Великие Будища, Великие…
Казацкий дух и прах веков.
Яры цветут там многоликие,
Курганы ждут прощения грехов.
Калашникова встретили в местной сельской школе, которую окончил Николай Швец. Школа знаменита тем, что в ней были воспитаны Герои Советского Союза Иван Иванович Даценко и Степан Ефимович Войтенко, генералы Н. Матюх и Н. Олефир.
Символично, что у директора школы, Александра Калаш-ника, и конструктора оказались схожие фамилии. Солнечный погожий день… Много молодежи, играет духовой оркестр, созданный Швецом, поет школьный женский хор «Криниченька». В исполнении заслуженного артиста Украины Тараса Духнича звучит гимн села на слова известного поэта Н. К. Пойдеменко «Село мое, волошка синяя» (музыка Николая Швеца).
М. Т Калашников, как всегда, откровенен и красноречив.
Обращаясь к молодежи, Михаил Тимофеевич призвал школу выпускать таких же учеников, как Николай Николаевич Швец — и по росту, и по образованию.
— Мы побывали с вашим односельчанином на многих военных выставках. И видим, с каким уважением зарубежные люди относятся к российскому оружию! Я бы хотел вашей школе подарить такой автомат. Тем более, такое совпадение. Мой дед был Калашник, а когда мои родители переехали в Алтайский край — там стали называться Калашниковыми. И директор вашей школы — Калашник. Так пусть этот автомат олицетворяет добрую дружбу между Россией и Украиной!
Произнося эти слова, Михаил Тимофеевич Калашников еще не знал, что недалеко от села Великие Будища, верст сто по реке Ворскла, есть казачье в прошлом село Славгород Краснопольского района (раньше — Ахтырского уезда), откуда и был родом его отец Тимофей Александрович Калашников. Из тех же мест и дед его Александр Владимирович.
Жители села преподнесли пригожий, расписанный яркими узорами рушник, на котором были вышиты слова: «Калашникову — на счастье, на долю». А хор «Криниченька» исполнил народную песню:
Сорочку маты вышила мени,
Червонными и черными нитками.
Два коляра мои, два кольоры:
Червоный — то любовь,
А черный — то журба!..
Вспомнил конструктор свою покойную маму, Александру Фроловну, обретшую вечный покой в городе Асино, что расположен на левом берегу сибирской реки Чулым, к северо-востоку от Томска. Когда-то это было село Ксеньевка, основанное крестьянами-переселенцами. В 1930-х годах там проложили дорогу и, как говорят старожилы, начальником одного из участков была красивая девушка Ася, в честь которой и дали имя этому населенному пункту. Однажды мама приехала к М. Т. Калашникову в гости в Ижевск. Ее сын к тому времени уже был известным героем. Отдохнула Александра Фроловна с дороги, ванну приняла, а потом и говорит:
— Миша, я чувствую себя как восемнадцатилетняя девочка. А ведь ей было тогда уже за семьдесят…
Вот и Сиреневая роща Диканьки. Когда-то очень давно садовники предложили засадить образовавшийся карьер сиренью. Сейчас она там растет дикая, издавая непередаваемый аромат и благоухание! Вот уже 200 лет влюбленные назначают здесь свидания.
Участием в традиционном ежегодном празднике в Диканьском районе «Песни Сиреневой рощи» («Пicнi Бузкового гаю») завершилось пребывание Калашникова на гостеприимной Полтавской земле. Это удивительное шоу, происходившее после окончания посевной в период цветения сирени, стало финальной нотой, превратившей отдельно прозвучавшие партии встреч и событий в цельную, очаровательную симфонию.
Главное, чтобы слово попало в цель! — подумалось знаменитому оружейнику, когда его пригласили к микрофону.
Над сиреневым яром плавно и мягко поплыла спокойно-мелодичная речь Калашникова:
«Какой же сказочный, какой благодатный ваш край. Он вдохновляет на бессмертные дела и свершения. Я не устаю восхищаться вашей необыкновенной, божественной землей, дорогие мои полтавчане!
Мне доставляет большое удовольствие выступать перед вами. Я — конструктор, но мой автомат — это оружие мира и дружбы.
Главное, что 60 лет тому назад мы сделали неповторимое дело — победили злейшего врага человечества — германский фашизм. Мой автомат не был на Великой Отечественной войне, на войне был я, его конструктор. Но он родился на Украине, так как я здесь служил в Киевском особом военном округе. Здесь его купель, ибо дух победы вошел в мою мысль об автомате уже под Харьковом, откуда я был направлен в действующую армию.
Позвольте мне, уважаемая Любовь Ивановна, — обратился Калашников к главе администрации Диканьского района, — подарить вам этот автомат на добрую память. Он прошел с большой скоростью весь земной шар, потому что отличается от другого оружия особой простотой и надежностью. Этот автомат создан не для нападения, а для защиты рубежей своего Отечества. Пусть и на Украине он служит делу мира и дружбы!»
Потом долго прощались, сидя на природе за щедро накрытым столом. Калашников был растроган до глубины души:
«Мне везет на хороших людей. Несколько лет работаю с Николаем Николаевичем Швецом. У нас сложилось особое доверие друг к другу. Мы встречаемся всегда с удовольствием. Побывали сегодня в школе, где он учился. И это очень приятно.
Ну а сегодняшний праздник вообще меня с ног сбил. Я прошелся с моими друзьями по самому дну яра, где сирень цветет. Как в той народной песне: «Сирень цветет, не плачь, придет!»
Для меня было самым настоящим открытием проведение такого замечательного народного праздника. Я только в Германии видел что-то подобное — коллективный сбор черники. В такой день все село выходит. Мэр города сам взвешивает собранную ягоду, присваивает титулы короля и королевы. Результаты обязательно записывают, чтобы победитель был настоящим. На столах стоят только кружки пива.
Ну а здесь чудо какое-то! Вокруг сирень, сиреневые галереи. Гоголевские персонажи гуляют, с людьми общаются. Тут же тебе ярмарка, широкий выбор сувениров…
Я дружил с Махмудом Эсамбаевым. Точно уже не помню, но он мне какую-то любопытную историю рассказывал, как в Канаде ему показали индейское племя, вождь которого был из-под Диканьки. Это правда?»
В разговор вступил Н. Н. Швец:
— Правда, Михаил Тимофеевич. Есть такая история о военном летчике Сергее Ивановиче Даценко. Это сын Героя Советского Союза И. И. Даценко из села Чернечий Яр. Его самолет был сбит под Львовом. Ну а дальше, по одной из версий, он будто бы оказался в Канаде среди индейского племени. И как рассказывал Эсамбаев, когда его привели к вождю, тот пожал ему руку и поприветствовал на чисто украинском языке: «Здоровеньки булы!» В 1961 году Даценко вернулся на родину, была публикация в газете.
— Вот тебе и «здоровеньки булы», — рассмеялся Калашников.
Не обошлось за столом без воспоминаний М. Т. Калашникова об охоте.
«Однажды приезжает Юрий Брежнев, сын Леонида Ильича, генсека нашего, зимой в Ижевск. Попросился на охоту, на лося пойти. Решили выбраться на заимку к егерю. А Юрий был страшный любитель поматериться и выпить. Предупредили, что нельзя на охоте, потом, дескать, дадим пошалить вдоволь. Приготовили одежду — валенки, полушубок, карабин. Приезжаем в лес. Собрались было уже на охоту, как Юрий вдруг говорит: а как выезжать не выпивши?!
