В команде Калашникова со временем стали происходить изменения. Помощники интеллектуально и в организационно-техническом плане переросли занимаемые должности и стали выбирать новые карьерные пути. Первым ушел Коряковцев, вначале — в автомобильную промышленность. Занимался выпуском первых 300 автомобилей «Иж», затем работал в исследовательском центре заместителем главного конструктора по испытанию автомобилей, его узлов и агрегатов. Потом был заместителем директора одного из заводов объединения «Ижмаш», а с 1991 года до выхода на пенсию возглавлял на заводе службу маркетинга.
Через год-полтора после Коряковцева ушел Крупин — в Ижевский научно-технологический институт начальником КБ. С 1972 года и до выхода на пенсию он работал заместителем главного конструктора автозавода по текущему производству.
Потом покинули КБ Калашникова Эдуард Александрович Старцев (возглавлял КБ надежности на автозаводе) и Николай Русанов (ушел в Ижевский механический институт, защитился, стал преподавателем). У каждого были свои соображения и свои пути. Но каждый из них рядом с Калашниковым приобрел бесценный опыт, который потом пригодился в жизни и карьере.
Калашников обновил КБ и со временем довел его численность до двадцати человек. Было непросто создать вновь живую команду единомышленников. Но Михаил Тимофеевич справился с этой задачей. Уже в обновленном составе его КБ решало задачи облегчения пулемета, модернизации автомата АКМ, разработки АК-74 под патрон 5,45-мм и ручного пулемета на его базе, спортивного и охотничьего оружия.
Яков Железняк, олимпийский чемпион 1972 года в Мюнхене по пулевой стрельбе:
«На Ижевском заводе было так называемое «логово Калашникова». Располагалось оно в самом центре завода, в маленьком цехе, где находились самые современные тогда станки, позволявшие использовать любые технологии. Я прошел в этот цех с помощью своих знакомых, молодых талантливых конструкторов, которым Калашников запрещал заниматься всем, что не шло на оборонку. А они втайне от него разрабатывали спортивное оружие. Меня увидел сам Михаил Тимофеевич и начал интересоваться, почему в цехе посторонние. Его отвели в отдельную комнату и объяснили, что это, мол, олимпийский чемпион по стрельбе Яков Железняк приехал делать оружие. Калашников: «Ну и что?» Тогда они ему сказали, что это единственный человек в сборной команде страны, который стрелял из нашего отечественного оружия. Он спросил, из чего стреляли остальные. Отвечают: «вальтер», «шустер» и т. д. Для заслуженного советского оружейника это было настоящим потрясением.
Мои знакомые говорили, что он потом целую неделю не появлялся в цехе, а придя, набросился на них, упрекая, как они допустили такое. После этого случая Калашников дал добро на все спортивные разработки, благодаря чему Ижевск впоследствии намного обогнал Тулу. А знакомые мне в благодарность такую винтовку сделали, что посмотреть на нее сбежалась вся команда».
Кроме спортивного оружия на базе АК создано большое семейство охотничьих карабинов. Первый самозарядный охотничий карабин «Сайга» отработан на базе автомата АКМ в 1974 году. Сделан он был по заказам Л. И. Брежнева и партийного лидера Казахстана, просившего создать оружие для отстрела сайгаков. Мигрирующие животные вытаптывали на больших площадях посевы пшеницы, а вооруженные обычными гладкоствольными ружьями охотники не могли с ними справиться. Утвержденные в декабре 1973 года начальником Главного управления охраны природы и охотхозяйства Министерства сельского хозяйства СССР Б. Богдановым и начальником 5-го Главного управления Министерства оборонной промышленности И. Шараповым технические требования на разработку самозарядного охотничьего карабина калибра 5,6 мм предусматривали максимальное использование узлов и деталей АКМ и сохранение его размеров, хромирование канала ствола и патронника, емкость магазина в 15 патронов, черный цвет цевья и приклада.
М. Т. Калашников:
«Я сначала был против, чтобы на базе моего автомата делали охотничий карабин. Но поскольку в начале 90-х годов «Ижмашу» было особенно тяжело, я решил хоть чем-то поддержать и конструкторов, и технологов, и производство».
Трансформация боевого оружия в разряд охотничьего не обошлась без эксцессов. В марте 1975 года на охотничьих изделиях «Сайга» были обнаружены случаи автоматической стрельбы. Произошло это потому, что сборка осуществлялась в общем потоке и ошибочно в ударно-спусковой механизм карабина были поставлены шептала от боевого автомата. Главный инженер «Ижмаша» Б. Ф. Файзулин принял тогда оперативные меры по устранению этого и других недостатков.
В 1992 году были запущены в серию две гладкоствольные модели карабина «Сайга» под патрон 7,62x33 мм. Это почти АКМ, но без автоматического режима огня. В карабине применены ложеприкладные детали, удобные для охотничьей эксплуатации. Освоены и поступили в продажу гладкоствольные самозарядные карабины «Сайга-410», «Сайга-20» и «Сайга-12» под импортные патроны калибра 410 «Магнум», патроны 20 и 12 калибров в различных модификациях гражданского и служебного назначения. «Сайга-4 ЮК» исполнена в стиле «милитари», ее легко принять за автомат. Только очень внимательный и знающий любитель оружия с расстояния в несколько метров может разглядеть широкий магазин и детали бутафорского дульного устройства. Это ружье можно рекомендовать и для самообороны, и для обучения стрельбе женщин и подростков.
В 1994 году на базе конструкции ручного пулемета РПК-74 разработан самозарядный охотничий карабин «Вепрь». С каждым годом увеличивается спрос на спортивно-охотничье оружие производства «Ижмаша». Одним из основных потребителей его являются США.
Разработка и производство на базе АК в 1992–1995 годах при поддержке Российского комитета оборонной промышленности охотничьего оружия в условиях резкого сокращения государственного заказа позволили сохранить оборонное производство и конструкторско-технологическую службу на «Ижмаше», а на патронных заводах начать выпуск отечественных патронов калибра 410. 27 февраля 1996 года, выражая признательность заместителю председателя Госкомоборонпрома Ю. А. Глыбину за оказанную помощь в разработке нарезных и гладкоствольных карабинов «Сайга», а также информируя его о том, что в сравнении с 1991 годом количество реализованных карабинов производства АО «Ижмаш» возросло более чем в 50 раз, Калашников поставил вопрос о целесообразности создания новой гаммы самозарядных карабинов на базе АК. Надо отдать должное: к рекомендациям главного конструктора стрелкового оружия ведомства внимательно прислушивались. Спустя три года Калашников в своем письме на имя уже заместителя министра оборонной промышленности Ю. А. Глыбина отметит, что содействие в создании новых моделей охотничьего оружия позволило в 1996 году расширить номенклатуру и увеличить объемы реализации более чем на 30 процентов, а на патронных заводах отрасли организовать выпуск новых видов патронов: калибра 410 и 20 «Магнум» — к гладкоствольному оружию, 308 «Винчестер» — к нарезному оружию.
Калашников также внимательно следил за тем, чтобы при конструировании новых образцов охотничьих карабинов не был нанесен ущерб схеме автоматики АК. 3 октября 1996 года главный конструктор стрелкового оружия представил генеральному директору ОАО «Ижмаш» В. П. Гродецкому докладную записку, в которой отметил, что «при разработке дробовых ружей калибра 16 и больше использование схемы автоматики АК крайне нежелательно, поскольку при этом приходится вносить существенные изменения в узел запирания и газоотводную схему». «Нет гарантии, — предупреждал Калашников, — что вносимые изменения обеспечат надежность самозарядной работы автоматики и безопасность стрельбы нестандартными патронами, в том числе и снаряжаемыми вручную охотником».
