ЭТО! Стоит и сверлит нас глазами, хотя мы уже одеты. Но ее не обманешь, у нее чутье звериное, она же, блин, АНАЛИТИК! И точно знает, что к чему… кто к кому… что Кира просто ОБЯЗАНА быть у меня!..
— Вы мне нужны! — бросает хозяйка всего сущего вокруг, поливаемого безжалостным октябрьским дождем, и добавляет: — Срочно!
— Мой рабочий день, конечно же, не нормирован, но, согласно трудовому законодательству, должен начаться только через полчаса, — неожиданно сухо говорит Кира, игнорируя сверлящие интонации и сверлящий же взгляд патронессы.
— Кира Юрьевна, — Светлана сбавляет обороты, и теперь ее голос почти просящий, — у нас тут чрезвычайная ситуация, иначе я вас не побеспокоила бы! Где бы вы ни находились!
Однако под ее просительным тоном явно прослушивается нечто иное. Она все-таки не может удержаться, чтобы не задеть Киру, но куда больше ей хочется зацепить меня. Да-да, Светочка, все мужики — козлы, я знаю!..
— Один из наших гостей, похоже… скончался! — добавляет Светлана. На меня она уже не смотрит. Она впилась взглядом в Киру, даже дышать, кажется, перестала.
— Что?! Кто? — Кира сразу взяла себя в руки. — Что случилось, Светлана Владимировна? И кто… умерший?
Светлана вздыхает. Вернее, очень длинно и долго выдыхает.
— Пойдемте, — говорит она. — Нужно, чтобы вы осмотрели тело до приезда полиции и машины из морга, чтобы все как положено. Он лежит… — Она делает крохотную паузу, во время которой стреляет взглядом, словно снайпер, — и снова в Киру! — Лежит… у себя в номере. Дверь была чуть открыта, горничная заметила. Видимо, сердце прихватило, запаниковал, не подумал, что лучше не вставать, а сразу позвонить, вскочил, может, телефон не рядом лежал, а может, хотел выйти и позвать на помощь и даже дверь успел открыть — но упал прямо на пороге… и умер! Вот такие неприятности… Хорошо, что остальные пока не знают! Для любого пансионата смерть одного из постояльцев — загубленный сезон… да и заведению плохая слава. Надеюсь, Лев Вадимович, дальше вас эта информация не пойдет, — это уже сухо и корректно мне. — Сейчас приедут из полиции, так положено, хотя мне очень бы этого не хотелось! Однако мне пошли навстречу, приедут в штатском и без лишнего шума… Но ВЫ все-таки осмотрите его! Кира Юрьевна, чтобы все как положено! И заключение напишите…
— Но я не патолог… — слегка сопротивляется Кира… — и даже не терапевт!
— Ничего… ничего! Вы же наш штатный врач… общего профиля… и с дипломом! Не абы кто, со степенью! Да, и… нужно до того, как приедут, карточку заполнить… что обращался… болел! Помощь получал!
— Лучше этого не делать, — говорит Кира. — Если он действительно был серьезно болен, то я в любом случае должна была отправить его в стационар. Кроме того, могут проверить следы от инъекций и кровь на наличие остатков лекарственных препаратов. Нет, я ничего заполнять не буду! Простите, Светлана Владимировна, но я не буду вносить никаких фиктивных данных! — твердо говорит Кира. — Ни в какие карточки! Если ОН ко мне не обращался!
