Кепки, очки, пестрые плавки, шлепки и тапочки, чтобы ходить по пляжу. Все для сынишки, ведь это его первый полет на море…
Коричневая кепка заметно великовата, склеиваешь липучки – и они крестом повисают с темечка. Темно-синяя – увы, маловата. Достаю другую с вешалки-загогулины.
– Ты чего берешь такую темную? Да еще и настолько плотную! – врывается в мои мечты оклик Димы – раздраженный такой, злой, досадливый. Я внимательно сличаю две кепки: ту, что взял муж, и ту, что сняла с вешалки. Один в один, только размеры разные.
– Ты же сам мерил такую же? – жалобно оправдываюсь дрожащим голосом, вновь ощущая себя ужасно несчастной. Муж продолжает раздраженно выговаривать, словно и не первым схватил плотную кепку. Я терплю. Ладно, он устал, заработался. Отдохнет, выспится, накупается – и успокоится, станет позитивнее.
В глазах застыли непрошеные слезы. Смахиваю украдкой, и мы идем к кассе.
Черноволосая девушка с лицом в форме сердечка пробивает покупки и озвучивает сумму.
– Что? Ты чего там еще нахватала? – на весь магазин орет Дмитрий.
На меня накатывает бешеная истерика. Я взяла себе по распродаже одну футболку. За 150 рублей – дешевенькую, простенькую! Сама же добавила на нее деньги!
Все остальное выбрали вместе, для сына. Муж ворчит и нехотя расплачивается. Я останавливаюсь прямо посреди холла и кричу ему, возмущаюсь, бурно протестую. Муж игнорирует и выходит наружу.
Открывает машину, сгружает вещи и делает вид, что просто ошибся. Но я настаиваю на выяснении ситуации.
– Мы ведь покупали все для ребенка! Себе я взяла только футболку, за которую уже отдала деньги. Как смеешь ты так со мной разговаривать? Да еще в присутствии стольких посторонних? Публично унижать меня как женщину!
И Дмитрий заводит старую пластинку. Вот хоть бы раз в жизни, хоть раз он честно признался: да, виноват. Сглупил, увидел слишком большую сумму, обидел тебя просто так, сдуру. Но не-ет уж, дудки, держи карман шире!
Я слышу миллиарды оправданий. Что он не посчитал, не подумал, а я сама должна была прикидывать. Что, собственно? Я понятия не имею – какой лимит муженек себе наметил. Путевка-то куплена на мои деньги! Дима не вложил туда ни копейки. Всего-то раскошелился на одежду для маленького! И какой пафос, какие возмущения!
Хочется плакать, кричать, бежать куда глаза глядят. Сердце колотится, дыхания не хватает. Кулаки сжимаются до боли в костяшках.
Но выручает Захар, впрочем, как обычно. Выскакивает из машины, разделяет нас маленькими ручками и кричит:
– Мама, папа, прекратите! Возьмитесь за руки и извинитесь!
Я нехотя подчиняюсь, сажусь в машину и всю дорогу смотрю только в окно. Нет слов, чтобы выразить мнение о муже.
Таких, что не стыдно сказать при детях…
* * *
Плотное марево энергий и магии окружает, словно вода ныряльщика на дне океана. Рэг рядом, подсказывает и обучает.
Я не понимаю – наяву это или во сне. Грежу или опять вызвали на тренировку.
Энергии плывут и двигаются, сменяют друг друга пестрыми струями, клочки магии растекаются пятнами, шариками подскакивают на призрачных волнах. Я не понимаю – какая тут может быть однородность. Какая должна быть. Тут же все странное, непонятное и совершенно непохожее.
Рэг продолжает объяснять, вдалбливать: мол, я должна ощущать все вместе, словно издалека, а не кусками пространства. Целиком, а не отдельными составляющими. Должна увидеть цельную, полную картину из разрозненных штрихов, теней и образов.
Но я ничего не понимаю, не чувствую. Пытаюсь – и опять ничего не выходит.
Внезапно рядом оказывается Риг. Обнимает – и сразу становится теплее. Уверенность растекается по телу силой.
Я будто отдаляюсь и вижу плотность энергии, частоту расположения клочков магии и оцениваю их совершенно иначе. Передо мной словно океан – глубокий, бескрайний или звездное небо, далекое и близкое. Я различаю звезды и планеты, спутники и метеориты, кометы и туманности. И понимаю, что где-то их очень много, а где-то полотнище неба вовсе и не полотнище – так тонкая сеточка, вроде драного тюля. Надо, чтобы везде стало одинаково. Но как мне этого добиться? Что предпринять?
Рэг сосредотачивается, разводит руками.
– Представь, что смешиваешь коктейль в миксере.
Я так и воображаю. Звезды, планеты, небо, астероиды, все крутится и перемешивается. В голове мутится, к горлу подкатывает тошнота, силы утекают, как вода в песчаную землю. Моя собственная магия иссякает, тратится на смешение энергий и пространственной магии.
Меня мотает, как лодку в штормовом океане, раскачивает и бросает в разные стороны. Внезапно на талии появляется крепкая ладонь Рига. Он удерживает меня, обнимает и… целует. Так, словно собирается выпить жизнь. Но вместо этого вливает силы. Я чувствую во рту знакомый привкус. Терпкий, немного солоноватый и очень приятный. Риг поит меня своей кровью из предусмотрительно прикушенных клыками губ.
Магия перетекает в мои вены. Ощущения усиливаются, энергии смешиваются. Крутятся и подскакивают мячиками шарики магии. И окружение стремительно меняется.
Останавливается и становится совершенно иным. Напоминает трехмерное полотно с пестрым узором. Почти статичное, лишь едва подвижное. Рисунки в разных местах, естественно, разные, цвета и оттенки нитей тоже не одинаковые. Зато плотность ткани повсюду единая.
– Вы молодцы! – хвалит Рэг меня и, видимо, Урагана.
Лельхай фыркает, словно в похвалах не нуждается… Или не нуждается в признании ттахов.
Внезапно из плотного марева энергий выстреливает магия цвета темного золота, разделяется и устремляется в разные стороны.
Я понимаю – вот что разрушает измерения. Такой удар не каждая планета выдержит. Что там трещины между мирами, Вселенными! Тут могут несколько планет погибнуть.
Риг дергается, пытается меня удержать. Я бросаюсь наперерез столбу магии. По ушам бьет возмущение Рэга:
– Стой! Ты еще не готова справляться с такими катаклизмами. Даже твой лельхайский помощник не сдюжит. А ну, прекрати! Остановись, глупая женщина!
Последние фразы из уст этого ттаха, вежливого и корректного до зубовного скрежета, режут по ушам и заставляют дернуться. Я смотрю на мощный поток магии – он напоминает две огромные секиры, что готовы вот-вот рассечь пространство. Зачем-то двигаюсь в море энергий, подбираюсь, упрямо и безрассудно. Риг догоняет, опережает на секунды, встает между мной и смертельным выбросом.
Рэг что-то кричит по поводу нашей глупости, просит лельхая меня образумить.
Риг осторожно берет меня за плечи, заглядывает в глаза и только спрашивает:
– Считаешь, что это так необходимо?
Я только киваю, усиленно сглатываю, пытаясь промочить иссохшее горло. Внезапно понимаю, что один из клинков устремляется прямиком на мою Землю. Я навсегда покинула планету, но не в силах допустить ее уничтожения.
