Во-вторых, считается, что эти представления повышают моральный дух и гордость северокорейского народа. Правительство хочет, чтобы его народ верил, что Северная Корея является самой крепко объединенной страной в мире, и похвала, которую заслуживают массовые игры, пробуждает гордость.
И наконец, может ожидаться некоторый экономический подъем от возросшего туризма. Вы можете любить или не любить смотреть массовые игры, но одно очевидно: северокорейские массовые игры – величайшее представление, которое можно увидеть в современном мире. Такое возможно только при тоталитарной системе правления. В обществах, где уважаются права человека и ценится свобода выбора, представление такого рода невозможно.
В этом году северокорейское правительство решило отменить фестиваль «Ариран». Догадываюсь, что оно отменило его потому, что не может позволить себе потратить даже минимальные средства на замену старых костюмов и еду для исполнителей. С тех пор как Северная Корея была изолирована из-за ядерных проблем и туризм сократился, мне кажется, массовые игры в буквальном смысле слова обанкротились.
Должна сказать, что я рада слышать об отмене в этом году фестиваля «Ариран». Хотя бы в этом году северокорейские учащиеся не должны будут проходить через изнурительные тренировки, через которые проходила я. Не знаю, можно или нет ценить северокорейские массовые игры как значительное достижение в исполнительском искусстве, но когда я думаю о той цене, которую северокорейский народ должен был за это платить, то действительно надеюсь, что вскоре они исчезнут. Я готова внести свой вклад, чтобы это произошло быстрее.
Что модно в Северной Корее?
Д.Т.: Работая над своей книгой «North Korea Confidential», я слышал, что среди молодых женщин стали популярны джинсы-скинни. Но они обычно носят черные джинсы, а не синие, так как синие джинсы власти считают слишком западными. Сегодня джинсы-скинни более популярны в Чхонджине, портовом городе, получающем большие партии одежды секонд-хенд из-за границы. Чхонджин фактически является столицей моды страны даже более, чем Пхеньян, который немного более консервативен из-за усиленного государственного контроля.
Чже Сон Ли:
Я 20 лет жила в Северной Корее, но так как никогда не уделяла серьезного внимания моде, могу рассказать лишь немного о различных модных стилях, которые я видела, когда жила там.
Когда я родилась в 1990 году, северокорейская экономика переживала трудности и не могла производить достаточно для своего народа. Несмотря на это, многие правительственные чиновники все же имели доступ к товарам, преимущественно через очень маленький черный рынок, существовавший уже тогда. Благодаря существованию черного рынка люди в моем районе начали покупать и продавать товары (в том числе одежду и обувь), добытые на соседних фабриках, где они работали. Это было началом независимой моды, насколько я понимаю.
Хотя в начале 1990-х годов большинство носило одежду, сделанную в Северной Корее, примерно в 1995 году начали появляться китайские товары. Из-за этих китайских товаров я смутно помню свой первый день в детском саду: на мне было платье с рюшами, сделанное в Китае, и туфли с цветочками. В тот день я получила много внимания от воспитателей!
Понимаете, в те годы, когда я была в детском саду, предполагалось, что правительство должно обеспечивать учащихся бесплатной едой и закусками. Но когда в середине 1990-х годов экономика рухнула, снабжение было прекращено. Это означало, что учащиеся из богатых семей будут выделяться, так как они одеты в более красивую одежду, чем другие дети. И в детском саду на учащихся из богатых семей будут смотреть, как на приз, потому что их родители могут помочь с материалами и едой для других.
С точки зрения моды что-то действительно начало меняться во время моего обучения в начальной школе. Это потому, что в Северной Корее учащиеся с начальной школы и до университета должны носить форму.
Из-за правил относительно формы у ворот моей школы каждый день стояла ученическая дружина, а школьников, пришедших не в школьной форме, наказывали. Но многим ученикам (в том числе и мне) не нравилось носить школьную форму, так как мы больше привыкли носить красивую одежду, сделанную из мягкой ткани в Китае. Таким, как я, просто не нравилась темная, сковывающая движения школьная форма, которую мы должны были носить.
Так что, несмотря на то что ученики подвергались физическому наказанию за несоблюдение правил, мы часто предпочитали носить что-нибудь другое, а не форму. Лично я ненавидела носить юбку, поэтому надевала джинсы из Китая и избегала наказания, перепрыгнув через стену, чтобы попасть в класс. К счастью, ученическая дружина стояла только у передних ворот утром, а днем освобождалась от обязанностей. Так как другие ученики делали то же самое, вскоре начала развиваться конкуренция по поводу того, у кого самая дорогая и красивая одежда.
К сожалению, когда я перешла в третий класс, правительство ввело еще более строгий дресс-код, так что нам надо было придумать новые пути, чтобы его обойти. Лучшим способом было покупать одежду того цвета и фасона, чтобы она выглядела похожей на школьную форму. Многие ученики практически отказывались ходить в школу, пока у них не будет такой одежды. Так что, когда белые и мягкие ткани и рюши проложили свой путь в Северную Корею из Китая, появилось повальное увлечение – шить блузку с рюшами, чтобы носить в школу.
К 2000 году постепенно становились популярными южнокорейские сериалы. В тех первых сериалах большинство героинь носило джинсы-буткаты, и вскоре их стали носить не только взрослые северные корейцы, но и дети. Конечно, многие школы пытались не дать учащимся их носить, но, несмотря на все усилия, буткаты становились только популярней.
В конце концов взрослые, которые пытались запретить подобную одежду в моей школе, сдались. Но так как к тому времени 80 процентов учеников носили джинсы-буткаты, многие из нас начали терять интерес к этому стилю, и вскоре эта мода заглохла сама собой. Джинсы-буткаты не исчезли совсем, но никто больше не сходил по ним с ума. Может быть, потому, что правительство больше не пыталось с таким усердием запретить людям их носить.
Уходило от трех до пяти лет на то, чтобы копии южнокорейских сериалов тайком попадали в Северную Корею через Китай. В результате этого запаздывания мы не понимали, что стили, которые мы видим, часто уже давно вышли из моды в Южной Корее.
Большинство из тех, кого я знала, шили джинсы из цветной ткани. Сшитая на заказ одежда всегда была дорогой, но люди платили за нее большие деньги, так как часто относились к моде как к соперничеству. Но я считала, что ни у кого не было одежды красивей, чем мои синие джинсы. Дело в том, что мне переходила одежда мамы, а у нее со времен молодости сохранилась пара фирменных голубых джинсов-буткатов.
А что насчет другой дизайнерской одежды?
В то время как жители городов, расположенных рядом с границей, любили покупать китайскую одежду и бытовую технику, в Пхеньяне становились все популярней фирменные вещи из европейских стран. Так как мой дедушка был высокопоставленным государственным служащим в Пхеньяне, родители часто бывали в этом городе. Благодаря этому папа покупал для меня такую фирменную одежду, как Adidas и Lacoste, в так называемых долларовых магазинах (магазинах, где продавали за иностранную валюту и которые были только в Пхеньяне). В результате все живущие в окрестностях горы Пэктусан завидовали мне и моей фирменной одежде.
