Книга Фрунзе, страница 76. Автор книги Леонид Млечин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Фрунзе»

Cтраница 76

Инициатором военного сотрудничества с германской стороны стал начальник управления сухопутных сил рейхсвера генерал-полковник Ханс фон Сект. Он командовал рейхсвером в 1920–1926 годах. В 1921 году в военном министерстве Германии сформировали специальную группу, которая занималась Россией. Ее представителей включили в штат немецкого посольства в Москве.

Сотрудничество с рейхсвером началось в соответствии с секретным соглашением между рейхсвером и Красной армией от 11 августа 1922 года. Соглашение позволяло веймарской Германии размещать на советской территории военные объекты и проводить испытания военной техники и обучение личного состава тех родов войск, которые были запрещены Версальским договором, в первую очередь авиации. В ответ немцы щедро делились с Красной армией своими военными достижениями.

С помощью немецких фирм в России производились самолеты, танковые моторы, стрелковое оружие, артиллерийские снаряды, боевые отравляющие вещества, на которые в те годы военные возлагали особые надежды. Под Самарой построили завод по производству химического оружия. Это место называлось Иващенково, потом его переименовали в Троцк — в честь первого председателя Реввоенсовета, а после высылки Троцкого, в 1929 году, на карте появился Чапаевск. Совместное предприятие действовало на базе взрывного завода им. Троцкого, который производил капсюли и тротил.

На полигонах в Шиханах и в Тоцке (где после Второй мировой войны проводились ядерные испытания) немцы тренировались в применении химического оружия. Красноармейцы перенимали ценный немецкий опыт — именно германская армия в Первую мировую использовала отравляющие газы против французских и британских войск. К счастью, во Второй мировой Адольф Гитлер, сам едва не ослепший от отравляющих газов, так и не решился пустить в ход химическое оружие.

В те годы германский военный опыт тщательно изучался советскими военачальниками.

Михаил Васильевич Фрунзе, высоко ценивший Генеральный штаб немецкой армии, писал: «Германия до самого последнего времени была государством с наиболее мощной, стройной системой организации вооруженных сил».

Советским военачальникам нравился ярко выраженный наступательный дух немецкой армии. Историки говорят, что они относились к ней с уважением, а то и восхищением, с оттенком зависти.

Летом 1925 года с санкции Фрунзе немецких наблюдателей впервые пригласили на маневры Красной армии. В Берлине сделали ответный жест. На немецких маневрах присутствовал Тухачевский, тоже большой сторонник сближения с Германией. Практика обмена военными наблюдателями прижилась.

Политуправление Красной армии познакомило партийное руководство страны с мнением одного из командиров, который, пройдя стажировку в Германии, составил отчет об увиденном: «По нашим наблюдениям, дисциплина в рейхсвере очень высока, и служебная исполнительность, поведение вне службы буквально безупречны.

Культурный уровень офицера, унтер-офицера и солдата в сравнении с нашими условиями, на мой взгляд, очень высок. На занятиях, упражнениях грубый повышенный окрик начальника почти не приходится слышать. Подготовка унтер-офицеров так высока, что они на себе выносят все тяжести повседневной службы и работы. Солдаты на зимних классных занятиях во многих частях изучают высшую математику…»

Немецкий фельдфебель и унтер-офицер славились свирепостью и сквернословием. Что же, в таком случае, творилось в казармах Красной армии, если немецкая армия, поведение унтер-офицеров показались нашим командирам образцом высокой культуры?

А в военной промышленности взяли курс на создание всего необходимого Красной армии оружия своими силами: страна не может зависеть от импортных поставок.

В ноябре 1921 года руководитель Главного управления военной промышленности инженер Петр Алексеевич Богданов доложил Ленину: военная промышленность на грани катастрофы, а старые запасы оружия, снаряжения и боеприпасов исчерпаны. Богданов считал необходимым планомерное создание отдельной отрасли военной промышленности, которая полностью обеспечит нужды Красной армии.

Тридцатого марта 1923 года на пленуме ЦК образовали комиссию по обороне, в которую вошел и Фрунзе. Комиссию возглавил Троцкий. Он и в годы Гражданской войны понимал важность развития военной промышленности. В августе 1919 года поставил вопрос о «создании второй промышленной базы на Урале». Ценность этой идеи станет ясна уже во время Великой Отечественной.

Двадцать девятого января 1923 года Богданов отправил письмо Троцкому: «Настоящим ставлю Вас в известность, что состояние военной промышленности к концу Гражданской войны пришло в крайнее расстройство. Мой вывод: нельзя при настоящем состоянии военной промышленности вести серьезную военную кампанию».

Другие руководители оборонных заводов конкретизировали: «В 1923 году мы не смогли бы вооружить и обмундировать армию, потребную для большой войны на Западном фронте. Количества имеющегося оружия не хватило бы для борьбы даже с одной Польшей».

Сейчас трудно себе представить, что в те годы возможное столкновение с Польшей и Румынией (сравнительно небольшими государствами) пугало руководство Красной армии. Оно полагало, что Польша готовится напасть на Советский Союз, желая отторгнуть Украину и Белоруссию.

Фрунзе считал опасной польскую армию, требовал, чтобы Красная армия «в любой момент была готова к выступлению». Нарком предлагал европейским соседям внять «голосу разума и воздержаться от авантюристических попыток вмешиваться в наши или внутригерманские дела». Предупреждал: «Во всяком случае они должны будут считаться с тем, что попытка удушения германской революции польскими штыками им даром не пройдет» (Новая и новейшая история. 2002. № 4).

Второго февраля 1925 года Главное управление военной промышленности попросило Фрунзе разработать пятилетний план заказов на оружие и снаряжение, принять решение о создании мобилизационных запасов и переориентировать «так называемую гражданскую промышленность» на выпуск военной продукции. Имелось в виду «охватить все виды промышленности как государственной, так и кооперативной, кустарной, концессионной и частной».

Но сам главк военной промышленности находился у чекистов на подозрении. Особый отдел доложил в Центральную контрольную комиссию партии: в аппарате слишком много «бывших» — дворян, офицеров царской армии, купцов и казаков, а партийная прослойка незначительна — членов партии и комсомольцев всего десять.

Постановлением Совета труда и обороны, которое подписал Лев Каменев, Главвоенпром переименовали в Производственное объединение военной промышленности (Воен-пром). И создали Военно-промышленное управление в составе ВСНХ. Отраслевых наркоматов тогда не было, и ВСНХ занимался всей промышленностью страны. Одновременно был решен вопрос о проверке чекистами высшего административного и технического персонала оборонного комплекса «с точки зрения преданности советской власти».

Дзержинский как председатель ВСНХ распорядился: «Необходимо послать в военную промышленность лучших работников. Денег сейчас не получим. Надо будет жестко сокращать служащих, рабочих, подтянуть дисциплину, упорядочить финансы. Нужны крепкие люди».

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация