Надежда, не теряя времени, вскочила, схватила стул, на котором сидела, и со всего маху опустила его на голову сутулого. Тот охнул и упал без чувств.
Надежда подхватила веревки, которыми незадолго до того была связана Ирина Муравьева, и связала сутулого по рукам и ногам. Связала она его качественно – настоящими морскими узлами. Этому ее научил старый приятель и сослуживец Валя Голубев, который служил когда-то на военном корабле и обожал рассказывать морские байки, когда они в обеденный перерыв пили чай, загородившись от начальства списанным осциллографом.
Убедившись, что сутулый тип надежно связан, Надежда повернулась к Ирине. Та сидела на стуле с сонным видом и ни на что не реагировала. Она была погружена в глубокий транс.
Первым побуждением Надежды было оставить Муравьеву как есть, а самой сбежать отсюда, пока не вернулся разочарованный и злой гипнотизер. Но затем Надежда устыдилась этой мысли. Она уже не раз выручала Муравьеву из беды, а всякий человек невольно начинает испытывать симпатию к тому, кому он помог.
К тому же эту историю необходимо было довести до конца. Завтра, может быть, вернется муж, и тогда ей из дому не выбраться. И вообще, если он узнает… нет, нужно разобраться с этим обероном раз и навсегда!
Вопрос был только в том, как вывести Ирину из транса.
Надежда вспомнила те времена, когда работала в НИИ и каждое утро вставала ни свет ни заря, чтобы вовремя успеть пройти в институтскую проходную. Тогда ей вечно хотелось спать, и она спала, как сурок, при всякой возможности. Она могла спать под громкую музыку, под оглушительный храп, под рычание автомобильного мотора… Но мгновенно просыпалась от единственного звука – от звонка будильника.
Так, может, и на Муравьеву будильник подействует аналогичным образом?
Надежда нашла в меню телефона надпись «будильник», поднесла аппарат к уху Ирины и включила сигнал.
Будильник затрезвонил.
Муравьева вздрогнула и удивленно уставилась на Надежду:
– Где я? Что случилось? Что это звенит?
– Будильник звенит. Вставать пора.
Муравьева удивленно огляделась по сторонам, увидела на полу связанного мужчину и проговорила:
– Что здесь произошло? Кто его связал?
– Вообще-то я. Но у нас сейчас нет времени на разговоры. Нам нужно скорее уносить отсюда ноги, пока не вернулся тот гипнотизер… хотя, пожалуй, у меня есть еще одно дело…
Надежда обшарила сутулого, нашла у него в кармане мобильный телефон и набрала номер полиции.
– Полиция? – проговорила она, зажав нос пальцами, чтобы изменить голос. – Соедините меня с тем, кто занимается делом «Грязного шакала».
– Какого еще шакала? – переспросила ее девушка-диспетчер. – Представьтесь, пожалуйста!
– Девушка, некогда! Это очень важно! Соедините меня с тем, кто проводил обыск в клубе «Грязный шакал»!
Девушка немного подумала и наконец переключила Надежду.
– Кто это говорит? – раздался в трубке раздраженный мужской голос.
– Это неважно! Вы ведь ничего не нашли во время обыска в клубе? Так вот, то, что вы искали, находится в камере хранения Московского вокзала, ячейка номер семьсот сорок четыре… код вэ сто тридцать пять… и поторопитесь, туда вот-вот должен прийти курьер!
Выдав эту тираду, Надежда отключилась. Будем надеяться, что полицейские задержат того типа хоть ненадолго. Тут она заметила, что Ирина снова впадает в прострацию.
– Эй! – Надежда потрясла ее за плечо. – Не спи, замерзнешь!
– Где я? – Глаза у Ирины были мутными, зрачки расширены. – Что со мной?
– Ты что, вообще ничего не помнишь? – рассердилась Надежда. – Эй, так дело не пойдет, у нас нет времени, нужно отсюда уходить!
Она рывком подняла Ирину и подтолкнула ее к выходу. Проходя мимо сутулого типа, Надежда заметила, что он пошевелился и открыл глаза. Надежда недрогнувшей рукой снова двинула его стулом по голове. Правда, ей пришлось для этого отпустить Ирину, но та не упала и не осела на пол. Напротив, смотрела теперь более осмысленно, в глазах проступило узнавание, и они грозно сверкнули, когда Ирина потерла щеку.
– Вижу, что вспомнила, но сейчас некогда с ним разбираться, потом, потом! – Надежда увлекла Ирину к двери.
Никто не встретился им по пути, в этих унылых коридорах, стены которых выкрашены гнусной серо-зеленой краской и где мигают от старости потолочные лампы, уже давно угасла всяческая жизнь. Дверь во двор открылась легко. Надежда подхватила Ирину под руку и решила не ждать подходящего случая, а действовать решительно.
Они пересекли двор и остановились перед воротами. Чуть в стороне Надежда заметила небольшой домик, из окошка выглядывал дедок в ватнике и потертой шапке-ушанке.
– Открывай ворота! – скомандовала Надежда.
– Вы, дамочки, кто такие будете? – удивился дедок.
– Проверяющие мы, из управления, – не моргнув глазом соврала Надежда.
– Что тут проверять-то? – удивился дедок. Очевидно, ему хотелось поболтать.
– То-то и оно, – буркнула Надежда, – вентиляция ни к черту, аварийных выходов нет, огнетушителя паршивого – и то не найти! Пожарника удар хватит!
– Да? – еще больше удивился дедок. – А тут намедни Иван Николаич, пожарник, как раз приходил, акт подписал, сказал, все в порядке, никаких нарушений!
– С Иван Николаичем тоже разберемся! – сурово пообещала Надежда. – Прикроем вашу лавочку!
– Это не ко мне, – поскучнел дед, – на то начальство имеется.
Ворота открылись, Надежда выволокла спотыкающуюся Ирину на улицу. Ирине явно стало хуже, взгляд снова сделался отрешенным, руки болтались, как тряпочные, а ноги она передвигала с таким трудом, как будто они чугунные.
Надежда слышала, конечно, что просто так вывести человека из гипнотического транса нельзя, нужно знать кодовое слово или еще какой-то специальный прием. Звонок будильника помог, но ненадолго. Главное – уехать от этого места подальше, а там Надежда что-нибудь придумает. А как тут уехать, когда место глухое, как в старой песне поется – ни машин, ни людей?
В этот миг, будто отвечая ее призыву, из-за угла показался серый «опель».
– Так… – мрачно сказала Надежда, – приплыли…
«Опель» остановился, водитель открыл дверцу, но сам из машины не вышел:
– Садитесь, девочки!
– Снова ты! – вскипела Надежда. – Мало в прошлый раз попало?
– Да садись ты, не пешком же пойдете! Отсюда больше никто вас не вывезет! Вон, подруга твоя совсем квелая!
Как ни противно было это признавать, но подозрительный водитель оказался прав: Ирине совсем поплохело, того и гляди сядет прямо на асфальт и заснет.
– Только уж из баллончика на меня не прыскай, – опасливо сказал водитель, – а то в аварию попадем.
