— Прости, приятель, но оно мне нужнее, — он осторожно вытянул конверт из шарфа.
Конечно же, глупо было надеяться, что найдет здесь домашний адрес или номер телефона.
— Могла бы и подписать, — проворчал молодой человек.
Роман прошел вперед, глядя, как удалялась девушка. Он уже решился окликнуть ее, понимая, что просто мог потерять из виду, когда рядом послышался счастливый писк, а затем и чьи-то уже давно ставшие привычными возгласы.
— Это вы?
— Это ведь точно вы!
Морозов вынужден был улыбаться, поворачиваясь к таким нежданным сейчас поклонницам, тот час пришедшим в восторг, понимая, что не ошиблись. Ну почему именно сейчас? Впервые он хотел зарычать и разогнать всех. Нужно было сразу схватить подмышку эту Ромашку и не отпускать, пока не вытряс с нее как минимум номер телефона. Но черт дернул посчитать, что времени у него было достаточно… Ставя теперь автограф на каком-то ярком блокноте, Роман провожал взглядом таявшую в толпе фигурку незнакомки. Он найдет. Все равно найдет! Пусть и не надеется, что сбежала.
* * *
Пока добиралась домой, потратила еще часа два. Камилла захлопнула за собой входную дверь, окутанная теплом и знакомым ароматом кофе, такого любимого матерью.
— Я дома, мам! — привычно «доложила» она, слыша шум на кухне.
— Замерзла? — послышался голос матери, и та выглянула в коридор.
Видимо тоже недавно пришла, раз еще не переоделась. Глядя на звезды, блеснувшие на форменных погонах грозного майора полиции, уплетавшего бутерброд, Камилла салютовала пушистой варежкой, приставив ладонь ребром к голове. Мать просканировала ее внимательным голубым взглядом, убеждаясь, что любимое чадо цело и невредимо, и торопливо продолжила перекусывать.
— Ты что, опять убегаешь? — вздохнула Камилла, наконец раздеваясь и вешая куртку в прихожей.
— Угу, — женщина отпила кофе, поглядывая на наручные часы.
Вот так всегда. Опять останется на работе до ночи. Ну что ж, дело привычное. Служба такая… Конечно тайно ей мечталось, чтоб мама выбрала более мирную профессию, и больше проводила время с семьей, дома. Но искренне гордилась суровым следователем уголовного розыска, твердо уверенная, что пока майор Светлана Тихонова на страже их города, всем преступникам лучше сразу сдаться и молить о пощаде… Да куда там супергероям!
— О чем задумалась? — окликнула ее Светлана, видя, что дочь замерла с сумкой в руке.
— Люблю тебя, мам, — вздохнула Камилла и, подойдя к ней, крепко обняла.
— Мила, Мила… — женщина в ответ приняла ее в теплые объятия, поддавшись чувствам.
Когда дочь отстранилась от нее, Светлана напомнила:
— Папа часам к десяти будет, звонил недавно, предупредил. Я уже убегаю, Мил.
— Не задерживайся, — проворчала Камилла, поднимая со стола недопитый кофе и согреваясь большим глотком все еще горячего напитка.
— Тут уж обещать не могу, — Светлана прошла в коридор, опять поглядывая на часы, — если еще не будет слишком поздно, то позвоню, как закончу с делами. Но не жди до ночи, ложись спать вовремя. Тебе завтра к первой паре.
— Позвони в любом случае. Хорошо? — попросила Камилла, теперь наблюдая, как мать надевала пальто.
— Хорошо, согласилась Светлана и добавила, — ты платье уже выбрала? Говорила же, что с Тонькой Воробьевой сходишь.
— Так… — она замялась на мгновение, затем выпалив, пока мать ничего не заподозрила, — так разве я не говорила тебе? Ты видимо спешила тогда и не расслышала…
— Что? — мать застегнула пальто и накинула на шею любимый длинный шарф.
— Платье не нужно. Мероприятие немного изменили, — Камилла искренне надеялась, что детектор лжи матери не сработает сейчас.
Видимо не предполагая, что дочь станет врать, Светлана не возразила.
— Сказали, что слишком проблемно устраивать целый новогодний вечер. Будет просто праздничный концерт после всех пар. Там местные какие-то выступят, речь толкнут и разгонят всех по домам… — пробормотала девушка, затем старательно улыбаясь.
— Вижу, ты расстроилась, — вздохнула Светлана.
— Да все в порядке, — деланно беззаботно отмахнулась дочь, — хорошо, что не потратилась зря. Мы с девочками отметим и день рождения, и новый год одновременно.
Телефон в кармане пальто Светланы прервал их разговор, спасая Камиллу, и вынуждая принять вызов. Ну вот, уже требовали с работы.
— Не грусти… — мать торопливо поцеловала ее в щеку, пригладила золотистые волосы и вышла на лестничную площадку, захлопывая дверь.
На ходу она говорила что-то своему невидимому собеседнику, спускаясь по ступенькам на первый этаж. Через пару минут Камилла увидела через окно кухни, как отъехала от дома знакомая серая машина. Девушка присела на край стула, затем опустила на стол руки и устроила на них шумевшую голову.
Все верно, это очень хорошо, что она не купила платье. Глупости все это. Все равно нормальные туфли под него не надеть, такой как она, их никогда не надеть. А день рождения и с Тонькой можно отметить. Сходят в любимое кафе и этого хватит с головой. И нечего родителям знать, насколько она жалка сейчас. У матери и так проблем хватает, а папа на двух работах вкалывает. Пусть хоть у них на Новый год праздник удастся.
Камилла повернула голову, не поднимая ее с рук, и посмотрела в окно. Снегопад усилился, и снег мягко кружился, крупными хлопьями ложась на подоконник. Сейчас почему-то припомнился тот самый момент, когда на дороге столкнулась с одним из прохожих. Видимо сильно толкнула его, ведь был ой как сердит. А этот высокомерный взгляд… А высоченный! Весь в белом, весь такой безупречный. Прям ни дать ни взять — отпрыск самой Снежной королевы. Если бы сын у той вредной тетки из сказки имелся, то наверняка таким и был. Она ведь извинилась, почему же так злился? Но ладно, какая разница? Все равно больше никогда не увидятся. Какие для этого могут быть причины?
ГЛАВА 4
— Ты ведь говорил, что только через пару дней приедешь, — проворчала Тоня, силясь скрыть радость от вида брата.
— Сюрприз удался, малая? — он стиснул ее в объятиях, поднимая с пола и звонко чмокая в переносицу.
— Эй! — запротестовала Воробьева, — какая малая? Мы с тобой одинаковые!
— Я на пять минут старше, — сверкнул улыбкой брат, — эх, Тонька! Выросла-то как! Похорошела!
Молодой человек принялся кружить по прихожей, не выпуская сестру из объятий.
— Что? Да ты! Поставь на место! Отпусти! — возмущалась девушка.
Она-то выросла? Похорошела?! Ее брат сошел с ума? Ослеп?!
— Неужели не рада? — обиженно потянул Роман, продолжая с благоговением любоваться взъерошенной сестрой.
Волосы еще короче стали, и татушек прибавилось… Но ведь красавица. Всегда — красавица. Как же он скучал.
