— Мисс Грей, чем вы занимались этой ночью? — вдруг раздался над ухом грозный голос.
Стефани едва не подпрыгнула на месте, дернулась так сильно, что баночка с перемолотым сушеным корнем мандрагоры (надо же, опять он, как будто последних полутора лет и не было!) едва не выпала из рук. Она успела ее поймать, но мелкий порошок бесконтрольно просыпался в котел, отчего зелье в нем помутнело.
— Черт, — досадливо прошипела она, убирая баночку подальше, пока не просыпалось еще больше. Хотя уже не имело значения.
И тут же услышала насмешливое:
— Нет, мисс Грей, это неправильное заклинание, а главное — произнесено не вовремя. Кажется, вам и вашему бесполезному партнеру придется прийти после занятий и переделать всю работу. Потому что это зелье никуда не годится.
Стефани бросила на него тяжелый взгляд исподлобья, замечая едкую ухмылочку на тонких губах и предвкушение в темных глазах. Провоцирует, гад. Но от нее он реакции не дождется!
— Вот козел, — прорычали рядом, и Стефани бессильно вздохнула.
Конечно, Арнольд не сдержался.
— Кажется, вы что-то сказали, мистер Доннер, — довольно протянул Кроу, переключая внимание на ее однокурсника. — Не могли бы вы повторить погромче?
Арнольд даже голову не повернул в его сторону, просто откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.
— Вам послышалось, сэр, — холодно процедил он. — Я молчал.
— Неужели? Мисс Грей, вы тоже ничего не слышали? Вы же у нас все еще староста курса? Или вас уже переизбрали?
— Мне об этом пока ничего не известно, профессор, — сдержанно отозвалась Стефани.
— Тогда пока что вы можете считаться старостой. Так вы слышали, что сказал мистер Доннер?
Стефани закусила губу. Клятва старосты, которую она давала еще на третьем курсе и повторяла на четвертом, обязывала ее сказать правду. Клятва была магической, и попытка обмануть могла дорого обойтись. Но в то же время дружеская симпатия к Арнольду не позволяла ей вот так вот «сдать» его.
— Я не уве…
— Подумайте еще раз, — строго перебил ее Кроу. — Клятву вы давали пусть и давно, но шарахнет вас не слабее, чем если бы вы обновили ее вчера. Будь вы урожденной тумалонкой, вы бы это понимали.
Стефани вспыхнула. То ли от смущения, то ли от злости. За первые четыре года обучения она наслушалась этих замечаний: о том, что родилась среди людей. Такое случалось довольно часто, гены магов до сих пор срабатывали у людей, даже если маги в их роду затесались много лет назад. Те, кто родились и выросли на Тумалоне, часто смотрели на таких собратьев свысока. Но после войны орденов их голоса притихли, ведь очень многие маги вроде Стефани остались сражаться, вместо того чтобы просто сбежать с континента и пересидеть в безопасности с родными.
— Я сказал, что вы козел, сэр, — вдруг громко и отчетливо заявил Арнольд. — И сейчас я могу это утверждение повторить. Мало того, что вы специально напугали Стеф, чтобы она просыпала ингредиент, так теперь еще прицепились к ее происхождению.
Губы Кроу растянулись в довольной улыбке шире.
— Что ж, Доннер, по крайней мере, у вас хватило духу выступить, значит, не так безнадежны, как ваш папаша. Вопрос вашей подруге я задал, потому что она явно заснула над зельем. А ее происхождение упомянул, потому что урожденные тумалонцы еще со школы знают, как отражается на человеке нарушение клятвы старосты. А вот вы нагрубили преподавателю, за что и получаете десять штрафных баллов. И запрет на пересдачу этого зелья. По крайней мере, у меня. Так что попытайтесь сварить его годным образом с первого раза. А вы двое, — обратился он к Стефани и Грану, — можете быть свободны, только уберите за собой.
Заявив это, он резко повернулся и окинул вопросительным взглядом остальных студентов.
— Что застыли? Вам кто-то варит зелье, пока вы тут рты раскрыли? Возвращайтесь к работе!
Все носы тут же снова опустились к котлам. Гран резко встал, закинул на плечо ученическую сумку и быстро вышел из лаборатории, хлопнув напоследок дверью, но хотя бы промолчал. А вот Стефани тяжело вздохнула: убирать ингредиенты, инвентарь и свернувшееся зелье он оставил ей.
5
— Ты это серьезно? — возмущенно вопросил Гран, когда они оказались в коридоре уже вдвоем, но Стефани отказалась идти с ним кафетерий, чтобы скоротать остаток занятия за чашкой кофе с молоком и печеньем.
— А какой у меня выбор? — защищаясь, повысила голос и она. — Мне нужна стажировка по зельям, а он преподаватель зелий, значит, мне нужна стажировка у него. И после такого фиаско на первом же занятии мне стоит хотя бы попытаться сразу сгладить острые углы.
— Сгладить острые углы? — переспросил Гран с таким выражением лица, словно подруга предлагала вместе пройтись голышом по коридорам академии. — Стеф, это Кроу! Его единственный кайф по жизни — смешивать других с грязью. Наверняка потому что ни одна вменяемая женщина ему в жизни не даст…
— Это мерзко, — перебила Стефани гневно. — Сводить все к наличию или отсутствию личной жизни. У него для скверного характера есть причины и поважней.
— О, замечательно, он тебе работу запорол, перед сокурсниками унизил, а ты его защищаешь!
— Я не защищаю, — возразила она уже спокойнее. — Я за объективность. А вообще неважно, по какой причине испортился его характер. Мне с ним не под венец идти и детей не крестить, мне просто нужна стажировка. Один год, пару дополнительных занятий в неделю. Не такая уж высокая плата за мечту.
— Мечту? Как давно ты хочешь стать врачевателем? Минут пять? Еще не поздно передумать.
— Да, конечно, ведь это так нормально: отказаться от того, чего хочется, и выбрать себе цель попроще, желательно ту, что сама в руки идет.
Лицо Грана побагровело. Конечно, он уловил намек. На втором курсе, когда они еще не начали встречаться, но уже испытывали друг к другу какие-то чувства, он вдруг закрутил роман с Ланой Бран — красивой, но весьма бестолковой девицей, которой он нравился просто потому, что играл в гандбол и был достаточно популярен. Стефани тогда ужасно переживала и мучилась ревностью, считая, что Гран действительно увлекся красоткой, комплексовала по поводу собственной внешности. А он потом признался ей, что Лана просто казалась проще.
— К тебе я даже не знал, как подойти, ты же такая умная, — объяснял он.
Тогда они едва не разругались и не разошлись навсегда, но усилиями Алисы и Арнольда все же смогли объясниться.
— Знаешь что, Стеф? — обиженно насупился Гран. — Вот это было мерзко. Делай как знаешь. Только потом, когда он станет изводить тебя, не прибегай ко мне плакаться. Жалеть и сопли тебе вытирать не буду.
С этими словами он повернулся и быстро зашагал прочь, а Стефани раздраженно всплеснула руками, вздохнула и покачала головой.
— Можно подумать, ты раньше меня когда-то жалел, — пробормотала она, устраиваясь на подоконнике напротив двери аудитории-лаборатории дожидаться окончания занятия.
