– Отличная у Геркана охрана, – азартно подмигнул мастеру Каров.
– Не нравится мне это, – мрачно повторил Дедал.
Дождь теперь и в самом деле усиливался буквально на глазах, пока не полил во всю мощь, нещадно нахлёстывая по лицам.
– Надо же, какая неожиданность, – фыркнул Икар. – Осенью в Москве – и вдруг дождь.
Словно в ответ в небе полыхнуло молнией, через долгую паузу завозилось, заворчало утробно отголоском грома.
– Гроза поздней осенью в Москве – тоже норма?
– Случается, – кивнул Икар, но помрачнел, явно сообразив, что так напрягло мастера.
– За мной, – скомандовал Дедал и с неподобающей его возрасту прытью метнулся через двор, подальше от освещённого проспекта.
– Бабы, я так понимаю, отменяются, – на ходу полюбопытствовал Каров, легко поравнявшись с мастером.
– Правильно понимаешь.
– Может, вернёмся? Там Геркановская охрана.
Дедал не стал тратить слов, лишь красноречиво поглядел на испытателя, заставляя заткнуться. Дыхание лучше поберечь. А что до приставленных Герканом бодигардов… если они вдвоём в поддатом состоянии так легко улизнули из-под носа этой охраны, то что эта нелепая охрана сможет противопоставить отцу богов и людей?
А в том, что его нашёл Зевс, мастер уже практически не сомневался. Снова полыхнуло и спустя несколько секунд загрохотало. На этот раз полноценно.
– Громовержец гневается, – весело крикнул на бегу Икар. – Может, тебе стоит с ним поговорить?
– Пошёл ты в жопу вместе со своими разговорами, бабами, богами и их папашей, – пропыхтел Дедал.
Он помаленьку начал выдыхаться. Да и бежать было некуда. Куда убежишь от Зевса, если он рядом, а ты на своих двоих?
Икар мчался следом могучими скачками. Он наконец замолк и перестал лыбиться. Из темноты, преграждая дорогу, выскочил заборчик – металлическая решётка с табличкой о ремонтных работах. Мастер вильнул, словно заяц, и побежал в обход, не разбирая уже дороги.
Паника накрыла с головой, затмевая разум. Так нельзя.
Дедал сбавил скорость, постарался выровнять дыхание, но только закашлялся. Гром гремел уже почти над самой головой. Может, конечно, это просто гроза, но, когда на тебя охотится Громовержец, такие совпадения маловероятны. А если это Зевс, бежать бессмысленно, возвращаться и прятаться тоже. Разве что попытаться уехать.
– Давай назад дворами к дороге, – распорядился Дедал. – Поймаем такси.
Икар коротко кивнул, но от подначки всё же не удержался:
– И зачем я к тебе пришёл? Мог бы пройти мимо и напиться в одиночестве. Догоняй.
С этими словами он метнулся между домов и запаркованных машин с такой скоростью, что Дедал мгновенно отстал. Испытателя мастер нагнал уже на проспекте. Каров стоял на обочине, распахнув дверцу жёлтого такси, и по пояс скрылся в салоне, разговаривая с водителем.
– Давай назад, – бросил он Дедалу, выныривая из салона и распахивая перед ним заднюю дверцу.
Мастер с разбегу прыгнул в машину и…
Дальше всё произошло слишком быстро, буквально за доли секунды.
Кто-то сильно пихнул его в бок, впечатывая в противоположную дверцу. Он подумал было, что это Игорь, но Каров остался на обочине – бесконечно долго, словно в замедленной съёмке, он бесчувственным мешком оседал на асфальт.
Хлопнула дверца, отрезая от мастера Икара.
Внутри у Дедала всё оборвалось.
Он попытался сфокусировать взгляд на том, кто сел рядом, но вместо этого увидел кулак. Лицо обожгло болью, перед глазами вспыхнули мириады искр, голова закружилась, всё поплыло, и мастер почувствовал, что проваливается в небытие. Последнее, что он услышал, был спокойный, мягкий, сильный, как у доброго великана, голос:
– Поехали.
Часть третья
Сумасшедшая зима
Глава 21
Маэстро сгинул. Да здравствует маэстро!
У вас случаются идиотские мечты? Ну такие, чтобы всякий, с кем вы ими поделитесь, смотрел на вас как на умалишённого и крутил пальцем у виска? Вот у меня лично таких мечтаний было два за всю жизнь. Во-первых, мне очень хотелось инсценировать свою смерть и посмотреть на реакцию: кто придёт, кто проигнорирует и самое главное – кто что скажет. Очень было бы любопытно послушать дифирамбы от тех, кто меня ненавидел, а ещё интереснее – услышать гадость от тех, кто клялся в любви и вечной дружбе. Во-вторых, я очень хотел бы жениться первого апреля, день в день, пригласить на свадьбу всех, кого знаю, и поглядеть, кто придёт.
Вот так! Теперь можете считать меня гадом, закрыть книжку и дальше не читать, но я, по крайней мере, честно признался в своих низменных желаниях. Кроме того, мечты эти всё равно никогда не сбудутся. Для инсценировки собственной кончины я слишком ленив, а жениться первого апреля у меня не получится по определению.
Мы с Алей зарегистрировали свои отношения в первый день зимы. Не было ни подготовки, ни обширных планов, ни разговоров про то, что замуж выходят один раз в жизни и сделать это надо так, чтоб запомнилось – не хуже чем у других. Ничего такого. Мы просто сели в мою машину и поехали в ЗАГС, где нас тут же и… не расписали.
Массивная тётка с макияжем, нанесённым, кажется, лет тридцать назад, когда такое было в моде, снисходительно покачала головой:
– Сегодня я вас не распишу. Есть закон, есть процедура. Подаёте заявление, мы рассматриваем в течение тридцати календарных дней. У вас как раз будет время проверить свои чувства. Потом, если не передумаете…
– Мы не передумаем, – перебил я, стискивая пальцы Алины в своей руке. – А сегодня никак нельзя?
Тётка придавила меня к стулу, на котором я сидел, укоризненным взглядом:
– Молодой человек, вы же не в кино. Тридцать календарных дней. Это закон. Он для всех одинаковый.
Однако строгость одинакового для всех закона компенсировалась необязательностью его исполнения. Тётка всё с тем же суровым видом легко приняла некоторое количество денежных знаков, хмуро поведала, что вообще-то в некоторых случаях могут быть исключения, например, если невеста беременна, или если жених военный и должен срочно отбыть в часть, ну, или если кто-то из брачующихся смертельно болен…
Я ничем не болел, в воинскую часть не отъезжал, и Аля пока ещё не была беременна, но вовремя подсунутые купюры сделали своё дело. Тётка зачитала нелепую дежурную тираду про семейный корабль, пускающийся в какое-то плаванье, нам выдали свидетельство, и мы вышли на улицу мужем и женой. И после всего, что я натворил, это было чудом. Не божественным фокусом с перемещением денег со счёта на счёт и вина в пространстве, а настоящим чудом.
– Предлагаю отпраздновать, а потом взять билеты и улететь на неделю.
– Куда?
