После этого в зале стало еще тише. Если до этого смотрели преимущественно на Льера с Ирэей (после несостоявшегося наказания всем было интересно, какой будет их следующая встреча), то сейчас взгляды потянулись ко мне. Уже не проходящие, не мимолетные, гораздо более внимательные. Жестокая сила и опасные развлечения всегда представляли для элленари живой интерес.
— Это правда, аэльвэйн? — голос Льера был голосом Золтера, возможно, именно поэтому было так легко податься вперед и доверительно прошептать:
— Сильной женщина становится там, где рядом с ней нет сильного мужчины.
После чего повернуться к Ирэе.
Взмахом руки принцесса приказала всем нам следовать за ней.
— А ты не так проста, смертная, — бросила она на ходу.
— Я же обещала вернуть долг сполна.
Ирэя усмехнулась.
— Возможно, мы могли бы подружиться, Лавиния. — Она бросила на меня взгляд через плечо. Это замечание я предпочла оставить без ответа по одной простой причине: несмотря на все заявления Льера, кривить душой не любила и не хотела. Дружбы с той, кто на глазах у детеныша убивает раненую мать, пусть даже опасного зверя, у меня не получится.
— Ваше аэльвэйство! — К нам стремительно приблизился элленари.
Форма, знакомая мне, выдавала в нем одного из главнокомандующих, узор на скулах ложился тонкими завитками.
— Наргстрен! — Принцесса снова ослепительно улыбнулась. Настолько ослепительно, что огонь ее платья, тон-в-тон с волосами, померк перед этой улыбкой. — Я думала, ты отправился на границу.
— Отправлюсь. Завтра. — Он склонился, целуя тонкое запястье, и в глазах элленари я увидела голод. Тот самый голод, который мужчина способен испытывать рядом с давно желанной женщиной, которую не в силах получить.
— Я буду скучать, — Ирэя произнесла это, чуть подавшись к нему.
— У нас впереди целый вечер.
Короткий взгляд элленари — теперь уже значащий гораздо больше, чем просто жажда обладания.
Ирэя тоже была с заговорщиками?!
Если это так, почему Льер ничего ей не сказал? Почему он вообще ничего не сказал — своим же, почему? Ведь их план удался… почти. Судя по тому, что они до сих пор ничего не знают, личина Золтера в их план не входила. Так почему? Почему он под ней скрывается? Почему молчит?
Вопросов становилось все больше, но, почувствовав на себе пристальный взгляд Наргстрена, я мигом выкинула их из головы. «Когда леди слишком много думает, — говорила матушка, — у нее становится такое выражение лица, которое джентльмены могут неверно истолковать». В общем, сейчас я сделала именно то самое выражение, которое джентльменам истолковывать необязательно: очаровательная светская улыбка и хлопанье ресницами всегда срабатывало в Энгерии. В Аурихэйме… ну, признаюсь честно, я раньше не пробовала.
— Аэльвэйн Лавиния, — Ирэя не спешила отнимать руку, — моя фрейлина на сегодняшний вечер. Наргстрен Райландер, один из самых выдающихся главнокомандующих в армии моего кузена.
То, что мне оказали великую честь, сообщив имя главнокомандующего, я поняла. Видимо, Ирэе очень нужно было мое расположение… временно, или же усыпить мою бдительность. Тоже временно. Для чего — будем разбираться по мере поступления этого самого «чего».
— Приятно познакомиться, аэльвэр Райландер, — я кивнула.
Руку мне, разумеется, целовать не стали, но я и не стремилась. Зато успела отметить, как цепкий взгляд прошелся по мне от макушки до пяток.
— Ваш кузен не перестает удивлять, ваше аэльвэйство.
— Это почему же? — Ирэя поиграла пальчиками, которые только что были в его ладони.
— До настоящего вечера он прятал аэльвэйн Лавинию ото всех.
— Поверь, он бы прятал ее и дальше. Но она задолжала мне… долгая история.
В том, чтобы присутствовать при разговоре, во время которого о тебе говорят в третьем лице, есть немало преимуществ. В частности, главное, когда о тебе забывают, можно отметить много всего интересного. Например, взгляд Наргстрена, которым он обменялся со стоящим чуть поодаль элленари: тем самым, которого целовала Лизея перед охотой. Мое предположение о том, что именно он участвовал в заговоре, подтвердилось, и сейчас я постаралась получше запомнить его лицо. Волевое, с широкими крыльями носа и грубоватым подбородком. Миндалевидный разрез глаз и волосы цвета смешанного с пеплом угля.
— Просить тебя о танце именно сейчас, я полагаю, бесполезно? — Нагрстрен кивнул на зал, в котором вокруг танцующего с темноволосой элленари Льера вился хоровод элленари. Я видела такое впервые, когда все желающие танцевать просто окружили главную пару, партнеры передавали партнерш другим мужчинам, те подхватывали их и кружили, не отпуская предыдущих. От грохота каблуков и смеха даже музыку было едва слышно.
Что касается Льера… я помнила, каково это — танцевать с ним.
Всеобщее безумие и веселье его и темноволосой элленари словно и не касалось: отталкивалось от кружащейся в танце пары, словно от магического щита. Они двигались быстро и слаженно, и его ладонь, направляющая темноволосую, вжимающая ее в себя, почему-то сейчас обжигала меня. Я отвернулась в тот момент, когда Ирэя произнесла:
— Нет. Это развлечение давно утратило для меня свою прелесть.
Она взмахнула рукой, и прямо перед ней возник бокал с вином, едва не выплеснувшимся на огненно-алое платье.
— Мне остается только ждать утра?
— Не думаю, что ждать придется так долго. Заглядывай, когда закончится пляска. — Ирэя кивнула и мы вместе с ней направились к ложе, видимо, обустроенной специально для принцессы.
Что ни говори, а ложа была огромной: просторная, она занимала большую часть дальней стены зала, по соседству с фонтаном. В фонтане плескались рыбки… правда, фонтан был не совсем обычным, и рыбки тоже. Иссиня-черная дымка смерти взлетала и рассыпалась брызгами со звуком, больше напоминавшим шипение клубка змей, чем плеск воды. Рыбки были призрачными (ничто другое в этом фонтане точно не выжило бы), серебристые, помахивающие вуалью хвостов и плавников, они выпрыгивали из тьмы, чтобы тут же нырнуть поглубже.
Вместо привычных взгляду кресел в ложе принцессы были разбросаны подушки, а по центру расстелено огромное пуховое покрывало. Расставленные между подушками блюда ломились от фруктов и ягод — диковинных, которых я раньше никогда не видела, и прочей еды. Что касается вина, то оно лилось рекой. Буквально.
В отличие от призрачного фонтана, река плескалась, как настоящая. Только цвет у нее был рубиновый, и когда кто-то из свиты Ирэи зачерпывал из нее бокалом, шипела магической дымкой.
— Сюда, — указала Ирэя на покрывало, на котором устроилась. — Будешь со мной принимать гостей.
Поразительно, но оно не пропускало ни частицы холода, исходящего от этого замка.
Спорить с ней я не стала, опустилась рядом, тем более что это место показалось мне гораздо более выгодным, чем любая из подушек. Чуть поодаль от нас элленари, у которого я позаимствовала кинжал, уже задирал юбку одной из фрейлин.
