Варвара наклонилась, чтобы он видел только ее.
— Недавно я навела справки. Твоя дочь на полгода старше меня. На шесть месяцев, — ее голос дрогнул, но тут же налился сталью: — Какая же ты мразь! Жена вынашивала его ребенка, а он — в постель к другой. Что, не понравилась баба с пузом, захотелось молодую стройную официантку? Похотливая скотина!
Варвара пнула его между ног и подхватила за плечи, чтобы не завалился. Васильев глотал ртом воздух, пучил глаза, а когда отдышался, попытался что-то сказать, но мышцы лица не слушались его, получился сдавленный стон.
— Заткнись! — остановила его Варвара. — Ты выкинул меня из головы и знать не желал, зато я о тебе знаю все. Представляю, сколько потребовалось тебе левых доходов на содержание двух семей. Но ты старался, брал взятки, поставил откаты на поток и полз вверх по служебной лестнице, распихивая конкурентов. Теперь этот элитный дом обветшал. У тебя другая квартира и загородный дом, твои дети живут в Москве, ты их обеспечил. А я? Ты хоть раз вспомнил обо мне, после того, как сослал нас в Гусь?
Васильев смотрел на Варвару вытаращенными от страха глазами.
— Конечно же нет. Зачем тебе уродка с обожженным лицом и ее невоспитанная дочка. С глаз долой — из сердца вон. Но я тебе расскажу, что произошло дальше. Мать спилась и погибла, когда мне было девять лет. Меня приютила тетка в деревне, и выпихнула на все четыре стороны, как только я закончила школу. Но я не пропала, вцепилась в жизнь зубами и теперь служу в полиции.
Она похлопала себя по кобуре.
— Когда увидела тебя снова, не сразу узнала дядю Колю — какой же ты стал толстый, папа. Ты сидел на концерте в первом ряду с жирной теткой. Я там работала в охране, и меня был пистолет. Знаешь, как хотелось выпустить в тебя всю обойму? До сих пор не пойму, почему я сдержалась. Наверное, хотела дождаться удобного момента. Такого, как сейчас.
Варвара выпрямилась, осмотрелась, в ее руке блеснул армейский нож. Васильев дернулся. Она припечатала его ладонью по плечу, не позволяя встать. Острие штык-ножа бродило перед его лицом, словно она выбирала место для удара.
— Ты мерзкая чванливая свинья! А со свиньями, знаешь, как поступают? Откармливают и режут к зиме. Ты откормленный, и зима на носу.
Васильев дрожал и мычал, хлопая глазами. Варвара провела кончиком ножа по его шее. Осталась кровавая царапина.
— Как же я хотела, чтобы ты сдох, — призналась она. — Когда стали резать чиновников, я мечтала, чтобы маньяк подобрался к тебе и выпустил кровь. Я охотилась на Живореза с единственной целью: поймать его и отпустить с условием, чтобы он прикончил тебя. Я даже собрала информацию, где и когда ты появляешься, чтобы передать ему. Как же я хотела увидеть тебя без руки и в луже крови.
До Васильева дошел смысл услышанного — не про кровь, а про маньяка. И он чуть расслабился. Его удивленные глаза «сказали» то, что не сумели произнести губы: «Так ты не Живорез».
Варвара поняла его и усмехнулась, не по-доброму, а демонстрируя собственную власть.
— Какая тебе разница, дядя-папа Коля, если я готова проделать с тобой ровно, то же, что и маньяк.
Она ткнула его ножом в грудь, но не сильно, для испуга. Нож уперся во что-то твердое.
Варвара заинтересовалась, нащупала телефон во внутреннем кармане пиджака чиновника и посетовала:
— Как же я забыла.
Она кинула взгляд по сторонам и убрала штык-нож. Вздернула Васильева за одежду:
— Вставай. Мы заехали сюда, чтобы оживить память. Двигай в машину.
44
Располагающая к умиротворению неоновая вывеска ресторана «Гончаров» потускнела в отсвете агрессивных огней «скорой помощи». Задние дверцы медицинского фургона были распахнуты, внутри суетился врач, оказывая помощь пострадавшему. В «скорой» лежал водитель вице-губернатора, которого обнаружили без сознания в «Ниве» Тимофеевой.
Петелина ждала рядом.
— Что с ним? — спросила она врача, когда тот, проверив показания приборов, покинул фургон.
— Он был под наркозом, но я привел его в чувство. Нужно еще взять кровь на анализ, обеспечить покой, но я думаю…
— Могу я с ним поговорить?
— Только недолго. Нам пора ехать.
Петелина села в фургон в изголовье каталки. Бритый водитель глядел на нее испуганно и виновато. Надменная спесь слуги большого чиновника покинула его вместе с дорогой машиной. Хорошее освещение позволило Елене рассмотреть пострадавшего. Все не так страшно, как показалось вначале, когда они обнаружили неподвижное тело за рулем. Видимых повреждений нет, кроме старого шрама у глаза.
— Угнали? — просипел шофер, едва ворочая языком.
Счастливый, подумала Елена, он уверен, что стал жертвой грабителей, которые охотились за дорогим автомобилем. Это и к лучшему, от настоящей правды ему станет только хуже.
— «Инфинити» мы найдем, не волнуйтесь, — заверила она. — Но вы должны нам помочь. Что вы помните?
— Я сидел в машине, ждал, — надтреснутым голосом начал водитель. — Она попросила закурить.
— Это была женщина? Молодая?
— Под зонтом. Рука в перчатке.
— Вы видели руку. Уже хорошо. Какого цвета была перчатка или рукав одежды? Что еще вы запомнили?
Водитель свел брови, мучительно вспоминая, и выдавил по отдельности три слова:
— Черное. Белое. Черное.
— Черная перчатка, белый манжет блузки, черная куртка? — догадалась Елена.
Водитель прикрыл и открыл глаза: он тоже вспомнил.
— Что произошло потом? — спросила следователь.
— Я отвернулся за сигаретами и… — Он закатил глаза к потолку. — Очнулся уже здесь.
Следователь убедилась, что больше ничего из пострадавшего не вытянуть и поблагодарила:
— Спасибо. Вы нам очень помогли.
Она хотела выйти, но водитель тронул ее за руку:
— Позвоните моей жене, а то начнет больницы обзванивать, а у меня фамилия распространенная. Еще перепутают.
— Да, конечно. Где ваш телефон?
С разрешения водителя она ощупала его карманы. Телефона не было.
Елена припомнила важное обстоятельство. По словам гардеробщика, «инфинити» подкатил к порогу ресторана ровно в тот момент, когда Васильев выходил. Как чиновник вызвал водителя? Конечно, по телефону, который забрала Тимофеева. Если он с ней, ее можно запеленговать. Свой-то она бросила в «Ниве».
— Какой у вас номер? — спросила Елена.
Водитель продиктовал номер и добавил:
— Это домашний. Позвоните жене.
— Меня интересует ваш мобильный, — настояла следователь.
К машине подошел Валеев. Он слышал часть разговора и показал пакет с раздавленным мобильным телефоном пострадавшего.
