Тем не менее, она стойко вытерпела его взгляд, и Кулик почувствовал это. Если не удается сломать, то можно попробовать согнуть, решил он. И поднял руку в примирительном жесте.
— Давай так, Петелина. Ты забываешь о деле Живореза и немедленно покидаешь город. Забываешь и уезжаешь. А я разрулю здесь, как нужно.
41
Валеев надавил на кнопку брелока, замки открылись, Петелина села в его автомобиль. Он хорошо умел считывать ее эмоции и ни слова не проронил, пока они не вышли из здания УВД и не оказались в закрытой машине. На службе Елена редко улыбалась, но сейчас выглядела совсем убитой.
— Что такая невеселая? Кулик наорал? — поинтересовался Марат.
— Послал меня домой.
— Так может поедем?
— Обещал выгнать со службы.
— Ну, это еще посмотрим. Кто он такой!
— Требовал забыть о расследовании.
— А ты не можешь?
— Да, не могу. Я видела тот кошмар, который оставляет после себя Живорез.
— Лен, ты много чего повидала. Если так будешь переживать по каждому случаю…
— Как только перестану, так сразу брошу службу, — отрезала Петелина и погрузилась в раздумья.
Марат вздохнул. Он знал, что спорить с любимой женщиной — себе дороже, тем более, когда она в таком состоянии. Он извлек из кармана пачку сигарет, но вспомнил, какое обещание дал дяде Камилю.
«Буду сокращать. Эту пропущу», — решил Марат, впихнув сигарету обратно.
— Я что-то не вкурю, — вырвалось у него, — Кулика мы уже не подозреваем?
— Варвара, — задумчиво пробормотала Елена, — это она…
— Кулик просто козел, понятно, — согласился Валеев.
В его кармане зазвонил телефон. Он выдернул трубку, взглянул на дисплей и нетерпеливо ответил:
— Добрый вечер, дядя Камиль. Вы узнали?.. Так, так… — кивал Марат, давая понять Елене, что говорит о чем-то важном. — Да вы что? Это точно?.. Спасибо! Вашей оперативности надо поучиться… Жду, заранее благодарю.
Закончив разговор с дядей, Валеев объяснил:
— Мать Варвары, Ульяну Тимофееву, в Гусь-Хрустальный пристроили по звонку Васильева.
— Того самого? — оживилась Елена.
— Николай Егорович Васильев. Тогда он возглавлял департамент строительства, теперь — вице-губернатор.
— Варвара Васильевна, — осенило Елену. — Мать дала ей отчество по фамилии отца!
— Еще дядя Камиль обещал прислать контакт своего лучшего ученика, опера, к которому можно обратиться за помощью.
Телефон тренькнул, известив о приходе сообщения.
— А вот и имя. Стас Митрохин, майор, — прочел Марат.
— Я его знаю. Толковый.
— Прекрасно. Давай, расскажем ему обо всем, что узнали, и он доведет дело… — Валеев покосился на Елену, заметил азартный огонек в ее глазах и постучал пальцами по рулю: — Как я понимаю, в Москву мы не едем.
Елена с жаром объяснила ему:
— Я уверена, что Варвара докопалась, кто ее отец. Васильев лишил ее счастливого детства, выбросил на обочину жизни, оставил сиротой. Если она убивала других чиновников, то ему-то она точно отомстит. И, возможно, прямо сейчас она уже… — Следователь окинул взглядом служебную парковку и скомандовала: — Около УВД ее машины не видно, поехали к ее дому.
Марат понял, что жену не остановить. Он вел машину, стараясь замечать белые «Нивы», и в то же время осознавал — такая машина может прошмыгнуть рядом, и они не заметят. На полпути ему пришла в голову мысль.
— Слушай, зачем нам мотаться. У Тимофеевой служебная машина?
— Сейчас все полицейские автомобили снабжены датчиками ГЛОНАСС, — поняла его Петелина. — Звони Митрохину, сошлись на дядю, попроси узнать, где находится «Нива», закрепленная за Тимофеевой.
Валеев остановился, поговорил по телефону с майором Митрохиным, рассказал про бодрого дядю, перекинулся парой шуток. Результатом он остался доволен:
— Родственные и дружественные связи работают лучше официальных. Сейчас Стас пробьет и сообщит. Куда теперь?
— Подождем. Нет смысла мотаться попусту.
— Если Тимофеева следит за вице-губернатором, то, скорее всего, сейчас она где-то рядом с ним, — предположил Марат.
— Позвоню-ка я Васильеву, — решила Петелина.
— Если еще не поздно, — с показным пессимизмом заметил Марат.
Следователь набрала номер вице-губернатора. Тот ответил, фоном слышалась легкая музыка. Непоправимое не произошло, убедилась Елена, но настроение чиновнику она все-таки попортит.
— Николай Егорович, у вас была любовница по фамилии Ульяна Тимофеева, — начала она издалека и сразу перешла к делу: — Двадцать пять лет назад у нее родилась девочка. От вас.
— Послушайте, я не обязан помнить, что было четверть века назад. Да если бы и помнил… Какое это имеет значение? — высказал недовольство чиновник.
— Вы поступили с ними подло.
— Ну знаете ли, я…
— Я прекрасно знаю, что вы сделали. Ульяна пострадала, стала непривлекательной, и вы сослали ее с ребенком подальше из города, в общежитие стекольного завода.
— У меня есть сын и дочь. Никакой Ульяны я не знаю.
— Вы выкинули ее из головы, поэтому я расскажу, что случилось дальше. Стекольный завод разорился, Ульяна спилась и погибла.
— Вы еще скажите, что я ее споил. — В голосе Васильева проскользнуло облегчение. — Послушайте, у меня деловая встреча, коллеги узнали о повышении, демонстрируют дружбу, а вы…
— Я не договорила. Ульяна погибла, но девочка выросла и не пылает к вам любовью. Скорее, наоборот. Вы понимаете, что это значит?
У Валеев зазвонил телефон. Митрохин — показал он трубку и вышел из машины, чтобы не мешать Елене.
Вскоре он сел обратно и шепнул:
— Ее «Нива» стоит у ресторана «Гончаров». Более часа.
Елена кивнула и спросила в трубку, прервав показной гнев Васильева:
— Николай Егорович, где вы сейчас находитесь?
— Я ужинаю в ресторане, и вы мне портите аппетит.
— В «Гончарове»?
— Какая разница?
— Огромная, как жизнь и смерть.
— Что вы несете! — с пьяной бравадой отмахнулся чиновник, однако насторожился: — Откуда вы узнали?
— Слушайте внимательно, вы в опасности. Это серьезно.
— Я не один, с водителем, — забормотал Васильев, бодрясь, — а на днях вообще уеду в Москву.
— Скажите водителю подогнать машину прямо к выходу, — диктовала Петелина. — как только сядете, сразу заблокируйте двери. И опасайтесь белой «Нивы».
