Хорошо было, что она сидела рядом. Игорь хотя бы не искушался чуть что вертеться к задним сиденьям, так он ощущал, что она близко и большего было не нужно.
Вообще, вчера всю голову сломал, где именно бы с ней уединиться. Хотелось к черту свалить из Москвы, добраться до загородного особняка, но… но блин, это надо было выезжать вчера. Провести все утро в пробках Игорь был не готов. Не готова была и его личная квартира, которая по-прежнему переживала последствия потопа. Господи, нет, надо было забить и напроситься к самой Даше… Ведь ему-то все равно было, где с ней быть, хоть в коммуналке, хоть в квартире с мамой. Даже если бы не потрахались — просто провели бы чертов день вместе, и одним удивительным днем в памяти Игоря станет больше. Ему был нужен этот день — день, наполненный Дашей. Под завязку, до самого горлышка.
Впрочем, это все бессмысленные мысли сейчас. Вчера же еще все решил и доставку еды оформил, и уборку внеочередную заказал. Ладно, не очень-то хотелось ехать в заброшенное после развода с Алисой «семейное гнездышко», туда по-прежнему Игорь отправлял только клинеров два раза в неделю, чтобы, если что, приехать, — но не приезжал. Вот теперь, кажется, и пришло то время, когда придется. Хотя сейчас об Алисе, о ее предательстве даже не думалось. Сейчас в мыслях ничего и никого кроме девушки, сидящей рядом. И правда — давно было уже пора выпустить Алису из головы, ушла и ушла. Нет же, осторожничал. И доосторожничался, черт возьми, папочка аж озаботился личной жизнью старшего сына, который ни с кем сходиться никак и никуда не торопился. Не хотел предательств, никаких, ни в какой форме, а тут папа с его: «А ты знаешь, дочка Вяземского по тебе уже давненько сохнет»… И тогда казалось, что этого достаточно, ведь у Аллочки на уме только Игорь, вряд ли у нее пробежит мысль покувыркаться с его же братом… Господи, да лучше бы пробежала — та мысль. А лучше бы одумался вовремя и не с Аллой начинал, не с Аллой, совсем не с ней. Ведь и тогда залипал на Дашу. Всегда на нее залипал, что уж там.
Даша молчала. Черт ее раздери, она молчала. А хотелось бы, чтобы она сказала хоть слово — потому что сейчас дистанция между ней и Игорем ощущалась все плотнее. Будто напоминая, что это все только на один день. Потом — придется разойтись. Насовсем. И от этого все внутри вставало дыбом, требовало немедленно отказаться от этой идиотской затеи — и выбрать уже наконец эту женщину. Ту, которую Игорю смертельно хотелось считать своей.
Уже пропуская ее внутрь бывшего семейного пентхауса, который некогда делил с Алисой, Игорь понял, что не отказался, если бы Даша вот так спокойно прошла в его дом на правах не вот такой вот однодневной гостьи — а его, Игоря Венецкого, женщины, его девушки. Чтобы она могла чувствовать себя здесь хозяйкой, и вообще — нахрен, чтобы переделала все под себя, а не скользила взглядом по интерьеру с нейтрально-вежливым выражением лица. Да, дизайном занималась Алиса, на вкус Игоря здесь было слишком много бежевого, это не был его любимый цвет… Он бы предпочел что-то в более сдержанных зеленых тонах. Интересно, какие идеи были бы у Даши.
Помог ей снять плащ, туфли Даша сбросила у двери, оставшись лишь в черных чулках да в платье, таком элегантном платье глубокого винного цвета. Никакого дешевого алого, нет, лишь благородное бордо… Потрясающий вкус, так восхищавший Игоря всегда. Как ей так удавалось — всегда быть на уровень элегантней большинства окружавших ее женщин. Та же Аллочка вчера рядом в этой своей розовой дизайнерской тряпке смотрелась разряженной пластиковой куклой. Дизайнерская тряпка не означала, что у человека, ее напялившего, есть хоть какой-то вкус. Возможно, Игорь придирался. Честно говоря, за эти два дня ему катастрофически сложно стало справляться со своим раздражением. Уже не получалось хотеть Аллу. Она уже не могла устроить его вкус — сейчас, когда Игоря так будоражила другая девушка.
