Обожаю эту женщину. Еще недавно меня бы смущали ее природная грация и безупречная фигура. Но теперь мы с ней союзники. Она показывает и вправду красивое черное платье, такое псевдоклассическое.
— Очень мило. Но не слишком ли коротко?
— Отчего же? У вас стройные ноги, их надо показывать!
И почему я раньше этого не знала? Она вселяет в меня уверенность.
— Ладно, я примерю.
Несколько минут спустя платье кажется мне уже не таким красивым и еще более коротким.
— Ну как вам? Сидит прекрасно!
— Не знаю. Мне как-то неуютно, оно все же чересчур короткое.
— Так в этом весь шик!
— Может быть, но я вообще платьев не ношу, и для первого раза хотелось бы что-нибудь не очень вызывающее.
— Тогда могу вам показать платье из твида, оно поскромнее, но отлично сшито.
— Да, покажите, пожалуйста.
Платье идеально. Теплое и мягкое. Облегающий крой, рукава до запястий — чем-то напоминает стиль Джеки Кеннеди. А если еще без белья, так я в нем буду прямо настоящая деловая шлюха. То что нужно.
— А вы наши сумочки видели? Чудесные, мы их только что получили!
Конечно, она обратила внимание на мою сумку. Мамин подарок на сорокалетие. Не самая стильная, мягко говоря.
— О, это мысль, покажите!
Купив сумку за триста тридцать пять евро, я понимаю, что эта женщина обожает меня не меньше, чем я ее. Домой иду, преисполненная верой в себя, ведь ничего невозможного нет, я справлюсь. Главное — настроиться, чтоб кураж был. И потом, надо признаться, меня так и подмывает рассказать моему психотерапевту, как я отправилась на свидание нарядная и без трусов. Чего бояться, жизнь коротка, а в моем случае — особенно.
11
Готовность номер один. Я сижу, не шевелясь, у себя в гостиной, в новом платье, накрашенная, надушенная, и мучаюсь над дилеммой. В трусах или без трусов? Встаю, изучаю себя в зеркале. Со стороны ничего не заметно, хорошо хоть об этом можно не волноваться. Внезапно в тишине что-то хрипит. Я подпрыгиваю от испуга, как психованный заяц. Для инфаркта, прямо скажем, не лучший момент. Что за шум-то? Наконец до меня доходит, что это звонили в домофон. Кто там еще явился? Ко мне никогда не приходят без предупреждения. Да и с предупреждением не ходит никто. Я жду, замерев и слушая стук сердца, которое так и рвется наружу. Домофон вновь изрыгает свой мрачный хрип. В панике я приближаюсь к двери, вслушиваясь в звуки дома — можно подумать, тонкий слух поможет мне угадать, кто там стоит в холле, в нескольких этажах от меня. А вдруг это Эрик Лежен? Вдруг Лора дала ему мой адрес? Вдруг он, снедаемый похотью, примчался, чтобы с порога наброситься на меня? Ладно, отвечу, чтобы удостовериться, а потом уж задам Лоре взбучку.
— Да? — Должно быть, таким же слабым голосом отвечала из-за двери бабушка Красной Шапочки.
— Сильви? Это я.
— Кто «я»? — Бабушкин голос еще и дрожит.
— Да я, Лора! Хотела убедиться, что у тебя все хорошо.
Лора! Лора, Лора, Лора! Притащилась ко мне домой. Стоит там внизу в холле. Так я и знала, что зря сократила между нами дистанцию. Нет, ей ни в коем случае нельзя сюда подниматься. Ей нельзя переступать этот порог. Лора — моя ассистентка, она не может, не должна видеть, как я живу. Мне не по себе уже от одной мысли, что она прорвется сюда, в мою гостиную. Я здесь буду перед ней совсем беззащитна, в новом платье и с голой задницей. Не хочу, чтобы она видела эту квартиру одинокой старухи, нетронутую декором. Тут и смотреть нечего, кроме безжизненных фотографий моих мертвых родителей.
— Все в порядке, Лора, просто я еще голая, только вышла из душа, а так все нормально, спасибо, что зашла.
— Ну ладно, а если хочешь, могу подняться…
— Нет! Ни в коем случае! Правда, не стоит. Езжай домой, завтра увидимся.
— Хорошо… тогда я пошла? — Голос у нее то ли неуверенный, то ли огорченный.
— Да, спасибо, Лора!
Поверить не могу, что она заявилась прямо ко мне. Напугала своей заботой до полусмерти. Придется выпить что-нибудь нервоукрепляющее (я и без нее собиралась), например, стопку, нет, две стопки, нет, пять стопок водки залпом. Теперь в горле у меня вулкан, в легких пожар, а на сердце полегчало. Отвага стремительно возвращается ко мне на своей огненной колеснице. С этого дня, пожалуй, запью. Все равно спиться до Рождества не успею. Хотя как знать…
Без чего-то семь выхожу из метро на Бастилии. Я духами почти не пользуюсь и сейчас чую, что от меня несет ими за добрую сотню метров. Опять выкинула деньги на ветер, зато с «Герлен» не промахнулась, как мне кажется. Дрожу в новом пальто; я, похоже, единственная шляюсь по городу с голыми ногами. В метро всю дорогу стояла, не решилась присесть — глупо, да, но вдруг какой-нибудь извращенец увидит, как я кладу ногу на ногу? И вообще, с момента выхода из дома я не устаю себе повторять, что это безумная затея, особенно когда вспоминаю о злополучном посещении Лоры. И только водка окрыляет меня. Никогда в жизни я не делала ничего более странного. Однако же это оказалось забавно — ходить в платье без трусов. Такое ощущение, будто я абсолютно безнаказанно вожу всех за нос. Утешаю себя мыслью, что, скорее всего, вернусь домой одна, а Эрик так и не узнает о психологической драме, которая развернулась вокруг моего исподнего. У меня даже была идея положить трусики в сумку про запас, но страх перед карманниками заставил от нее отказаться. Не буду же я кричать на весь вагон: «Держи вора! Он украл мои трусы!»
Меня мучают дурные предчувствия. Страшнее всего будет увидеть разочарованную мину на его лице. Для самоуспокоения я множество раз повторила названия всех прочитанных книг и всех просмотренных фильмов — хоть как-то поддержу псевдокультурную беседу. Можно подумать, он специально придет, чтобы узнать мое мнение о последних романах Татьяны де Ронэ и Дельфины де Виган, или о последней драме Жака Одиара, да какая разница, зубрежка всегда помогала мне собраться с силами. Вот и бар. Народу больше, чем вчера. Теплый воздух ласково окутывает мне ноги. Озираюсь в поисках лысого бородача. Лысых тут хватает. И полно бородачей. Где ты, Эрик Лежен? Очень велик соблазн сбежать отсюда… Но чья-то рука уже касается моего плеча.
— Сильви?
Оборачиваюсь — он. Так странно видеть его вживую. Он похож на свое фото — действительно лысый и бородатый, только чуть худее, чем я представляла его. Одет в джинсы, белую рубашку и черный пиджак — непринужденно и элегантно. Я ценю его усилия. Он сразу приветствует меня поцелуем в щеку.
— А, Эрик, добрый вечер, ты меня узнал?
Мимоходом отмечаю его парфюм — легкий, приятный. Его кожа, в отличие от моей, тронута загаром. Сразу чувствую себя бледным страшилищем. Во мне поднимается паническая волна, хорошо, что я не забыла воспользоваться дезодорантом. Всегда была предусмотрительной, на то я и юрист.
