– Привет, Тимофеева!
Алка завертела головой, пытаясь понять, кто ее зовет.
– Да вот же я! Ты что, не видишь?
Тимофеева уставилась на удивительное создание в надвинутой на глаза желтой бейсболке, бесформенной мужской куртке, из-под которой торчали пижамные штаны, и в огромных резиновых сапогах. Это создание говорило голосом ее лучшей подруги Нади, но больше ничем на нее не походило.
– Да я, я это! – прошипела Надежда. – И не делай такие большие глаза, не привлекай к нам внимания! Я же говорила тебе, что у меня неприятности…
– Да, но я никак не думала…
– Тебе и не надо думать. Скажи лучше, ты принесла то, о чем я тебя просила?
– Могла бы и не спрашивать! Но все-таки объясни, как тебя угораздило…
– Потом, потом, все потом! Сейчас нам нужно где-нибудь уединиться, чтобы переодеться…
– И где ты это собираешься сделать?
– Ну, например вот здесь! – Надежда показала на вход в Макдоналдс.
– Но здесь же полно народу!
– Чем больше людей, тем легче среди них затеряться! – выдала Надежда глубокомысленную сентенцию. – Кстати, у тебя очень подходящее для наших целей пальто.
– Тебе нравится? – Тимофеева зарумянилась и поправила воротник. – А я думала, ты, как всегда, будешь ругаться.
– Не то чтобы оно мне очень нравилось, но сегодня то, что надо, – будет отвлекать от меня внимание. Рядом с твоим пальто меня никто не заметит.
Тимофеева подозрительно взглянула на подругу, не зная, как воспринимать ее слова – как комплимент или наоборот, но на всякий случай не стала уточнять.
Они вошли в ресторан. Надежда старательно пряталась за свою подругу, что было несложно, учитывая Алкины габариты и вызывающий цвет пальто.
Проскользнув через зал, подруги устремились в туалет.
Здесь, к счастью, никого не было. Надежда поспешно освободилась от своего сомнительного наряда и начала одеваться в то, что принесла ей Алка.
Для начала она надела брюки – очень большие, оранжевого цвета.
– А другого цвета у тебя не нашлось?
– Вечно ты недовольна! – обиделась Тимофеева. – Зато эти самые маленькие, какие у меня нашлись. Я подумала, что они тебе будут впору, я в них уже не влезаю.
– Впору?! – возмущенно воскликнула Надежда, придерживая штаны, которые спадали с талии, поскольку были велики размера на четыре.
– Ну, не совсем… – смутилась Алка. – Но ничего страшного, я прихватила несколько булавок…
При помощи булавок они кое-как закрепили злополучные штаны. Куртка, которую принесла Тимофеева, была тоже велика, но она хотя бы не сваливалась. Надежда кое-как привела в порядок лицо и волосы, оглядела себя в зеркале и тяжело вздохнула.
– Какой фингал у тебя на щеке, – позлорадствовала Алка. – Кто это тебя так?
– Видела бы ты его раньше, – отмахнулась Надежда. – Сейчас уже просто желтый стал, мазь помогла.
Затем, после недолгих колебаний, она снова напялила позаимствованную у Степаныча бейсболку – в целях конспирации, а также чтобы прикрыть недостатки прически.
В это время в туалет заглянула долговязая девица, вся в черном, с траурной обводкой вокруг глаз. Окинув подруг испуганным взглядом, она тут же ретировалась.
– Ладно, лучше все равно не будет! – вздохнула Надежда. – В таком виде я могу хотя бы до дома доехать. А вот попасть внутрь ты мне поможешь…
– Попасть внутрь? – удивленно переспросила Алла. – Да в чем проблема-то?
– Проблема в том, что если соседи увидят меня в таком виде, по дому пойдут сплетни и слухи.
– А что? По-моему, нормальный вид!
– Это по-твоему… К тому же у меня ключей нет.
– Надька, если тебя не ограбили, тогда у меня только одно объяснение. Значит, ты напилась до поросячьего визга и потеряла всю одежду и ключи от квартиры! – в полном восторге закричала Алка, несмотря на больное горло.
– Самой не смешно? – холодно поинтересовалась Надежда.
Они вышли из туалета. Надежда направилась к выходу, Алка шла за ней – медленно, как будто ноги ее налились свинцом, и то и дело оглядывалась на стойку.
– Может, мы что-нибудь съедим? – озвучила она наконец заветное желание.
– В таком виде? – Надежда выразительно взглянула на свое отражение в зеркале.
– Да что такого-то? Мне нужно поддержать силы. Я еще не совсем поправилась. Чашка кофе меня поддержала бы… и один или два пончика… я сегодня почти не завтракала…
– Я тебя дома кофе напою! – пообещала Надежда и вытащила подругу на улицу.
По дороге домой Надежда набрала телефон своей соседки Антонины Васильевны, у которой имелся запасной комплект ключей от ее квартиры, и проговорила:
– Антонина Васильевна, дорогая, к вам сейчас моя подруга придет, Алла… вы ведь ее помните?
– Помню, конечно, – с чувством собственной значимости ответила соседка. – Полная такая…
– М-да… – пробормотала Надежда. – Так вы ей дайте ключи от моей квартиры. Ей там нужно кое-что взять. Что-то ей для урока нужно, я забыла что…
– Конечно, Надя, конечно! А как там в Москве-то? Ты еще не скоро вернешься?
– Пока еще не знаю! Ой, что-то связь плохая… – и Надежда поспешно отключилась, пока любознательная Антонина не начала задавать неудобные вопросы. Соседка была в полной уверенности, что Надежда с мужем уехали в Москву.
Алка, которая слышала весь их разговор, обиженно проворчала:
– Надо же – полная! А сама-то! Можно подумать, что фотомодель!
Подъехав к дому, подруги спрятались в кустах, чтобы выбрать диспозицию.
Антонина Васильевна, как всегда, была на посту – она прогуливалась возле подъезда, оглядывая всех входящих и выходящих. Антонина всегда была в курсе всего, что происходит у них в доме, за что получила неофициальное прозвище Недреманное Око. В хорошую погоду она отиралась возле подъезда, в плохую – сидела на балконе, мимо нее ничто и никто не могло пройти незамеченным. С Надеждой, правда, она дала маху – в тот раз сериал смотрела, вот Надежда и проскочила незаметно.
– Так я и думала… – проговорила Надежда, прячась за кустами. – Мимо нее не проскочишь. А если она увидит меня в таком виде, потом разговоров не оберешься.
– Да какой уж такой вид? – обиженно протянула Алка. – Я тебе принесла самое лучшее… можно сказать, от себя оторвала…
– Ну да, ну да… – не стала возражать Надежда. – Я тебе, конечно, очень признательна. Только мы сейчас сделаем вот что…
Через минуту Алла Тимофеева вышла из-за кустов и с независимым видом направилась к подъезду. Здесь она как бы неожиданно столкнулась с Антониной Васильевной и изобразила радостное удивление:
