В купе поезда Киев — Минск — традиционные разговоры и собеседники всё те же.
М. Т. Калашников:
«У меня к Белоруссии особая любовь, старая, добрая дружба. Это благодатный край. Люди там особые — трудолюбивые, открытые, радушные. Нелегко белорусскому народу было. Особенно в последней войне. Каждый четвертый там погиб. Я дважды бывал в Хатыни — нельзя без слез говорить об этой трагедии. Знал Минск еще до войны. Видел его разрушенным, на моих глазах его восстанавливали. Он стал еще краше.
У меня много было в Белоруссии друзей. Очень тесно я с ними общался на партийных съездах и сессиях Верховного Совета нашей большой страны. Все-таки шесть созывов был депутатом — это целая жизнь. Если перебрать фотографии тех лет, то на большинстве я запечатлен с белорусами. Один из самых близких моих друзей — слесарь-инструментальщик Минского тракторного завода, Герой Социалистического Труда Евгений Иванович Климченко. Это был очень уважаемый человек. Заслуженный работник промышленности Белоруссии, заслуженный наставник работающей молодежи. Мы познакомились и близко сошлись, когда он был членом ЦК КПСС и депутатом Верховного Совета СССР двух созывов.
Крепко дружили. Я часто у него бывал в гостях, помню семью, двух замечательных дочерей. К сожалению, Евгений Иванович уже ушел из жизни.
Я с большим уважением отношусь к белорусскому народу. Считаю, что если бы мы объединились с белорусами — и другие бы народы потянулись».
Н. И. Турко:
«Мы видели в Украине, какое желание испытывают люди к общению, не глядя на то, что мы находимся в различных государствах. Мы также сумели убедиться, сколь притягательной и объединительной нравственной силой для наших народов вы являетесь. К вам тянутся люди, независимо от их национальности. Они готовы вас обнимать и целовать, потому что у вас добрая душа, необыкновенная щедрость».
М. Т. Калашников:
«Конечно, в том, что произошло, люди не виноваты. Сам я к Беловежским соглашениям конца 1991 года, следствием которых стал развал могущественной державы, отношусь без одобрения, сожалея о многом потерянном.
Ну, что поделаешь. Произошло то, что произошло».
Н. И. Турко:
«Очень сложно провести в своей душе границу с родиной. Миллионы людей, чьи семьи были созданы на межнациональной основе, оказались, мягко говоря, в щекотливом положении.
Скажу по себе. Я родом из Белоруссии. Вся сознательная жизнь прошла в России. Но в Белоруссии живут моя мама, четверо братьев и сестра. Как мне относиться к тому, что «Газпром», предположим, поднимет отпускную цену газа для Республики Беларусь? Как гражданин Российской Федерации, я могу понять такое решение, но как человек, у которого в этой стране живут самые близкие родственники, могу ли я принять подобный шаг?
Вряд ли я найду оправдание действиям российской компании, пусть даже государственной. Потому что это решение не учитывает социальные последствия, не считается с интересами людей пенсионного возраста. Что для моей матери баллон газа? Да это основной фактор жизни на сегодняшний день. Поэтому для меня проблемы взаимоотношений России и Белоруссии — это нечто искусственное, надуманное.
Еще более сложное положение у родственников, оказавшихся по разные стороны границы с другими бывшими союзными республиками, порой трагическое».
М. Т. Калашников:
«Надо продолжать крепить дружбу, хранить память не о том, где и в чем мы расходились, а о том, что нас объединяло и делало сильными, непобедимыми. Великая Отечественная война — тому яркий пример. В конце концов, победили наша нерушимая межнациональная дружба и духовное единство. Этого забывать нельзя.
Я хорошо знал руководителя Белоруссии Петра Мироновича Машерова. Он был первым секретарем ЦК компартии республики, в годы войны партизанское движение возглавлял. Высокий, стройный, симпатичный человек. У него был красивый, протяжный выговор. Поэтом был.
Когда мне сообщили, что Петр Миронович погиб в дорожной катастрофе, я немедленно вылетел в Минск. Плакали, сильно переживали тяжелую утрату. Помню, по телевидению без конца повторяли документальный фильм о том, сколько он сделал хорошего для Белоруссии. Как наводнение — Машеров ходит по болотам, спасает людей…
Еще запомнилось, что обратно с похорон Машерова я ехал в одном купе с белорусским поэтом Максимом Танком. Это псевдоним. В действительности он Скурко. Очень начитанный, академик, Герой Социалистического Труда. Запомнилась мне тогда одна его мысль: «Народ может простить писателям многое, но не может простить молчания во времена, когда решается его судьба». Сильно сказано и правдиво.
Как-то в 1980 году по осени пригласил меня Евгений Иванович Климченко поохотиться с ним на лося в Беловежской Пуще. Стали мы цепью на опушке, а с другой стороны пошли загонщики. Всё, как обычно. Тут на меня совершенно неожиданно выходит лосиха с маленьким лосенком. И я стреляю — вверх, в воздух. А Женя бежит ко мне, обнимает и говорит:
«Миша, я знал, что ты так поступишь!»
Тогда я ему говорю:
«Я же знаю, сколько погибло в Белоруссии людей в войну, поэтому больше на этой земле никого убивать не нужно».
Полтора года тому назад наша республика — Удмуртия — заключала хозяйственный договор с Белоруссией. Ну и меня в делегацию взяли. Когда закончились все официальные мероприятия в президентском дворце, Лукашенко собирает правительство и нашу делегацию и говорит: «Хотелось бы послушать Михаила Тимофеевича Калашникова: что он думает обо всем этом?»
Я говорю: не могли бы вы подарить мне, господин президент, один-два саженца. Я не собираюсь с них урожаи собирать, плодами торговать и наживаться. А хочу каждый день выходить из дома и здороваться с Беларусью.
И что вы думаете, он дал команду подготовить саженцы. Приходим мы в самолет — домой лететь, а там пятьдесят саженцев, яблони четырех сортов. Каждый саженец упакован отдельно, завернут, как маленький ребенок.
В самолете начался шум. Мои товарищи всю дорогу насчет этих саженцев приставали: «Дай мне, дай мне». Я говорю, всем раздам и себя не обижу. А сам помню, что Лукашенко на прощание мне сказал: «Потом надо будет отчитаться, как эти саженцы у вас принялись». Я еще тогда ответил: «Всё будет сделано!»
Раздал я саженцы, сам посадил сразу же восемь деревьев. Но, видно, поторопился — прижились не все. А одна яблонька — так прямо перед окном растет. У тех же, кто прикопал и весной посадил, — яблони прекрасно принялись.
К своему стыду, я еще не отчитался перед белорусским президентом. Вот вернусь из Минска и поправлю это дело…»
Столица Белоруссии встретила российского конструктора ясной, солнечной погодой. Вместе с российской делегацией, которую возглавлял на выставке заместитель председателя Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству В. А. Палещук, возложили цветы к памятнику Победы.
В выставке «МИЛЕКС-2005» участвовало 120 экспонентов из Белоруссии, России, Украины, Финляндии. Честь белорусского ВПК защищали ведущие предприятия — ГНПО «Агат», «БелОМО», ОАО «Пеленг», НПО «Интеграл», Рогачевский завод «Диапроектор».
