Не верилось, что Моран забыл меня. Если же он решил подвергнуть меня такому жестокому испытанию, то это несправедливо! Я растерялась и не могла подобрать нужных слов. Горло сковала обида, хотя мне хотелось так много ему сказать! Но вдруг он действительно ничего не помнит?
А как же любовь? Наша любовь не могла исчезнуть бесследно, он просто должен что-то чувствовать. Когда я представляла наше воссоединение, мне в голову не приходила мысль, что он может вот так меня не узнать. С другой стороны, это объясняет, почему Моран оттолкнул меня со своего пути в дворцовом парке.
Я продолжала сидеть на траве, а Моран поднялся, слегка пошатываясь.
— Я твоя жена, — упрямо повторила я.
— Женщина, твой разум с тобой играет.
Было слышно, как он невесело усмехнулся.
— У нас есть сын — Варрен! — выкрикнула я, не таясь. — Ты исчез, когда он был совсем крошкой, но сейчас он уже ходит и говорит. Разве ты не помнишь, Моран?
Меня охватывало отчаяние, но я убеждала себя, что вот сейчас он придет в себя и все станет как прежде. Я постаралась взять себя в руки и подумать об угрозе, которую представляли собой светлые.
— Моран, правитель и его маги, они же не отступятся? Ты можешь сотворить портал в темные земли?
Он не ответил, побрел в сторону деревьев, стараясь поскорее убраться с открытого пространства. Я шла за ним, отставая на пару шагов и прислушиваясь к тяжелому дыханию, со свистом вырывающемуся из его груди. Когда мы дошли до темной полосы, выяснилось, что мы находимся в кольце густого и колючего кустарника. Но ежевика не вырастает на такую высоту… без очень сильной магии. Мы прошли круг, но прохода не было. Ломиться сквозь непролазные заросли Моран не стал, он почти рухнул на траву. Бедный, к этим колючкам даже прислониться не получится. И вариант с порталом явно отпадает, иначе он уже сделал бы это.
Я быстро сняла нижнюю юбку. Как хорошо, что маэстро пустил на нее такую мягкую и тонкую ткань! Из нее вышли отличные бинты.
— Нужно перевязать рану.
Моран не позволил себе помочь, мне оставалось только смотреть, как он сам накладывает повязку. Но задышал он чуть свободнее.
— Нас могут выследить? — с тревогой спросила я.
— И обязательно это сделают, — равнодушно бросил Моран, с шипением опуская рубашку.
— И что теперь делать?
— Я убью столько светлых магов, сколько смогу, — последовал лаконичный ответ.
Я почувствовала его взгляд, долгий, изучающий. Настрой Морана мне не понравился. Он готовился принять бой и… погибнуть.
— Нет! Должен быть другой выход! — Я до боли кусала губы. — Я только нашла тебя и не могу вновь потерять! Может, мы сможем пройти по тропе вниз?
— Ты много знаешь и хорошо говоришь на темном наречии. И все-таки у тебя бред. Как ты можешь принимать меня за своего пропавшего супруга?
— Сама тьма благословила наш союз, — попыталась я напомнить, но он перебил:
— Не знаю, что тебе известно о морт’аэнах, безумная светлая, но правила нашего ордена…
Теперь настал мой черед прервать его.
— Бывшего ордена! Вы с принцем Гисом уничтожили всех, кто не согласился с новыми правилами. Те морт’аэны, которые присоединились к вам, получили земли и замки.
— Да? Поразительно. И зачем же нам это было делать?
Судя по недоверчивым ноткам, Моран не верил ни единому моему слову.
— Я не знаю. Ты не говорил о причинах, а я не спрашивала.
Тон Морана неожиданно смягчился.
— Как светлые оставили тебя без присмотра, доверив такой могущественный артефакт? — Он ткнул пальцем в лиф моего платья. — Или ты его украла? Знаешь, как он работает?
