— Я знаю, что он тоже хочет меня и не скрывает этого.
— Конечно хочет. Поэтому он помог вам и будет помогать дальше, потому что уверен: в конце концов это приведет вас в его постель. Еще потому, что ваше присутствие рядом с ним производит впечатление на его соперников и сторонников. Они считают вас любовниками, хотя вы ими и не являетесь. Такой уж он.
«Вы вернетесь ко мне. Сами вы себе не поможете».
Я вздрогнула, и Волузиан продолжил:
— При этом вы тоже выигрываете. Придите к нему как к равному, и он станет обращаться с вами как с равной. Его отношение произведет огромное впечатление на окружающих.
— Если я сделаю так, то мне придется преодолеть огромное расстояние в отношении к джентри — от страха перед ними до союза с одним из них ради политических целей. Это нереально.
— Не скажите. Вспомните, насколько далеко вы зашли с тех пор, как отправились к Эзону.
— Это еще слабо сказано! — Я потерла глаза. — Не знаю, Волузиан. Я все еще не уверена, готова ли я сблизиться с Дорианом. Мне нужно подумать.
— Как будет угодно повелительнице. Но я должен посоветовать вам думать быстрее. Решайтесь, пока не наступил Бельтайн. Союз с Дорианом принесет вам и магические, и политические преимущества.
— Я поняла. Спасибо за сведения и за совет.
Он поклонился.
Я встала, чтобы отправить его назад, но прежде, чем сделать это, не упустила возможности подразнить его:
— Эй, Волузиан, ты ведь не подглядывал за мной?
Он смерил меня своим фирменным ласковым взглядом и ответил:
— Уверяю вас, повелительница, единственно привлекательная черта вашего обнаженного тела заключается в том, что оно напоминает, как приятно будет его шинковать.
Я рассмеялась. Волузиан мог показаться забавным, если забыть о том, что он говорил абсолютно серьезно.
Глава 14
В последующие дни мы виделись с Кийо еще несколько раз. Во время одной из встреч я была на работе, совершала пустяковый обряд экзорцизма. В доме, куда я приехала, сидел не дух, а скорее асакку
[7]
, демоническая тварь, у которой в буквальном смысле слова было каменное тело. Кийо появился в середине схватки. Я считала, что неплохо справляюсь, но его помощь значительно ускорила процесс. В отличие от меня Кийо использовал не оружие, а всего лишь тело и физическую силу. Его движения гипнотизировали, словно я наблюдала за танцором.
В другие разы он тоже появлялся лишь в случае необходимости. Потом, если мне было угодно, Кийо исчезал. Однажды я нехотя согласилась пообедать с ним после схватки. Он следил за мной все тем же голодным взглядом, но в остальном все между нами было мило и дружелюбно. Я вспомнила первую встречу в баре, когда мы просто беззаботно шутили на фоне медленно тлеющего сексуального напряжения.
Потом всякий раз, когда я его видела, он следовал за мной в обличье лиса. Стыдно признаться, но Кийо оказался прав. Он выглядел очень мило.
Моя жизнь наполнилась хлопотами. Если раньше у меня случалось всего лишь один-два вызова в неделю, то теперь нападения происходили самое малое раз в день. Судя по всему, джентри и другие существа, надеявшиеся урвать кусочек при исполнении пророчества, поняли, что искать меня не обязательно. Достаточно побеспокоить нужного человека, и я тут как тут. Это как минимум бесило… и изматывало. Конечно, такие схватки поставляли мне клиентов и рабочие контракты. Я получала за них деньги и за несколько недель неплохо заработала. При этом меня слегка мучила совесть. Ведь моим клиентам вообще не пришлось бы платить, если бы не эта охота за мной.
За пару недель до наступления Бельтайна я проснулась, испытывая боль и усталость. Предыдущей ночью у меня было два заказа и одна «незапланированная» схватка. Я глядела в потолок, на то, как утренние солнечные зайчики самых причудливых форм лезли сквозь жалюзи, и сонно размышляла о том, на сколько меня еще хватит. Если я и проиграю Миру Иному, то не из-за какого-нибудь опасного столкновения, а из-за собственной усталости.
Я добрела до кухни и не нашла никаких утренних подношений от Тима. Должно быть, он остался на ночь у одной из своих подружек. Я вынуждена была сама готовить завтрак: сунула пару шоколадных хлебцев в тостер и, пока они готовились, сварила кофе. Глянув на сотовый, я обнаружила четыре пропущенных звонка. В последнее время я все чаще отключала его, потому что звонила в основном Лара, а я ее уже слышать не могла. Она или предлагала мне новое задание, или сообщала, что Уилл Дилейни оставил очередное послание.
Я уже наполовину съела второй тост, когда приехала мама. Мы не виделись с того дня, как разругались. В первый момент я решила не открывать, но быстро отогнала эту мысль.
В конце концов, это же мама. Она любит меня. Что бы ни происходило, я не могла отмахнуться от этой неопровержимой истины. Именно она мазала мои царапины зеленкой, когда я была еще совсем мелкой, безуспешно пыталась привить интерес к хождению по магазинам и косметике, когда я стала подростком. Мать старалась защитить меня от той уродливой правды, которую люди постигают по мере взросления, от того пути, который уготовил мне Роланд, а теперь, похоже, и от моего прошлого.
Мысленно возвращаясь назад, я попыталась вспомнить, что она рассказывала в те редкие моменты, когда я спрашивала о моем биологическом отце.
«Лучше даже не вспоминай. Он не из тех, на кого можно положиться. Пока мы жили вместе, это были ненормальные отношения. Чересчур много эмоций, напряженности. Хорошо, что все кончилось. Его нет. Просто смирись с тем, что он никогда не появится в твоей жизни».
Я поняла, что она на самом-то деле и не лгала. Просто я интерпретировала ее слова совершенно иным образом. Мне казалось, что это была головокружительная связь и в то время эмоции ослепили ее. Учитывая все то плохое, что она говорила о нем, я просто решила, что папаша в один прекрасный момент встал и ушел, не выдержав ответственности, связанной с заботой обо мне. Я совершенно не знала, что он отчаянно хотел меня вернуть.
Я пригласила маму за стол и протянула чашку кофе. Она взяла ее в ладони и нервно переплела пальцы. Сегодня мать надела красную блузку и заплела волосы в косу.
— Выглядишь устало, — сказала она после долгого молчания.
Я улыбнулась. Как это похоже на маму.
— Да, неделька вышла не из простых.
— Ты нормально спишь?
— Я вроде как сплю, а если нет, то так занята, что это превращается в проблему.
Она тревожно взглянула в мои глаза, как будто боялась того, что может в них прочитать.
— Занята из-за…
— Ага, — ответила я, поняв, что она имеет в виду.
Мама опустила взгляд.
