Он протягивает руку в ее сторону и едва раскрывает ладонь, шевельнув пальцами в приглашающем жесте. Оттолкнувшись от трона, она двигается к нему словно на невидимом поводке, и, когда оказывается рядом, Аргайн сгребает ее волосы в горсть и целует в губы. Сомневаюсь, что стон, который я слышу — стон удовольствия, потому что поцелуй больше напоминает укус, а ладонь сжимается на пламенных прядях с такой силой, что даже мне становится неприятно.
Этого мгновения мне хватает, чтобы снова поймать взгляд его сестры.
На миг мне кажется, что она сейчас поднимется и попросит меня с ней прогуляться, но это ощущение проходит так же быстро, как и возникло. Сестра Аргайна отворачивается и жестом подзывает молоденького элленари, который покорно садится у ее ног, подчиняясь повелительному взгляду, касается губами колена в разрезе платья.
— Я согласна, — не сразу понимаю, что этот голос принадлежит мне.
— Согласны на что? — уточняет Аргайн, отрываясь от губ Ирэи, на которых видна кровь.
Сейчас она на меня не смотрит, только тяжело дышит, облизывая губы.
— Сначала вы, любезный Аргайн. Скажите, что поможете мне, и я отвечу согласием в качестве долга.
Он приподнимает брови.
— Я помогу вам, дорогая Лавиния, и приму участие в ритуале, позволяющем запечатать Пустоту и отрезать Золтера от ее источника.
Прокручиваю его слова в голове, пытаясь найти подвох, но не вижу его. Похоже, подвох — только в том, что я обещаю взамен.
— Я обещаю пополнить вашу коллекцию, Аргайн, — говорю я, — и верну долг по первому вашему требованию после того, как Аурихэйм будет в безопасности.
После того, как Льер будет в безопасности.
Об этом я благополучно молчу, потому что мысли о Льере делают меня слабой. Золтер был прав, когда речь заходит о нем, я теряю способность мыслить здраво и готова на любые глупости. Они же делают меня сильной, это я понимаю, когда смотрю на Ирэю и вижу в ее глазах отражение Смерти. Она с радостью обрушит ее на меня, как только получит такую возможность, но до этого еще далеко.
Сейчас главное то, что я собираюсь сделать.
И если я права, Золтер придет ко мне сам.
Да, Ирэя бы с радостью меня убила, но она — вне закона. Об этом я думаю отстраненно, равно как и о прошедших при Золотом Дворе нескольких днях. Сейчас время отсчитывает последние минуты, и мне кажется, что я превратилась в сгусток напряжения. Туго сжатую пружину, готовую распрямиться в любой момент. Еще я думаю о том, что никогда раньше не доверилась бы Ирэе, но сейчас у меня нет выбора. У нее тоже: судя по всему, Золтер после возвращения ее не принял, если она до сих пор вынуждена скрываться и терпеть прихоти Аргайна.
— Готовься, — говорит она ядовито, словно может читать мои мысли, — после того, как все закончится, ты станешь его игрушкой, и больше никогда не увидишь своего Льера.
Я молчу. Звезды рассыпаны по небу, и мне гораздо приятнее считать их, чем слушать Ирэю.
— Знаешь, сколько времени он провел в закаленных антимагией оковах? Около десяти дней. Десять дней, способных болью свести с ума любого элленари, — она смеется, — потом мой кузен вышвырнул его из сознания. Твой Льер рассчитывал его удержать с помощью оков, но Пустоту таким не удержишь. Золтер сбросил их, как ниточки.
— Тот самый Золтер, который не принял тебя? — все-таки холодно интересуюсь. — Который посчитал, что ты вела игры за его спиной, правда, Ирэя? Ему тоже не понравилось то, что ты не поставила его в известность о своих и моих планах перед тем балом?
Лицо ее искажает злоба.
— Думаешь, ты самая умная? — шипит она. — Думаешь, способна обыграть их всех? Это не твой уровень, деточка. Аргайн превратит тебя в постельную игрушку, а твой Льер будет с этим жить. С тем, что тебя каждый день имеют, как пожелают.
— Это ты по собственному опыту говоришь?
Ирэя шипит, и кажется, сейчас бросится на меня, но она остается на месте, только разражается проклятиями. Да, у нее тоже нет выбора: ей некуда идти. Стихийники отказали ей в убежище, а Золтер, по всей видимости, решил, что жизнь у Аргайна — самое то для его кузины. С кузнецами, к слову, оказалось довольно сложно договориться, и дело было не в том, что они не хотели идти против Золтера. Дело оказалось в Ирэе и, как ни странно, в Золотом дворе. Стихийники их не любят.
Помогло то, что я встречалась с главой их гильдии, когда Льер показывал мне Аурихэйм. И, кажется, искреннее желание вернуть им мир, в котором хочется жить.
Как бы там ни было, не случись моего знакомства с кузнецами, сейчас мой план покатился бы бъйрэнгалу под хвост. Воспоминания о шипастом Льере заставили сердце сжаться: я искренне надеялась, что он жив. Что касается Лизеи и Ронгхэйрда, они были в бегах. Об этом мне рассказали кузнецы, и я подозревала, что стихийники даже знают, где они находятся. Дальше я, разумеется, расспрашивать не стала.
Не при Ирэе и золотых.
Мне достаточно было знать, что друзья в безопасности.
За спиной раздалось хлопанье крыльев, не то рычание, не то ржание. Два вайрлдхарна (теперь я знала, что крылатых коней зовут именно так), несущие всадников, опустились на поляну за нашими спинами. В отличие от вайрлдхарнов Двора Смерти эти были белоснежными. Поскольку порталами золотые пользоваться не могли, путешествовали они исключительно на них.
— Пора? — поинтересовался Аргайн.
Они с сестрой спешились одновременно, и у меня возникло ощущение, что они вообще не разлучаются. Спальня у них точно была одна, и судя по тому, что меня разместили в соседней, Аргайн хотел, чтобы я об этом знала. Или его сестра этого хотела, что не имело ни малейшего значения, поскольку мне было не до мотивов золотых.
Эта ночь была первой, которую я провела вне давящей тяжести их дворца, чтобы набраться сил. По той же причине Ирэе пришлось ночевать вместе со мной в домике кузнеца. Такого выражения лица, исполненного крайней брезгливости, я не видела уже давно. Что касается меня, я оставила комнату в ее распоряжении и ушла спать на траве. Мне казалось, сама земля поддерживает меня в том, что я хочу сделать.
Не просто земля — весь Аурихэйм, поэтому к вливающейся в меня силе отнеслась очень бережно.
Мне она еще пригодится.
— Пора, — ответила я и поднялась.
Клятва крови, данная Эльгеру, больше не имела силы: мое предположение подтвердилось. Собрав крупицы магии — собственной, стихийной, Ирэи и золотой мглы мне удалось получить вспышку пустоты. Сейчас я с трудом представляла себе, какова будет ее мощь после полного воссоединения сил, но в том, что она дотянется до Золтера (где бы он ни был) я не сомневалась.
Вспоминая его суть и эксперимент Альхиины, он наверняка поверит в то, что я тоже возжелала могущества, и явится, чтобы первым заполучить то, к чему так долго шел.
А дальше… дальше мне оставалось только повторить, что я делала все эти дни.