— Нет и нет. Всегда думала, что эта брошь — просто украшение, — честно ответила я. — Но сегодня она перенесла меня сначала во дворец, а потом нас с тобой — сюда.
— Хм-м… от этой штуки еще долго не придется ждать чудес… — Моран обращался больше к самому себе. — Размер камня и его магический потенциал позволяют… м-да… определенно все вычерпано.
— Пожалуйста, — взмолилась я, — убери тьму со своего лица, я хочу на тебя посмотреть. Может, эта проклятая пелена застит твои глаза.
— Правду говорят, безумцы не ведают страха, — сказал он.
— Ты сам научил меня не бояться тебя! — выпалила я.
Моран хрипло рассмеялся, и тьма стала медленно стекать. Черты его лица стали еще резче, жестче, на виске появился кривой белесый шрам, который рассекал левую бровь. Во взгляде знакомых медовых глаз не было того тепла, с каким он смотрел на меня раньше.
Моран заметил жадный интерес, с которым я изучала его лицо, и спросил:
— Все еще думаешь, что я твой муж?
Я просто кивнула. Хорошо, что Моран не видит во мне угрозы и, несмотря ни на что, сохранил свое благородство. Ведь если он совсем меня не помнит, то для него я лишь какая-то светлая. Но он не стал убивать «безумную».
Я прислушивалась к каждому шороху, ожидая в любой момент нападения наших преследователей. Но страха не было, лишь отчаянное желание воскресить воспоминания Морана. Если нам суждено погибнуть, то я должна рассказать ему все. Ведь ничто не проходит бесследно и не исчезает в никуда.
На траву выпала роса, и стало холодно. Хорошо было бы согреться теплом друг друга, но я не сделала попытки приблизиться к Морану.
— Мы поженились по традиции твоей родины — Лунных земель, — медленно начала я, — и жили в замке Темной пленницы, который ты возвел заново за одну ночь.
— Откуда ты знаешь про это место? И Лунные земли… Нет, они не могли знать! — Вот сейчас Моран был удивлен по-настоящему. — Они не спрашивали.
Что ж, мне удалось захватить его внимание. Ободренная этой маленькой победой, я продолжила:
— Ты сам рассказал мне о том, что случилось с твоей семьей и как отец Гиса сделал тебя рабом и отдал в услужение своему сыну.
Больше Моран не перебивал, теперь он слушал очень внимательно. Наступила новая заря, когда я наконец-то замолчала. Я закончила повествование на том моменте, как Элис и Хок проводили меня по тайной тропе в светлые земли. Тут-то запястье обожгло, словно огнем. Брачный браслет! Как я могла забыть! Моя рука словно невзначай накрыла вторую. Незаметно я избавилась от этой ненавистной вещи.
Теперь все было правильно. Хотя я как следует продрогла, а в горле у меня пересохло, но несколько лет жизни были сжаты и уложены в несколько ночных часов. В моем рассказе глобальные события соседствовали с незначительными, «домашними» деталями — так картина получилась наиболее полной. С беспощадной честностью я поведала Морану историю нашего знакомства и то, как принц, желая наказать принцессу Клеа, подарил меня ему.
Но я намеренно скрыла некоторые подробности, опасаясь, что обрушивать их сразу было бы слишком. Например, умолчала о том, что принц Гис хотел наследника, думая, что в моих жилах течет кровь правителей. О гибели некроманта я рассказала довольно скупо, опустив сделку, которую мы заключили с тьмой. Не рассказала я и о Короле-Вороне, которого заманила в ловушку и убила, а также… да много чего еще. И о своем пребывании в светлых землях не сказала ни слова, иначе пришлось бы признаться, что правитель выдал меня замуж за Силана Дрейна. То, что я была рядом с палачом, который, возможно, мучил Морана, вызывало у меня жгучий стыд. Если бы я знала… то Силан страдал бы гораздо сильнее. Да он сам умолял бы меня о смерти! Нет, я не могла рассказать Морану о проклятом Дрейне.
