Кажется, его вчера подстрелила какая-то пигалица, на его же объекте. Кстати, что она вообще там делала ночью? А еще пыталась изуродовать дикая кошка. Или не пыталась? Зеркало тут, вообще, есть, в этом отстойнике?!
Зеркала не было, как показал беглый осмотр. И где его одежда? Не в трусах же он сюда пришел. Только вот эту часть ночи уже вспомнить не получилось.
— Вить, пришли мне всю инфу про этот объект, — попросил Михаил и поморщился от нового приступа боли, прострелившего голову. — Особенно интересует…
И он вкратце рассказал о девушке, которая почему-то дежурила вместо ночного сторожа, не вдаваясь в подробности, конечно. Да и подробности начальнику СБ уже и без него доложили.
— Узнай про нее как можно больше, все, что сможешь. Вплоть до того, какое нижнее белье предпочитает. И как можно быстрее.
— К обеду жди досье. А пока, давай, приводи себя в порядок. Постараюсь еще решить вопрос твоей транспортировки в цивилизацию.
После разговора с Гучковым Михаил снова припал к графину с водой, чувствуя, как на этот раз вода растекается живительной влагой по внутренностям и хоть частично возвращает утраченную бодрость. А потом позвонил Светлане — жене брата, предупредить, что на какое-то время задержится по делам, и справиться о состоянии брата. Собственно, там пока никаких перемен не наблюдалось — брат все еще был в коме. Да и врачи сказали, что с неделю точно выводить его из нее не будут. Главное, что состояние было стабильным, и хуже Андрюхе не становилось.
Одежду свою Михаил нашел в шкафу, аккуратно развешенную на плечиках и совершенно непригодную к носке. Вся заляпанная грязью выглядела выглядела та, мягко говоря, не очень. А еще дико хотелось в душ. Полотенце хоть можно раздобыть здесь? Или это тоже из области фантастики, как и приличные условия обитания?
За дверью дежурил один из его охраны, который сразу же вскочил со стула при его появлении и вытянулся по струнке.
— Доброе утро, Михаил Евгеньевич! — отрапортовал тот, и снова Михаил поморщился.
Что ж они все так орут? И можно ли назвать такое утро даже с натяжкой добрым?
— Как зовут? — спросил и чуть не рассмеялся над абсурдностью ситуации.
Перед охранником, одетым с иголочки во все черное, он стоял в одних боксерах, что единственные из одежды были чистыми.
— Геннадий.
— Вот что, Ген, раздобудь мне все необходимое для душа. А еще одежду… И найди место, где можно позавтракать.
— Будет сделано.
Молодец Гучков! Ребят своих вымуштровал отлично. Ни единого лишнего вопроса, исполнительность стопроцентная. Уже через пять минут он стоял под упругими струями воды, смывая с себя остатки похмелья. И душевая оказалась неожиданно чистой, не в пример той же комнате, в которой провел ночь. Еще бы не было так чертовски холодно. На улице опять завывал ветер, и даже в душевой сквозило со всех щелей.
Вернувшись из душа, на кровати Михаил обнаружил всю необходимую одежду. Конечно, от последнего писка моды или хоть какого-то захудалого бренда та была далека, но все новое и ему по размеру. И тут парни сработали на «отлично». Нужно будет распорядиться о поощрении, когда вернутся из поездки.
А теперь надо позаботиться о плотном завтраке и подумать, чем займется в этой деревне, раз уж вынужден тут застрять на какое-то время.
Ника
— Мам, я пришла! — крикнула Ника с порога.
Как же она замерзла! Еле до дому дошла. Никогда еще, кажется, не было такого ветра. Она буквально ложилась на него, и все равно чуть ли не сдувало назад. А еще и Машку приходилось тащить. Нет, в следующий раз отправится без балласта. Хоть Машка и проявила себя, как настоящий герой или тигрица.
Воспоминания о прошедшей ночи никак не шли из головы. Любопытство прогнало страх, и теперь очень интересно было узнать, кто же такой важный забрел вчера в сторожку, и почему он выглядел как бомж?
— Замерзла? — выглянула мама из кухни. — Дуй шементом в душ, грейся!
— Мам, а ты почему не в постели?
— Доча, ну я же не инвалид, и сегодня мне гораздо лучше. Уколы помогают. Я завтрак готовлю, чтобы тебя накормить. Голодная, поди?
— Еще какая! Ладно, я в душ, а потом сделаю тебе укол.
В душе Ника размышляла, что к столь ранним холодам оказалась не подготовленной. А пробыть с мамой ей еще придется недели две, если не больше, пока та полностью не поправится. И пусть у нее не было лишних денег, но придется часть из них потратить на более теплую куртку, желательно на меху, да чтоб попу прикрывала. А то так и самой заболеть не долго.
— Мам, поехали со мной, а? — в очередной раз заговорила Ника на тему переезда. — Ну сколько ты будешь жить тут одна и так далеко от меня?
Укол она ей сделала, радуясь, что те ей помогают, и мама уверенно идет на поправку. Только вот это мысль не оставляла в покое.
— Я не одна. Есть тетя Галя и дядя Митя. Племянники, внучатые племянники… Да у нас родни тут пруд пруди.
— Где тут, мам? Все они в Норильске, а ты черте где. Тут даже дорог нормальных нет!
Да, в Норильске жили мамины брат с сестрой, с семьями. Но виделись они очень редко, когда мама выбиралась в город. Разве что, чуть чаще, чем Ника виделась с ней.
— Не поеду я, доча, никуда. И хватит уже заговаривать на эту тему. Тут твой папка похоронен, и одного его я точно не оставлю.
Эх… Папка. Он умер, когда Нике было двенадцать лет, но до сих пор она помнила его запах и тепло рук. А еще его смех и то, как он умел шутит. Помнит, как тяжело маме было после его смерти, и наверное, только то, что она была у нее на руках маленькая, помогло ей выжить, не сломаться. И маму она понимала — пусть и не чаще двух раз в год, но та бывала на могиле папы. А если уедет в Москву, то постепенно о нем все забудут.
— Лучше расскажи, как прошло дежурство? — улыбнулась мама, подкладывая ей оладий.
— Ой, да умора просто!..
И Ника рассказала. По мере ее рассказа лицо мамы вытягивалось все сильнее.
— Ты с ума сошла! — вскричала она. — Ты зачем его впустила?! По инструкции, в случае чего подозрительного нужно вызывать охрану по сигнальной кнопке. А ты еще и палила в него! — всплеснула мама руками. — А если бы он тебя обидел?
— Но не обидел же. Да и со мной была Машка, — угрюмо отозвалась Ника.
Про сигнальную кнопку она даже не вспомнила и сейчас подумала, что случиться могло все что угодно. Слава Богу пронесло.
Несмотря на сонливость, Ника решила прогуляться да местного универмага — единственного промтоварного магазина в поселке, куда два раза в неделю поставляли товар из Норильска. Раз решила купить куртку, не стоит с этим делом затягивать. Вряд ли в последующие дни станет теплее.
А на улице творилось светопреставление какое-то. Ветер не то что не утих, а еще и усилился. И дул он порывами, во время которых в буквальном смысле слова нужно было за что-то держаться, чтобы не снесло. И какой же он ледяной. Если так и дальше пойдет, то к вечеру еще и снег пойдет — температура заметно упала.
