Двадцать шестого августа 1920 года была образована Киргизская (хотя казахов там было больше, чем киргизов) автономная республика в составе РСФСР со столицей в Оренбурге. 4 октября учредительный съезд Советов республики принял «Декларацию прав трудящихся». В апреле 1925 года Киргизскую АССР переименовали в Казахскую АССР, столицу перенесли из Оренбурга в Кзыл-Орду, а в 1929-м в Алма-Ату. И, наконец, в декабре 1936 года с принятием новой советской конституции Казахстан (как и Киргизия) получил статус союзной республики в составе СССР, но атрибуты самостоятельности, конечно же, носили декоративный характер.
В конце августа 1920 года, вспоминал сам Фрунзе, он «руководил операциями по ликвидации бухарского эмирата и по созданию Бухарской народной Советской республики».
Двадцать восьмого августа комфронта подписал приказ: «В ряде местностей Бухары вспыхнуло революционное движение. Настал час решительной схватки подавленных и порабощенных масс Бухары с кровожадным правительством эмира и беков. Приказываю всей нашей вооруженной мощью прийти на помощь бухарскому народу. Да здравствует нарождающаяся Бухарская Советская Республика!»
Тридцатого августа Фрунзе распорядился овладеть Старой Бухарой. Он был недоволен действиями своих подчиненных. 31 августа телеграфировал Куйбышеву: «Дела под Бухарой продолжают обстоять неважно. Несмотря на прибытие солидной помощи из 1-й армии, город до сих пор не взят. Мы несем огромные потери. Главная причина — неумелое командование и отсутствие управления. Бросаю в помощь свой последний резерв.
В Шахризябске взято огромное количество золота и других ценностей. Всё это укладывается в сундучки, запечатывается и по соглашению с Ревкомом будет перевезено на хранение в самаркандский банк».
В тот же день Куйбышев связался с Фрунзе по прямому проводу.
— Здравствуйте, Валериан Владимирович, — отстучал телеграфист. — Что угодно?
— Здравствуйте, Михаил Васильевич. Сообщаю, в Ташкенте бухарскими революционерами с нашего согласия или, вернее, при нашей инициативе арестован в консульстве бухарский консул со всеми его служащими…
После внезапного артиллерийского обстрела и бомбардировок с воздуха, в ночь на 1 сентября войска Фрунзе ворвались в Бухару. Эмир Сеид Алим-хан бежал в Афганистан, где жил до самой смерти в 1944 году…
Михаил Васильевич с гордостью телеграфировал в Москву: «Крепость Старая Бухара взята сегодня штурмом. Пал последний оплот бухарского мракобесия и черносотенства. Над Ре-гистаном победно развевается Красное знамя мировой революции. Эмир с остатками приверженцев бежал».
Пятого сентября Бухарский ревком наградил Фрунзе золотым оружием.
Временно образовали Бухарскую Советскую Народную Республику. Куйбышева назначили полномочным представителем России. А в апреле 1921 года создали Туркестанскую Советскую Социалистическую Республику, которая вошла в состав РСФСР. В начале 1924 года политбюро приняло постановление:
«Принять предложение центральных комитетов совнаркомов Бухары и Туркестана в следующем виде:
а) Выделить туркменские части Туркестана, Бухары и Хорезма и образовать из них независимую Туркменскую республику…
б) Выделить из Бухары и Туркестана узбекские части, образовав независимую Узбекскую республику.
в) Хорезмскую республику оставить в нынешнем виде».
Административная карта края преобразилась. К концу года на территории Туркестана появились Узбекская и Туркменская союзные республики, Таджикская автономная республика, Кара-Киргизская и Каракалпакская автономные области.
После изгнания эмира Бухара перешла под власть Москвы: сначала формально провозгласили Бухарскую народную советскую республику, в 1924-м ее назвали Бухарской социалистической республикой. А через несколько месяцев территорию бывшего Бухарского эмирата поделили между Туркменией, Узбекистаном и Таджикистаном. Бухарцы еще долго сопротивлялись советской власти. Их называли басмачами и планомерно уничтожали.
Видя успехи Красной армии в Средней Азии, советские руководители строили далеко идущие планы похода и в Индию, и в Персию (Иран). Фрунзе рассуждал об этом как о вполне реальном деле: продвижение Красной армии на восток станет ударом «английскому империализму, являющемуся самым свирепым врагом Советской власти».
Осенью 1919 года в Оренбург с агитпоездом «Октябрьская революция» приехал председатель ВЦИКа Михаил Иванович Калинин. Он провел митинг взятых в плен бывших солдат колчаковских армий, в основном казаков.
После московского гостя с большой речью выступал Фрунзе:
— Теперь вы сами видите, что Красная армия не орудие в руках иностранной политики, императора Вильгельма или какого-нибудь другого тирана. Правда, Рабоче-крестьянская Красная армия не блещет внешностью; правда, она не умела так сражаться, как того требовали правила военного искусства, но она сражается и одерживает победу над теми армиями, во главе которых стоят люди, кичащиеся своими военными знаниями.
Вам решать, с кем быть, с белой костью, с теми, кто держал вас в угнетении, или же с черной костью, которая даст господство труда. У нас царствует черная кость. Перед вами выступал глава нашего правительства, председатель самого верховного органа Республики — простой крестьянин. Бывало ли так раньше? Вам, наверное, чаще говорили, что раньше в России было самодержавие, а теперь комиссародержавие. У нас бывают и плохие комиссары. Советская власть с такими дурными комиссарами расправляется очень просто. Мы их расстреливаем.
Фрунзе говорил, что к казакам советская власть относится с опаской, желает убедиться в их полной лояльности:
— Мы не размазня вроде Керенского. Да, мы жестоко расправляемся с врагами. Врагов у нас много… Но в общем народ добр и милостив. Мы не можем ввести у вас полностью конституцию. Мы, военное командование, говорим: погодите, надо убедиться в том, что казачество искренне. Мы говорим, что казачеству нельзя сразу дать избирательного права, что с этим надо погодить, потому что у нас военное положение. Как только наши ревкомы скажут, что всё обстоит благополучно, что казачество не устраивает восстаний, тогда мы донесем товарищам Ленину и Калинину, что казачество является защитником прав трудового народа, и мы находим возможным ввести у них в действие советскую конституцию, то есть ввести избирательное право.
И, наконец, Михаил Васильевич нарисовал светлые перспективы будущих больших дел:
— Вас, казаков, дураков, бросали в эти голодные степи, чтобы вашим потом, вашей кровью защищать, прикрывать английскую Индию. Теперь вы знаете, что путь в Ташкент уже открыт, и, может быть, то, что не удалось Петру Великому и другим императорам России — их мечта о приближении к Индии, может быть, это удастся нам — измученной трудовой России. Мы взорвем английский капитал в Индии. Поэтому англичане предпринимают все усилия, чтобы не допустить соединения России с Индией.
Только несколько дней прошло с тех пор, как мы восстановили связь с Туркестаном, и мы уже имеем здесь, у себя, представителей порабощенной Индии. Они просят братской помощи, они говорят, что только и мечтают о том, как сбросить гнет английского капитализма, что они готовы вместе с русским народом делить все тяготы…
