Противостоявшая ему Красная армия находилась в бедственном положении. Мобилизованные крестьяне воевать не желали. В середине марта 1919 года Фрунзе доложил Троцкому о положении на фронте: «По последним полученным мною донесениям от лиц, заслуживающих полного доверия, 5-я армия почти утратила боеспособность. Полки ее откатываются назад при первом натиске противника и сразу очищают большие пространства.
В ближайшем тылу армии — в губерниях Самарской, Симбирской, Уральской и Оренбургской — полное неблагополучие, тыл шатается. 8 марта вспыхнуло крестьянское восстание. Взбунтовался 175-й полк; разбив артиллерийские склады и разобрав бывшие там берданки, он пытался поднять другие части. Восстание носило массовый и организованный характер. Целью его ставилось овладение городами Самарой, Сызранью, Ставрополем (на Волге). Руководители движения имели связь с колчаковцами, и ими восстание, несомненно, приурочено к моменту решительного удара, подготовленного и нанесенного Колчаком в районе Уфа — Бирск. Восстание шло под лозунгами: «Да здравствует Советская власть на платформе Октябрьской революции! Долой коммунистов и коммуну!» В городах, волостях и селах были сформированы волостные военно-революционные штабы. Движение выросло на почве недовольства экономическими тяготами и мероприятиями».
Фрунзе рапортовал о предельно жестоком подавлении крестьянских восстаний карательными отрядами: «Расстреляно свыше шестисот главарей и кулаков. Село Усинское, в котором восставшими был истреблен целиком наш отряд, сожжено совершенно. Сейчас всё спокойно, но, конечно, лишь наружно, то есть ближайший тыл армии неустойчив».
Михаил Васильевич просил подчинить ему эти губернии не только в военном, но и в общегражданском порядке. И прислать достаточное количество опытных работников, которые бы взяли на себя управление этим краем. Членом Реввоенсовета своей армии попросил назначить Исидора Любимова, который заменил Фрунзе на посту председателя губисполкома в Иваново-Вознесенске.
Колчаковское наступление приобрело опасный характер. Белым оставалось до Волги не больше 100 километров. Если бы войска Колчака дошли до Волги, они смогли бы соединиться с армией Деникина. В штабе Фрунзе созрела идея контрудара. Его 4-я армия прочно удерживала позиции. Поскольку соседи отошли, 4-я армия теперь занимала выступ, глубоко вклинившийся в расположение противника.
Седьмого апреля 1919 года Фрунзе предложил командованию Восточного фронта сформировать в районе Бузулука ударную группу. Предложение было принято. 10 апреля ком-фронта оперативно подчинил Фрунзе еще две армии — в том числе 5-ю будущего маршала Михаила Николаевича Тухачевского.
В тот же день Михаил Васильевич приказал: «Требую от всех проникнуться сознанием крайней необходимости положить предел дальнейшему развитию успехов противника, дабы при содействии ожидаемых из областей подкреплений перейти к контрудару и нанести врагу решительное поражение».
Но получить подкрепления было не простым делом. Он обратился к недавним коллегам — военным комиссарам Ярославского и Иваново-Вознесенского округов с отчаянной просьбой: «Высылайте возможное количество пополнений, хотя бы без вооружения и снаряжения. Положение исключительно острое». Информировал: «Приказ о мобилизации пятидесяти процентов рабочих санкционирован Реввоенсоветом Республики».
Больше всего рассчитывал на город, где еще недавно работал. Обратился в губком партии, а копию обращения переслал в ЦК: «Прошу мобилизованных коммунистов из Иваново-Вознесенска направить в мое распоряжение для распределения по четырем армиям Южной группы».
Оружие и снаряжение собирал по крохам. 16 апреля по прямому проводу доложил командующему фронтом:
— Мною приказано учреждениям штаба группы и губернского комиссариата работать день и ночь, дабы никаких задержек со снаряжением не было. Я прекратил всякую переписку по таким вопросам, и все делается непосредственным сношением и без всяких проволочек.
В апреле Фрунзе уже официально вступил в командование Южной группой войск Восточного фронта. Невероятно быстрая карьера.
Новый командующий фронтом подписал приказ: «Не место малодушию и робости в наших рядах перед лицом неудач. Эти неудачи временны и объясняются главным образом тем, что нам пришлось отвлечь часть сил на Южный фронт. Ныне наша задача близка к завершению, и глаза России вновь обратились к нам, на восток. Помощь идет».
Двадцать шестого апреля его части перешли в наступление. Фрунзе подписал оперативную сводку в штаб фронта: «Наши полки атаковали противника, переправившегося через реку Салмыш; противник был сброшен в реку нашим артиллерийским огнем, причем сдалось в плен более тысячи пехоты, захвачена трехорудийная батарея, пятнадцать пулеметов, обозы и другая добыча. Подробности будут донесены дополнительно».
В результате двухнедельного наступления колчаковцы были отброшены от Волги. Михаил Васильевич объявил всем благодарность, а наиболее отличившихся приказал представить к наградам.
Теперь он поставил перед частями задачу овладеть Уфой. 23 мая он прибыл в Бугуруслан, чтобы лично руководить наступлением. Его подталкивал Ленин, который 25 мая телеграфировал Реввоенсовету Восточного фронта: «Если мы до зимы не завоюем Урала, то я считаю гибель революции неизбежной».
Долгое время большевики считали важнейшим Южный фронт и там сосредоточили основные силы. И только когда они одолеют Деникина, всей мощью повернут против Колчака. Его войска не выдержат напора Красной армии.
Девятого июня командующий Южной группой Фрунзе уже доложил командующему Восточным фронтом Каменеву об успехах в уфимской операции, о том, что враг отступает, а его части переправляются через реку Белую. Михаил Васильевич неотлучно находился в районе переправы. Требовал от штаба фронта улучшить снабжение: «Прошу принять меры в отношении снабжения меня авиасмесью. Наши аппараты почти бездействуют, позволяя противнику безнаказанно ударять по самым чувствительным местам. Противник стал усиленно бомбардировать с аэропланов, стремясь разрушить наши переправы и вообще нагнать панику. Между прочим, вчера ранен с аэроплана пулей начдив Чапаев, а я слегка контужен бомбой».
Вечером того же дня в Уфу вошла 25-я дивизия Василия Ивановича Чапаева. Довольный успехами своих бойцов, Михаил Васильевич дал интервью «Известиям ВЦИК»:
— Колчак сломан и разбит на пять шестых. Некоторые резервы у него все еще имеются, и сопротивление он будет оказывать, задерживаясь на удобных рубежах. Но по существу спор с Колчаком решен. Разделавшись с Колчаком, справимся и с Деникиным. Несмотря на временные поражения, я смотрю на будущее чрезвычайно оптимистично. Все те неблагоприятные явления, которые наблюдаются на Южном фронте, имели место в свое время и на Восточном. Но, как показал нам уже опыт, с приближением врага и население, и красноармейские части быстро отрезвляются.
За умелые действия при организации контрудара и взятии Уфы 8 августа 1919 года Михаил Васильевич получил свой первый орден Красного Знамени.
Именно Фрунзе подчинялся Чапаев, который со временем станет самым популярным героем Гражданской войны — пока не перейдет в анекдоты. Он был одной из тех натур, мечтающих о приключениях и авантюрах, желающих жить опасно, которые бросились в революцию и Гражданскую войну от скучной и серой жизни. В этой мятежной стихии он чувствовал себя как рыба в воде.