И это было хреново, да. Потому что… Нет, повторяться не стоило. Все аргументы против связи с Дашей Игорь себе повторил уже тысячу раз, они совершенно не работали. Они были верными, до последнего звука — и это им эффективности не прибавляло.
Даша остановилась у окна, глядя на город, раскинувшийся у ее ног. Игорь же подошел к ней, склоняясь губами к шее. Нет, не касаясь — замирая в паре миллиметров от ее кожи. Он знал, что одно лишь только прикосновение к Даше будет сродни толчку в воду… Оглушительно, ослепляюще — до невесомости. Все его существо будто принадлежало хищнику, затаившемуся, изголодавшемуся — изнемогающего от желания насладиться своей жертвой. И это было пьянящее, сладостное искушение, которым хотелось насладиться как можно дольше.
Даша не захотела ждать. Она развернулась к Игорю лицом сама, сама прижалась к нему, обезоруживая лишь только своим теплом, и потянулась к его губам. И все — он тут же качнулся к ней, тут же жадно впился пальцами в упругие ягодицы. В нем билось нечто животное, то, что задирало сейчас ее платье, лишь бы поскорее добраться до ее кожи. И удержать это в узде, отказаться от этой женщины сейчас — Игорь не мог. Она была его — ничего не осталось — лишь только ее имя в голове, ее губы — под языком, ее кожа — под пальцами.
И целый день с ней впереди… Чертовски мало, если задуматься. Но больше Игорь не хотел упускать ни одной чертовой секунды.
Глава 20
— Дашка, тише… — простонал Игорь, и мне пришлось остановиться, замереть голой задницей у него на коленях.
— Ты устал? — тихо поинтересовалась я, в уме пытаясь пересчитать, сколько раз уже он меня оприходовал, и сбиваясь со счета.
Я никогда не думала, что за один только неполный день в одном охренительно здоровенном пентхаусе можно пометить практически всякое пригодное для секса место. Ковер в гостиной, диван в гостиной, кухонный стол, обеденный стол — о, в спальню мы тоже заглянули, правда, в основную, до гостевых было идти лень. Так что ладно, будем считать, что не все места мы опробовали. До ванной еще не дошли.
Я вообще не уверена, что можно столько трахаться, и, честно говоря, пару раз мелькнула мыслишка, что Игорь закинулся чем-то стимулирующим, потому что… Потому что, мать его за ногу, у него ж практически не падало. Кончил, выдохнул минут пять-десять — и снова лезет, снова целует руки, пальцы ног — до чего дотянется, то и целует. Если нужно — его губы поднимаются куда надо, если нужно — спускаются. Главное — они всегда находили одну конкретную точку в моем теле, от которой весь мир взрывался яростной жарой.
А вот сейчас — кажется, я измотала и этого неутомимого мужика. Нет, точно, Даша — пора к доктору, сдавать анализы. Хотя… Блин, ну не в анализах было дело же, мне просто сносило крышу конкретно от Венецкого. И если раньше у меня доступа к его телу не было и приходилось удовлетворяться Ником и прочими подручными средствами, то сегодня… Сегодня, вопреки воющей как банши совести и подпевающей ей в унисон гордости, я была намерена трахнуться об Игоря столько раз, сколько ему позволит потенция. Чтобы утолить этот дикий голод хоть сколько-нибудь, хоть потом было что вспомнить.
Пальцы Игоря блуждали по моей голой спине, а сам он смотрел на меня будто зачарованно. В глаза, блин. Даже не на сиськи. А между прочим, я сидела у него на коленях голышом. Вот издевался надо мной, паразит. Мне хотелось от этого его взгляда растаять в лужицу сладкого сахарного сиропа.
