Например, Эдмунд. Но мог ли он опуститься до того, чтобы подослать убийц? Маг, приближенный к правителю и обладающий сейчас огромной властью, не погнушался бы ничем, чтобы защитить свою драгоценную Клеа.
Улучив минутку, я отправилась в единственное место, где чувствовала себя в наибольшей безопасности — в северное крыло. Хотела поговорить с безымянным магом. Правда, пока не знала, как рассказать ему о своих опасениях, подкрепленных лишь страхом да смутными подозрениями.
Я соврала дежурной, сказав, что меня прислали ее сменить, сославшись на неразбериху. Сестра Лара не удивилась и с радостью передала мне ключ, но уходить не спешила. Ей не терпелось обсудить последние события.
— А я уж боялась, что целитель обо мне забудет, — сказала она. — Он небось уже как следует подлечил себе нервы. А бедняжку Ини жаль. Я думаю, это все из-за ревности.
Глаза ее расширились, в них не было сочувствия, но мелькнул кровожадный интерес.
— Ревность? — удивилась я.
— Хоть она и собиралась давать обеты, но я-то видела, как она улыбается магам. Вот наверняка один из них и убил ее. Тут каждый владеет боевой магией, так что удивляться нечего. И бывали уже такие случаи. Целитель Ольден этого ужасно боится. Когда все выяснится, он даже может потерять свой пост… Ну ладно, счастливо оставаться.
Сестра Лара подвинула мне книгу и степенно удалилась.
Может, она права, а я просто все себе придумала. И на самом деле мне ничто не угрожает. У Ини был тайный роман, и, как говорит Лара, она стала жертвой ревнивого любовника.
Нет. Не было никакого романа.
Я решительно направилась к комнате безымянного мага. Постучала. Он не ответил.
— Это я, Магда.
Тишина.
— Пожалуйста, мне очень нужно поговорить с вами.
А что, если он не ответит? Мне стало страшно.
Я весьма решительно повернула ручку и вошла в комнату. Безымянный маг не спал, он сидел за столом и что-то писал.
— Вы? — удивился он и моргнул, будто не веря своим глазам и проверяя, не исчезну ли я.
— Почему вы не ответили? — укорила я.
Мужчина отложил перо и поднялся мне навстречу.
— Я подумал, что это тьма играет со мной и дразнит, обманывая слух. Вчера вы ясно дали понять, что я вам неприятен, когда быстро сменили свое расположение на холодность.
— Вы не неприятны. Все совсем наоборот. Поэтому я и пришла к вам за помощью… Мне кажется, меня хотят убить.
И рассказала магу о подозрительной смерти Ини.
Он выслушал очень серьезно.
— Трудно судить, — таков был его вердикт. — Кто может желать вашей скорой кончины и почему?
— Не знаю! — почти выкрикнула я. — Начиная с того, что я была фрейлиной ее светлейшества, и заканчивая тем, что побывала в темном плену.
— Вижу, у вас есть поводы для опасения, — протянул маг.
— Да, — сказала я уже спокойнее. — И только вам я могу довериться и просить защиты.
Маг сцепил руки в замок и твердо прервал меня.
— Довериться? — усмехнулся он. — Прежде чем довериться, вы должны знать: я не был с вами до конца откровенен, Магда, и вчера ввел в вас в заблуждение. Садитесь и выслушайте то, что я хочу вам сказать, — прозвучало, как приказ. — А потом уже решите, достоин ли я вашего доверия.
Ах, как некстати он решился на откровенность. Где-то по лечебнице ходит убийца, а он решил поговорить, облегчить душу.
— Но…
— Я не был в плену у темных, — сказал он.
Наверное, я зря пришла сюда. Я едва не скрипнула зубами от досады. Хоть он и производит впечатление адекватного мага, но он явно не в себе. Понял ли он вообще то, что я ему сказала?
— Нет, не думайте, что мои слова вчера были ложью. Просто я не сказал вам всей правды. Я действительно очень много времени провел среди темных. Вы знаете, какой силой обладают приказы, Магда? Я должен был находиться в этой страшной тюрьме. День за днем передо мной были решетки. Я дышал тем же смрадным воздухом и не видел света, как и заключенные, за которыми я надзирал.
— В ка… какой тюрьме?
Сердце забилось часто-часто, теперь я ловила каждое его слово.
— Она называется Западный предел. Вы слышали об этом месте?
Я подалась вперед.
— Так, кое-какие слухи, ничего конкретного.
Я старалась говорить нейтрально, чтобы не выдать своего интереса. Но маг до того погрузился в воспоминания, что перестал замечать что-либо вокруг.
— Мало того, что я был в тюрьме и не мог уйти оттуда, так приказы вынуждали меня делать то, что шло вразрез с моими принципами. Я мог исцелять, но должен был наносить раны. И не в бою, а уже побежденным. Конечно, многие темные были опасны, некоторые все время находились в кандалах, но не было доблести в том, чтобы увеличивать их страдания. Я не хотел никого мучить, и тогда свет и тьма для меня поменялись местами… Я сам стал пленником и заложником.
Он обхватил голову руками.
— Неужели темные были так опасны, что их нужно было держать в цепях? — спросила я.
— О, да! Перед тем, как я попал сюда, в Западный предел привезли морт’аэна.
Я затаила дыхание и ждала, что он скажет дальше. Думая, что мне незнакомо это слово, маг пояснил:
— Это очень сильный темный маг из тайного ордена. Их никогда не удавалось захватить живыми до того проклятого дня… Да и не захватили бы, не предай его свои же.
Комната качнулась, и все поплыло перед глазами. А где-то рядом хохотала тьма. Она потешалась надо мной.
— И что же морт’аэн, он все еще там?
— Если не убит, — пожал плечами бывший тюремщик, — то да. Это единственное место, которое сможет его удержать. Это он ранил, а точнее, почти убил меня. Но благодаря ему я вырвался оттуда и… угодил сюда.
Я не могла дольше сохранять осторожность и спокойствие.
— Где находится эта тюрьма? Как туда попасть?!
— К этому месту не подобраться ни по суше, ни по морю, только три портала ведут туда… Зачем вам? — рассеянно сказал он, но в глубине его глаз вспыхнула искра подозрительности.
— Умоляю, скажите, какие порталы? Где они?
— Один, например, находится во дворце, чтобы правителю было удобно посещать это место. Вы удовлетворены? Два других — в военных гарнизонах.
Я тяжело вздохнула. Допустим, я теперь знаю, где находится Моран. Осталось всего ничего: проникнуть гуда и вызволить его. Ведь это место строго охраняется.
Пока я раздумывала, что делать, маг устал ждать и сказал:
— А у вас больше тайн, чем можно предположить, Магда.
Мы услышали, как открывается дверь в северное крыло. Мои нервы были на пределе.
