Ураган понимал, в кого превратился, молодые лельхаи чувствовали это на уровне инстинктов. А может, ттахи внушали «детищам» в минуты перерождения или чуть позже. Помыкался Ураган тогда изрядно. Прятался в горах, охотился на дичь, довольствовался каплями крови из ловушек, что ставил на неосторожных смертных. Снабжал деревья и ягодные кусты деревянными шипами, тонкими иглами. В те времена ходили по грибы и ягоды куда чаще, чем сегодня по рынкам и супермаркетам. Царапины от «ловушек» вреда не причиняли, но помогали молодому проклятому питаться без ущерба для смертных доноров. Риг не убил ни одного человека. Не изнасиловал ни одну женщину. Почти два года жил диким зверем. Одежду доставал только изредка. Сказались привычки варвара-мародера. Мертвые, разграбленные разбойниками повозки – вот что снабжало Рига вещами. И лишь когда научился полному контролю, подавлять агрессию, эмоции, инстинкты, Ураган наконец-то «вышел в люди». Вначале дела его шли неважно. Работал где придется, за гроши договаривался. В основном грузчиком или на стройках. Таскал тяжести, мыл полы и посуду в придорожных крысятниках-забегаловках. Главное, чтобы ночью, когда безжалостное светило не доставляло неудобств и не причиняло боли.
Так происходило, пока Урагану не открылась магия собственной крови. Спустя четыре года вынужденного отшельничества Риг нашел в лесу раненого охотника. Жил он в те времена в бревенчатой избушке, что выстроил собственноручно и почти без инструментов. Только древнему воину по силам подобное. Ураган умел и строить, и охотиться, и даже выращивать овощи-злаки. Шил, вязал и весьма неплохо готовил.
Инстинкты уже немного отпустили Урагана. Он притащил раненого в жилище и дал травяной настой с собственной кровью. Слышал, она способна улучшить здоровье смертного, помочь восстановиться после травм и болезней. Или ощущал, Риг точно не знал, не помнил, откуда родилась удачная идея.
Спустя несколько дней охотнику полегчало. Раны затянулись, воспаление прошло, и Риг отпустил нежданного гостя с миром. Но через месяц тот вернулся с дарами. Практически осыпал Урагана золотом, подарил меха и новую одежду. На удивление проклятого гость ответил, что внезапно стал стрелять куда более метко. Выиграл турнир, заработал кучу денег и доходное место в королевской свите. Вот и явился отблагодарить за лечение, еду, питье и гостеприимство.
На том Ураган с охотником и расстались.
Откуда пришла догадка, Риг не понял. Ощутил – его кровь усиливает способности. Любые, какими обладает существо. С тех пор он скооперировался с одним знахарем. Тот торговал молодильным зельем и снадобьями на все случаи жизни. Так Ураган заработал первое состояние. Небольшое, но на титул и надел хватило.
При дворе Ураган почти не появлялся – считал, что еще рано для юного проклятого. Риг пользовался давно изученной тактикой. Постепенно набирать силу лельхая, медленно, но верно идти к цели. Не форсировать события, если не требуют обстоятельства.
С тех пор он в основном наращивал богатства, как поступали все разумные аристократы. Возделывал земли и продавал урожаи. Затем, когда королей сменили президенты, Ураган занялся новым бизнесом. Принялся развивать сеть ночных клубов, казино и элитных игорных заведений.
Но пару раз, когда требовались срочные денежные вливания, промышлял продажей своей крови спортсменам.
В те времена за допинг сурово наказывали: дисквалифицировали, моментально снимали с соревнований, лишали всех завоеванных титулов и медалей. Кровь лельхая никакие тесты не выявляли. Вернее, не кровь – особенную магию. Хватало пары капель, чтобы покупатель побил все рекорды во множестве состязаний.
