— Наконец-то уже через день смогу вручить подарок, — меж тем довольно проговорила Тоня, спасительно отвлекая от мысленного возмущения, — знаешь, сколько уже терплю? И только попробуй потом сказать, что не понравилось.
— Это мы еще посмотрим, — поддразнила Камилла, — надеюсь, что это не сертификат на посещение тату салона?
* * *
И так… Ввиду свалившихся, словно снег на голову новостей, придется менять все планы. Роман прошелся по двору, постукивая ребром телефона по ладони. Всю первую половину завтрашнего дня у него попросту украли. Но теперь столько нужно успеть. Он просто обязан успеть.
— Как же ты мне дорог, Красовский, — вздохнул Роман.
Сегодня нужно будет купить задуманный подарок, который наверняка придется вручить накануне дня рождения. Верно, пусть немного раньше, но иначе никак. Размышляя об этом, а также об отце, которому непременно позвонит после первой пары, Роман отправился к крыльцу, пересекая широкий пустой двор. У ступенек, прислоняясь спиной к обледенелым перилам, все так же дымил очередной сигаретой Тополев. Признаться честно, на какое-то мгновение возникло острое желание заставить съесть ту самую сигарету. Но к черту его, он должен был вернуться в аудиторию. Однако едва Морозов шагнул на первую ступеньку, как понял, что задержаться все же придется.
— Че, на малолеток потянуло? Мож статейку УК РФ процитировать? — послышалось сбоку, и Романа обдало едким дымом, вынуждая брезгливо задерживать дыхание.
— Соску изо рта выплюнь, прежде чем его открывать, — сдерживаясь, чтоб не поддаться на провокацию, проговорил Роман, — а еще лучше — думай, стоит ли его вообще открывать. Воздух не копти.
— Слушай, мажор, — Андрей отбросил недокуренную сигарету в снег, — ты здесь только второй день, а я уже заколебался весь этот бред слушать и писк на каждом этаже универа. Мне плевать, что ты там перед камерами строишь из себя. Здесь ты никто.
Роман холодно усмехнулся. Еще один… Сколько таких типов встречалось за последние пару лет? Подобные Тополеву считают, что «мажорам» вроде него все даром с неба падает. Они видят только лицевую часть «успеха», даже не подозревая о том, какова порой его изнанка. Пустая зависть нередко ослепляет.
— Однако — браво, — Роман заставил себя повернуться к нему, — отличная речь. Паузы выдержаны, интонация передана. Да ты талант, Тополев.
— Ты думаешь, я шучу с тобой, Морозов?
— Полагаю, что свести все к нелепой шутке, интеллекта не хватит, — ровно ответил Роман, ощущая, как в спину ударил ледяной порыв ветра.
— Слушай ты… — сквозь зубы бросил Тополев, злясь на то, что стоя рядом, первокурсник оказался выше его.
— Тополев, новый год завтра, — теряя терпение, вздохнул Роман, — сейчас я сделаю вид, что этого странного разговора не было. Можешь считать за подарок под елку. Теперь, что касается Камиллы, и всей этой нелепой темы про несовершеннолетие. Скажу, что не стоит так трястись над своей мнимой репутацией, чтобы втаптывать чужую в грязь. Не льсти себе думая, что моей девушке есть дело до такого мусора, как ты. Решил, что интересен ей? Что ж, вынужден разочаровать. Не стоит считать, что на тебя запала каждая встречная девушка, которая заговорила с тобой. С Наступающим, Тополев.
Не желая больше тратить время на бессмысленный спор, Роман еще раз вдохнул свежий морозный воздух, и поднялся по ступенькам к входным дверям, наконец заходя в корпус университета.
Глава 20
Первый час пары благополучно был прогулян. Морозов воспользовался тем, что преподаватель ненадолго покинул аудиторию и беспрепятственно вошел в нее. Сверкая привычной дежурной улыбкой, он поприветствовал тех, кто среагировал на его появление, а затем довольно прошелся между рядами, к последнему столу. Сестра не поддалась на его взъерошенное очарование, всем своим видом излучая возмущение.
— Где тебя носило? Опять половину пары пропустил, — проворчала двойняшка.
— Уже соскучилась? — Роман опустил на стол усыпанную блестками тетрадь и пару ручек, этим жестом давая понять, что кое-кому пора возвращаться на свое «штрафное» место.
— Не обольщайся, — нехотя поднялась со стула Тоня, но перед уходом все же быстро приложила ладонь ко лбу брата, — че горячий такой?
— Я таким родился, — хмыкнул Роман, подмигивая сидящей рядом Камилле.
— Я с тобой с ума сойду, — пробормотала Тоня, скептически глядя на него, — ладно, пойду, пока не огребла от препода.
— С тобой все в порядке? — осторожно спросила Камилла, стоило Роману проводить сестру улыбкой и сесть рядом.
— Конечно, — легко соврал Морозов, — извини, что задержался.
— Ничего страшного, — мотнула головой девушка, — только не ври.
Она рискнула немного податься к нему и так же, как ранее Тоня, приложить прохладную ладонь ко лбу Романа. Магическим образом он ощутил некоторое облегчение от этого простого прикосновения. Искренняя забота, она такая — исцеляет.
— Значит, мне не показалось тогда, — нахмурилась Камилла, убирая к неудовольствию друга руку, — ты простыл? Все потому, что замерз вчера.
— Я отлично себя чувствую, — не согласился Морозов, — у тебя просто руки замерзли.
— Мне не холодно.
— Я же — дракон, — отшутился Роман, — у меня кровь особенная. Горячая.
— Ты снежный дракон, — тут же понимая всю глупость своего нелепого утверждения, вздохнула Камилла.
И дальше спорить не удалось, поскольку в аудиторию вернулся преподаватель. Он кинул короткий взгляд на последние столы, прекрасно замечая опоздавшего студента, но не высказался по этому поводу, просто продолжая лекцию. Камилла так же посмотрела на своего соседа, затем открывая конспект и готовясь записывать. Как же хотелось узнать, о чем Роман разговаривал с той темноволосой девушкой. Но она ни за что на свете не спросит. Нет. Лучше умрет от любопытства.
Прекрасно понимая, что ее мучило, Роман собирался все объяснить, а также поговорить о предстоящих событиях двух следующих дней. Но не сейчас, не на паре. Они поговорят на большом перерыве, когда никто не будет мешать. Лучше всего это сделать в машине, когда отвезет к торговому центру, но уж больно долго ждать.
— Я сегодня сама съезжу в центр, — будто читая его мысли, тихо предупредила Камилла.
— Думаешь, от меня так легко можно отделаться? — возмутился Морозов, отодвигая сверкающую тетрадь.
Опять все ладони и края рукавов свитера были в розовых блестках, превращая его в фею-переростка.
— Тебе нужно после занятий идти домой и заняться своей температурой. А лучше — прямо сейчас. Ты совсем разболеешься, — не сдержала беспокойства Камилла.
— Я совершенно здоров. Почему ты мне не веришь? — он сипло кашлянул, тут же поджимая губы, когда на первой парте обернулась сестра, сверкая убийственным взглядом.
