В. А. Мясников:
«Создание ручного пулемета под 7,62-мм винтовочный патрон, который имел бы массу не более 7 килограммов, практическую скорострельность не менее 100 выстрелов в минуту и обеспечивал бы хорошую кучность боя, высокую надежность и живучесть деталей, является очень сложной задачей. Причина была в винтовочном патроне. Его избыточная мощность приводила к быстрому и сильному нагреву всех частей оружия, из-за чего уменьшалась их прочность, боевые пружины отпускались, выходил из строя ствол. Массу трудно разрешимых проблем создавала конструкция гильзы винтовочного патрона. Выступающий фланец (закраина донца) цеплялся за все, за что только мог. Это сильно осложняло создание надежных систем питания автоматического оружия, в том числе магазинов и патронных лент. Крупные размеры патрона уменьшали емкость магазина.
В ходе войны стало очевидно, что огневой контакт в ходе боя проходит на расстояниях до 800 метров. Винтовочный патрон с его убойной дальностью в два-три километра слишком избыточен, а пистолетный патрон, обеспечивающий действенный огонь из пистолета-пулемета на 200–500 метров, слишком слаб. Появилась настоятельная необходимость создания нового патрона, по баллистическим данным, массе и габаритам занимающего промежуточное положение между винтовочным и пистолетным патронами».
10 ноября 1943 года Калашников отмечал 24-й год своего рождения. Обращает на себя внимание факт, что именно в этот день отдел боевой подготовки САВО направляет в Москву В. В. Глухову извещение, что конструктором Калашниковым изготовлен заводской образец ручного пулемета, вполне отвечающий тактико-техническим требованиям, и что второй образец будет готов к 15 декабря 1943 года. Тут же было запрошено разрешение о выделении двух тысяч рублей на изготовление второго образца и выплату зарплаты конструктору Калашникову. Ответ был немедленный — выплачивать жалованье в размере полторы тысячи в месяц на протяжении трех месяцев.
И вот опытный образец 7,62-мм ручного пулемета в Москве. ГАУ, и снова полигон Щурово. На этот раз путешествие было не из приятных. Как только Михаил и его провожатый сошли с электрички, так угодили прямо в снежный занос. Мороз и пурга просто сбивали с ног. К утру еле-еле добрели до полигона. А наутро — сравнительные испытания опытных образцов. Конкурентов двое, но какие знатные — сам генерал Василий Дегтярев и Сергей Симонов. Автоматика ручного пулемета Калашникова работала на принципе использования энергии отдачи с коротким ходом ствола. Как не имеющий преимуществ перед принятыми ранее на вооружение армии пулеметами, его образец был отклонен и в дальнейшем по традиции прописался в фондах Артиллерийского музея, увы, в качестве исторического экспоната. Но это был не самый худший вариант для Калашникова. Другие образцы и такой чести не удостоились, сойдя с дистанции намного раньше.
Несколько слов о ручном пулемете:
Патрон 7x53 (обр. 1908/30 г.).
Длина ствола — 600 мм.
Общая длина — 977/1210 мм.
Прицельная дальность — 900 м.
Длина прицельной линии — 670 мм.
Емкость магазина — 20 патронов.
Масса пулемета без патронов — 7555 г.
Запирание затвора осуществлялось качающимся рычагом (клином). Спусковой предохранитель флажкового типа, расположенный с левой стороны, позволял вести только непрерывный огонь. В коробчатом двухрядном магазине — 20 винтовочных патронов. Прицел выполнен в виде перекидного целика, рассчитанного на пять дистанций от 200 до 900 метров. Складывающийся приклад перенесен с уже знакомого нам первого пистолета-пулемета. Такая конструкция действительно очень удобна, в сложенном виде приклад не мешает в случае необходимости вести прицельный огонь. Не зря этот приклад станет в будущем переходить у Калашникова с образца на образец.
М. Т. Калашников:
«Неудача, признаться, крепко ударила меня по самолюбию. Не легче было и оттого, что конкурсная комиссия не одобрила тогда и образцы многоопытного В. А. Дегтярева; что не выдержал в дальнейшем испытаний и сошел с дистанции симоновский пулемет».
Но не из той породы Михаил, чтобы просто так взять и опустить руки. Он еще более тщательно стал изучать литературу, особенно материалы по проведению испытаний, беседовал со специалистами, продолжил постижение музейных фондов.
Были, однако, и тягостные сомнения. Думалось: может, вернуться на фронт? Из того тревожного и неравновесного состояния помогла выйти встреча с В. В. Глуховым. В начале 1944 года покровитель Калашникова прибыл на полигон.
Именно Владимир Васильевич Глухов убедил Калашникова в необходимости продолжать идти по выбранному пути, по дороге конструктора. Какой бы тяжелой и ухабистой она ни оказалась.
«Ты нужен здесь», — сказал Глухов. Он был прямой и очень принципиальный человек. Слова на ветер не бросал. По-товарищески разложил все по полочкам, провел детальный критический разбор причин поражения ручного пулемета Калашникова. Среди дефектов назвал недостаточное питание, ненадежное действие автоматики, низкую живучесть некоторых деталей, не соответствующую требованиям кучность. Картина, в действительности, получилась безрадостная. Вместе с тем эта беседа явно пошла на пользу и основательно подзарядила Калашникова новой энергией и прибавила решимости.
После войны В. В. Глухов долгое время возглавлял отдел изобретательства Минобороны, многое сделав для развития рационализаторской мысли среди военных.
В письме Калашникову от 27 апреля 1957 года Глухов рассказал о своих делах «на гражданке»:
«Уйдя в запас и имея еще силы, я по-серьезному занялся журналистикой. По-прежнему состою членом редколлегии журнала «Техника — молодежи», помогаю журналу «Юный техник»… Кроме названных дел занимаюсь общественными делами, которые отнимают у меня много времени, но зато приносят большое удовлетворение. Я на старости лет стал астронавтом и являюсь первым заместителем председателя секции астронавтики Центрального аэроклуба СССР имени В. П. Чкалова. Способствуем запуску искусственного спутника Земли и осуществлению межпланетных полетов. Собираемся организовать общество астронавтики Союза…» Понятно, что под воздействием такой мощной энергетики куратора Калашников быстро справился с временными сомнениями…
И вновь путь в Ташкент. Над чем предстояло трудиться? Весной и летом 1944 года над доработкой нового пулемета — СГ-43 Петра Максимовича Горюнова. Этот 7,62-мм станковый пулемет образца 1943 года пришел на смену пулемету «максим», созданному в 1910 году.
Петр Горюнов — личность неординарная. В 1918 году шестнадцатилетним добровольцем он поступил в ряды РККА. С пулеметом «максим» воевал на разных фронтах Гражданской войны. После демобилизации вернулся к слесарному станку на родной завод в Ковров и задумался над усовершенствованием своего боевого друга. По итогам конкурса станковых пулеметов в апреле — мае 1943 года образец П. М. Горюнова был рекомендован на вооружение Красной армии и для постановки в серийное производство. Говорят, что о достоинствах его пулемета Сталину докладывал В. А. Дегтярев и, будучи конкурентом, не покривил душой Василий Алексеевич. Однако запредельные нагрузки подорвали здоровье талантливого конструктора-оружейника, и в декабре 1943 года П. М. Горюнов скоропостижно скончался. Государственная премия СССР ему была присуждена уже посмертно в 1946 году.