Ураган с радостью прекратил практику, как только перестал нуждаться в средствах, раскрутился и занял место среди самых завидных женихов-бизнесменов. Порой к нему обращались, но Риг отказывал. Теперь он мог позволить себе принципы.
Калисто Ураган жалел по-своему. Мужчине, варвару легче выжить отшельником, ходить в лохмотьях и питаться дичью. Женщине такое существование кажется немыслимым. Риг представлял, через что пришлось пройти ведьме, прежде чем та превратилась в нынешнюю Калисто.
Вот почему лельхаи, накладывая проклятье, превращая смертных в себе подобных, поступали не так, как высокомерные ттахи, что считали ниже собственного достоинства «возиться» с уже законченными «творениями». Большинство лельхаев, что стали создателями, обучали, помогали кормиться и сдерживаться. Находились и те, у кого не хватало терпения, желания и элементарной ответственности. Но их с годами становилось все меньше. Работали незабвенные внушения древних. Двадцать пять расправлялись с подобными «творцами» еще более жестоко, чем с их неразумными детищами.
Вот почему зверские убийства, изнасилования на улицах, в лесу и в поле молодняком лельхаев стали редкостью. Оставались только проблемы с проклятыми, которых спровоцировали недалекие смертные. Вроде тех девушек, что наряжаются почти как нудисты и в таком виде идут в лельхайские заведения. Раздают авансы, танцуют, как стриптизерши, недвусмысленно предлагают своей крови и плоти. Но в случае чего начинают вопить о правах, требовать сатисфакции, полиции, помощи.
От этого даже древние не придумали средства.
* * *
Риг
Раннее утро принесло новые хлопоты. Когда в комнату Урагана постучались, он сразу понял – кто пожаловал в гости. Риг давно подметил, что у каждого древнего своя манера стучаться и разговаривать. Огненный всегда существовал на пределе: прерывистый, резкий и громкий не в меру. Заза предпочитал «спокойное напряжение» – так африканец его называл. Он никогда не рубил с плеча, выглядел расслабленным или даже вальяжным. Но Риг знал, что внешность Зазы обманчива. Так лев возлежит рядом с огромным прайдом в ленивой и сытой позе хозяина. Но стоит лишь появиться неподалеку сопернику, мгновенно превращается в машину для убийства. Африканец любил тщательно все обдумывать, стучался негромко, но как-то ритмично. Кио словно выбивал чечетку и так же дрался – стремительно, но отточенно. Китаец и Японец умели собраться, не кипишили, не дергались и не спешили. Но действовали всегда со стремительностью кобры. И очень походили друг на друга в такие минуты. Хотя и пылали взаимной ненавистью. Истоки последней знала только Калисто, но, как и водилось, не распространялась.
Древние лельхаи под смертных не подстраивались, и многие одевались в привычном себе стиле. Китаец, ростом по грудь Урагану, не слишком крупный, но жилистый и сильный, всегда наряжался почти как Брюс Ли. В холщовые свободные брюки с рубахой. На ногах носил исключительно кеды: очень дорогие, удобные и легкие. Несведущий счел бы наряд простецким, знаток догадался бы о его стоимости. Все вещи Кио шились на заказ и стоили побольше брендовых шмоток. Ткань не намокала и почти не мялась, казалась мягкой и приятной телу, отлично тянулась, но не рвалась.
Однажды Ураган оценил ее крепость. Лельхаи гуляли по ночному городу и напоролись на роковую случайность. Парень лет шестнадцати решил поприкалываться, выпендривался перед дворовыми товарищами. Полез по трубе до собственной квартиры. Сорвался где-то этаже на девятом, не дотянув пары этажей до нужного. Китаец моментально скинул рубаху, и вместе с Ригом растянул за рукава и подол. Поймать парнишку для древних труда не составило – лельхайское зрение и чутье никогда не подводили. Рубаха даже не треснула по швам, мальчишка отделался легким испугом и полчаса просил превратить его в проклятого. Китаец как-то его урезонил, и больше древние парня не видели.
