Протянул руку, упал на ладонь твёрдый комок. Понюхал. Вроде бы ничем плохим не пахнет. Что это?
– Ты не нюхай. Жуй.
Хотели бы прибить, так давно бы прибили. Нечего дальше раздумывать. Сунул комочек в рот, осторожно дотронулся языком. Защипало, брызнуло кисленьким, ушла жажда, словно её и не было. Ух ты! Уже смелее даванул зубами, ощутил упругую резиновую податливость, заработал челюстями, чувствуя, как начинает оживать тело, как наливаются силой мышцы, как очищается зрение.
Ночевали в степи под открытым небом. Ни палаток, ни тентов. Даже костерка малого и то не разводили. К утру замёрз до потери сознания. А им хоть бы хны. С утра пожевали этой сушёной смеси, выпили чуть-чуть водички из бурдюков и пошагали дальше. Ну и я за ними. Правду сказать, эта смесь мне определённо начинает нравиться.
Следующая ночёвка получилась почти у самого подножия гор. Хотя так и не понял, где оно, это подножие. Так мне сказали, я и поверил. И сегодня до самого вечера шагалось не в пример вчерашнему легче. В первой половине дня меня ещё разок подлечили, а потом полностью втянулся в ходьбу. И солнце уже не казалось таким жарким. Даже взял на себя малую часть груза, заработав уважительный взгляд старика.
Побыв два дня среди этих людей, я научился немного различать их возраст. Потому что раньше этого никак невозможно было сделать из-за их одинаковых одежд, абсолютно голых черепов, одинакового коричневого загара. Даже походка у всех одинаковая.
А разговаривать я с ними не стремился. Каким-то образом понял, что болтовня пока будет лишней, следует потерпеть. Шёл, присматривался и молчал. Даже когда впереди показались высокие серые стены, выложенные из крупных обломков камня, я молчал. И когда при нашем приближении бесшумно распахнулись огромные, массивные даже с виду деревянные створки ворот, красиво окованные узорчатым железом с круглыми выпуклыми заклёпками, я снова мужественно промолчал. А дальше уже молчал из принципа.
Пошли по выложенной плоскими камнями дорожке – вокруг газон свежей зелёной травы, аккуратно подстриженной, плодовые деревья склонили свои ветви к земле под тяжестью плодов, лёгкий цветочный аромат витает в воздухе, заставляя морщить нос и принюхиваться, стараясь уловить приятный запах вновь и вновь. И жара пропала.
Ровная, словно по линейке, дорожка вывела на просторную прямоугольную площадку. Дальше широкие истёртые каменные ступени в главный храм этого места. Так мне показалось. А что это за здание на самом деле – я знать не знаю, только догадываюсь, куда попал. А вот зачем и почему, это другой вопрос. Усмехнулся от пришедшей в голову мысли. За последние месяцы у меня в основных только два этих вопроса.
Всю эту красоту успеваю заметить, пока мы пересекаем двор и подходим к храму. Так и держусь след в след за своими спутниками. Следом за впереди идущей спиной поворачиваю перед ступенями в сторону на очередную каменную дорожку. Успеваю сделать несколько шагов, как меня останавливают и заставляют выйти из нашего редкого строя. Провожаю взглядом свои удаляющиеся вещи. Увижу ли я их снова? Не знаю. Но почему-то никакого сожаления нет, слишком сильно я сейчас намаялся, все мысли только об одном – отдохнуть бы и помыться.
Старик манит меня вверх, на ступени, к входу. Что же, пошли. Поднимаюсь и выхожу на очередную широкую площадку. Старик тянет на себя тяжёлые массивные створки дверей. Дёргаюсь в естественном порыве помощи. А створка-то легко идёт. Входим вовнутрь. После солнечной улицы тут царит прохладный сумрак. Замираю на пороге, сзади ощутимо подталкивает вперёд закрывшаяся дверь. Сверху через маленькие окошки льётся слабый дневной свет. Мой провожатый настойчиво тянет вперёд, не даёт осмотреться. Наконец, глаза привыкают к полумраку. И я застываю в восхищении от увиденного. Внутри себя застываю, ногами же так и продолжаю шевелить, передвигаюсь вслед за стариком. До чего же здесь красиво! И громадная лакированная статуя передо мной, и широченные разрисованные полотна на стенах и, конечно же, сами стены. И люди. Вот и местный правитель появился. Или как его здесь правильно называют, не знаю. Пусть пока будет так. Мой сопровождающий скользнул вперёд, остановив меня коротким, вполне понятным жестом. Постою, раз просят.
Слышал я о таких местах, когда гостил у братьев китайцев, только бывать в них пока не доводилось. И что-то мне авария моего дирижабля стала казаться снова очень подозрительной. Ладно, посмотрим, что дальше будет.
А теперь нужно слушать очень внимательно. Кажется, сейчас со мной будут разговаривать. Между собой они уже переговорили, я не прислушивался, да и всё равно ничего бы не услышал. Теперь оба ко мне развернулись. Ну?
– Правильно о тебе Линг сказал. Лишнего не скажешь и не спросишь. Давай знакомиться, Наследник Севера…
Живу я в монастыре уже вторую неделю. Кручусь словно белка в колесе. Есть у настоятеля такая в его тесной каморке. Посмотришь на меня со стороны и не скажешь, что я наследник чего-то там. Скорее – распоследний трудяга. Впрочем, трудягой тоже быть не зазорно. Что я узнал во время первого, так ошарашившего меня разговора с наставником этого монастыря? Чем я тут занимаюсь всё это время? А познаю самого себя! Хотя что тут ещё можно познать? Чего я про себя такого этакого не знаю?
А оказался я здесь всё-таки по вине братцев! Ведь чуял, что не всё чисто с этим гостеприимством, с последующим моим полётом, и авария эта произошла совсем не на пустом месте. Ну не бывает такого с накопителями, не взрываются они просто так! Сколько в столице прожил, а о подобном никогда не слышал. Наоборот, нас уверяли в академии, что такого с ними в принципе не может случиться. Слишком много стоит там степеней защиты. Впрочем, слышал, не слышал, а я там не так долго и прожил, чтобы делать такие глубокие выводы. А, ладно. Короче, заложили меня братцы монахам. А всё началось из-за этих ингредиентов, пропади они пропадом. Да, в городе за них никто цены не давал, потому что покупатель на самом деле тут один, кому они нужны. Это монастыри. Именно в них ещё сохранились знания, как можно всё это использовать, остались и кое-какие маги, даже скорее не маги, а взаимодействующие с силами природы люди. Так они предпочитают себя называть. Потому что монастыри хоть и находятся вне политики и суетливой мирской жизни государства, но конфликтовать из-за столкновения интересов с властями никому не нужно. Зато здесь я узнал, для чего по всей стране отбирают людей с магическими способностями. Это и для боевых действий, и, что самое главное, для нужд государственной промышленности. Это же какая может получиться экономия, если маг, например, владеющий огненной стихией, будет приставлен к металлургии? Или к плавильным печам? То-то! А стихия земли? Тут вообще немереный простор для использования дармовой силы. А дармовое электричество, к примеру? Подключай всех магов к природным энергоканалам с одной стороны, и на выходе можно такое поиметь… Теперь становится понятен резкий рывок этой страны в различных отраслях экономики. Что тут скажешь? Остаётся только руками развести. Согласен ли я с этим? Даже обсуждать не хочу. Каждая страна живёт по своим правилам и законам. Если людей это устраивает, значит, нечего лезть со своим мнением. Никому оно здесь не нужно. А с государственной точки зрения разве я сам отказался бы от такой помощи? Не знаю… То-то…
